Вы здесь

Протоиерей Андрей Ткачёв. Произведения

Разбойники поздних времен

В XVIII-м веке сказано было, что наступит время, когда разбойники перестанут прятаться в горах, а будут жить и воровать в городах. Это сказал Св. Косма, слова которого достойны того, чтобы в золоте отлить их и поместить на всем видное место.

Он говорил слова, непонятные современникам. Зато мы — поздние роды — привычно живем в атмосфере сбывшихся пророчеств Космы. Он сказал, что будут бегать по дорогам быстрее зайца телеги без лошади. И тогдашние слушатели улыбались и перемигивались. Мол, «вот заливает!» А мы привычно садимся за руль автомобиля или в его салон, и обгоняем зайцев.

Косма говорил: «Мир будет опутан тонкой ниткой, и если чихнешь в Константинополе, то в Москве будет слышно». Не знаю, что думали непосредственные слушатели, но наши чихи действительно слышны во всем мире, благодаря телефону, компьютеру и проч.

Косма говорил про железных птиц, то мирно летающих по небу, а то и изрыгающих огонь, про несколько деревень, помещающихся в одном доме, про дьявола, залезшего в ящик и оттуда кричащего. И мы сегодня действительно живем в многоэтажных домах, вмещающих несколько деревень разом; над нами привычно летают серебристые железные птицы. Только телевизор из «ящика» успел превратиться в плоскую плазму, но из него по-прежнему частенько кричит диавол.

Кровь

Одни связи рождают другие связи. В мире капиталистической магии, в банковских пробирках и ретортах деньги рождают деньги. «Бездна призывает бездну» (Пс. 41:8), и подобное тянется к подобному. Ну, а кровь вызывает кровь.

Малая кровь вызывает большую кровь в независимости от оправдательного лепета тех, кто первый «открыл краник». Бог, полагающий пределы в виде песка даже такому чудовищу, как море (См. Иер. 5:22), успокоит со временем и течение кровей. Но человеку, родившему зло, это не подвластно. Он обречен с ума сойти от того, что увидят глаза его, при постепенном понимании своей собственной родоначальной вины.

Мечта эфемерна. Кровь реальна. И удивительно до крайности, что именно эфемерные мечты раз за разом рождают пролитие реальной крови. Мечта о земном Рае уж сколько родила великих кровопролитий! И вот опять. Воры и сатанисты поют корыстную и обманчивую песню. Нераскаянные грешники и многочисленные люди без ума верят тексту и подпевают мотив. Наемные убийцы совершают первые преступления. Такова схема. Так было и опять есть. А дальше ситуация привычно выходит (вышла) из-под контроля. Дальше нужно не запрещать русский язык, а наоборот, заставлять читать Достоевского в подлиннике. В «Преступлении и наказании» все описано. Вот ведь там что:

— Ложная идея, мысленный туман, греза бесовская, вложившая топор в руки гордого студента.

Ни там — ни сям

Ни там — ни сям. Так в умной литературе привыкли говорить об интеллигенции. От земли отлепились, на небо не взлетели. С мужиком рассорились, а в отношениях с Западом дальше холуйской прихожей не приблизились. Как сказал «наше всё»:

Ты просвещением свой разум осветил,
Ты правды чистый лик увидел,
И нежно чуждые народы возлюбил,
И мудро свой возненавидел.

Сегодня словами «ни там — ни сям» можно описать жизнь множества русских людей, с натяжкой относящихся к классу или прослойке интеллигенции.

Радиация мысли

Внутри черепной коробки каждого отдельного человека кипят мысли. Тайное это варево просто так не обнаружишь. Его можно проявить, в случае, если делишься мыслями при разговоре или на письме. Только таким образом то, что кипит в голове, разливается по тарелкам и остывает на воздухе. Но только ли таким образом? С недавних пор меня это тревожит: только ли таким образом?

А вдруг мысли, даже не будучи высказанными или написанными, по образу и подобию радиации излучаются наружу? Точно так, как излучается что-то невидимое и опасное из-под неплотных стен ядерных могильников. То самое опасное, которое заставляет жужжать дозиметр и нервничать дозиметриста. То, что заставляет щитовидку разрастаться, а детей награждает уже при рождении всякими патологиями.

Сегодня я втиснулся в вагон метро и мой дозиметр тревожно зажужжал. Масса людей вокруг, и все о чем-то думают. Листают пальцами экраны, переворачивают страницы книг и газет, прислушиваются к тому, что наушники произносят у них в самой середине мозга. Ту-тух, ту-тух. (Это поезд под землей покачивается и мчится) Или просто едут, ничего не слушая и не читая, стоя или сидя, покачиваясь в такт поезду, часто — закрыв глаза. Ту-тух, ту-тух. Ту-тух, ту-тух. Но варево-то и в них кипит. И в их черепных коробках что-то смешивается и пузырится, остывает и кристаллизуется, потом опять закипает.

Гроздья, а не гвозди

Из виноградной лозы не делают ни балки для перекрытий, ни гвоздя, «чтобы вешать на нем какую-либо вещь» (Иез. 15:3) В этом, говорит Бог через Иезекииля, преимущество виноградной лозы над деревьями. Яблоня и вишня тоже приносят плоды, но древесина их известна и плотнику в хозяйстве. Так дело обстоит со всеми деревьями, кроме виноградной лозы. Ее даже на спички невозможно использовать. И эта избранность сколь почтенна, столь и опасна. Опасна потому, что в случае отсутствия плодоношения ни на что больше не сгодится лоза. С паршивой овцы — хоть шерсти клок, а у лозы этот «клок» отсутствует. С бесплодной груши или вишни тоже что-то умудрится сделать хозяин. А вот с виноградной лозой не так. Как соль, утратившая силу, бесплодная лоза абсолютно бесполезна. Соль высыпают, а лозу обрекают сожжению. Сказанное важно не столько с точки зрения разумного ведения хозяйства, сколько с точки зрения исторических судеб народов.

Об одном народе прямо сказано, что он — «виноградник Господа Саваофа» (Ис. 5:7) Это Израиль. Но с тех пор, как порвалась сверху донизу завеса в храме, и с тех пор как Христос «рассеянных чад Божиих собрал воедино» (Ин. 11:52) отношения Бога с Израилем многократно повторились на самых разных народах, уверовавших в имя Сына Божия. Церковь — Новый Израиль. Это — миллионократно подтвержденный исторический факт. Теперь виноградником Господа Саваофа можно называть разные народы: греков, сербов, грузин, ирландцев. А значит — и ожидать от них надо плодов, и опасаться всего того, что было с Израилем, когда вместо плодов вырастали волчцы и терния.

Иуда

В Гефсиманском саду Христос назвал его другом.

На иконах Страшного суда его часто изображают в виде ребенка на коленях у диавола в нижнем правом углу. Любимое дитя Сатаны, за предательский поцелуй принимающее огненные лобзания.

Он носил ящик для денежных пожертвований и, значит, был кем-то вроде бухгалтера в маленькой апостольской общине.

Мы ни разу не можем причаститься, чтобы не вспомнить о нем. «Не бо врагом Твоим тайну повем, ни лобзания Ти дам, яко Иуда...»

Что мы знаем о нем? Что был он иудей среди остальных учеников-галилеян. А значит, был образованнее и, возможно, заносчивее. Что был близок ко Христу и был любим. Предавать могут только близкие, свои. В сердце бьет тот, кто к сердцу допущен. Чужой может быть врагом, но предателем быть не может.

Его нутро — сребролюбие. Его имя — «вор». Так говорит Иоанн Богослов. А его слова не подлежат сомнению. Больше ничего не стоит выдумывать.

Протоиерей Андрей Ткачёв: «Крымская епархия должна подчиняться РПЦ»

В отношениях Русской и Украинской православных церквей Московского патриархата давно не все гладко: противоречия выпирают, смущая верующих. Одним из острых вопросов остается церковная принадлежность крымских православных епархий после вхождения полуострова в состав России. А есть ли, собственно, какая-либо разница для верующих: ведь речь идет о церквях-сестрах, пребывающих под единым омофором Святейшего патриарха Московского и всея Руси? На первый взгляд, никакой. Если не учитывать заражение агрессивным «украинством», ползучим церковным расколом значительной части клира и мирян одной из «сестер».

Свое личное мнение на этот счет высказал «Культуре» известный православный батюшка, писатель и публицист, в недавнем прошлом руководитель миссионерского отдела Киевской епархии УПЦ МП, а ныне клирик московского храма Воскресения Словущего на Успенском Вражке протоиерей Андрей Ткачёв.

Ради Ионы на море буря

Если бы был в те дни Гидрометцентр, то в его сообщении по Средиземноморью был бы прогноз о штиле. Но пророк ступает на борт корабля, и стихия встает на дыбы. Потому что многое можно предсказать, но только не реакцию Бога на поведение тех, на кого Бог внимательно смотрит. Вот ни с того, ни с сего потемнел небосвод и ударила молния. Сотни авиарейсов вдруг отложены на неопределенное время. Мы можем привычно ругать в это время синоптиков за ошибку в прогнозе. Но быть может это новый Иона решил лететь куда-то, прочь от места, куда посылает его Господь? И вот сотни тысяч людей остались на земле, и спят, скрутившись на неудобных креслах аэропорта ради непослушного пророка пока последний не образумится. Так можно думать, если мы непросто читаем Библию, но пытаемся усвоить себе способ библейского мышления.

Голод по всей земле при Иосифе был ради того, чтобы, понуждаемые пустыми желудками, пришли в Египет за хлебом Иосифовы братья.

Что в политике принадлежит не только ей

«Политика — дело грязное, а Церковь должна быть чистая». Простая фраза, с которой трудно спорить. Между тем, если вы съедите ее, словно конфету, вам придется заодно съесть и начинку. А начинка вот какая: «Влиять на жизнь Церковь права не имеет. Марш в красный угол под иконы молиться, и чтоб из угла не вылезать!» И поскольку начинка явно отравленная, стоит разобраться с самим лукавым тезисом о «тотальной грязности политики» и невозможности для Церкви пачкаться делами земными.

Во-первых, политические нюансы плотно вшиты в евангельскую историю. Без знания тогдашней политической ситуации в мире и на Святой Земле невозможно понять, что такое перепись Августа, благодаря которой Господь Иисус родился в Вифлееме. Непонятно, кто такие сотники римской армии и чего они гуляют по улицам городов Израиля, кто такие мытари и за что их не любили, почему первосвященники выбирались на год, а не пожизненно. Можно было бы упрекать Предтечу: мол, оно тебе надо какого-то Ирода обличать за какую-то Иродиаду? да пусть, мол, спит, кто с кем хочет, а ты — человек духовный, думай о чем-то небесном.

Печерские отцы

У Сергия Радонежского был собеседник и сомолитвенник — Савва Сторожевский. Этот муж, живший в четырнадцатом веке, полвека спустя более чем все жившие в то время переживал о своем монастыре. Пасынок Наполеона — Евгений Богарне — с конным отрядом в ходе войны 12-го года занял Саввино-Сторожевскую обитель. Французики о ту пору были уже не столько законодателями мод и галантными кавалерами, сколько насильниками, богоборцами и творцами бесчинств. Они тешились стрельбой по иконам, делали в храмах конюшни и попоны для лошадей не боялись делать из священнических облачений. Грабежи и насилие стоит подразумевать, как неизбежные. Чтобы подобная участь не постигла Звенигородскую обитель, Савва является от небес, из иного мира к Богарне и среди ночной тишины наяву и отчетливо приказывает тому обитель не разорять. В случае исполнения обещает, что Богарне выживет в этой войне и увидит опять родную Францию, если нет — сложит здесь кости, как пить дать, с тысячами прочих соплеменников.

Отец Иоанн Кронштадтский

В музыке надо равняться на мастеров. В живописи, архитектуре, военном деле — тоже. Ну, и в священстве, тоже нужно равняться на мастеров. Лучший из лучших в священстве — это отец Иоанн Кронштадтский. Это священник из священников. Это человек, который более других, облечённых саном, выявил в своём служении, в своём личном подвиге сущность православного священства и её возможности. Это со всех сторон замечательный человек, и стоит похвалить его, вынося из этого какие-то практические мысли для своего поведения, для понимания Церкви, ради любви к ней.

Иоанн Кронштадтский родился в холодных краях, в бедной семье. Ничего такого, роскошно-великого вокруг него не было: бедное детство, тяжёлый быт. С ранних лет он был человеком Церкви. Обычный мальчонка, родился в семье причётника. По молитвам усердным ему было даровано разумение грамоты, подобно тому, как Сергий Радонежский получил разумение грамоты через усердную молитву и явление ангела в виде схимника. Также и Иоанн получил некое откровение разума, спадание пелены с глаз после усердной молитвы о даровании разумения книжной науки. Обычная жизнь в Архангельской губернии, церковно-приходская школа, епархиальное приходское училище, потом семинария, потом академия. Он так жил себе, ничем не выделяясь среди других людей, только что был прилежен, серьёзен быть может чуть более, чем сверстники, но ничего ещё не предвещало в нём какого-то великого светильника. А потом в нём разгорается серьёзнейшее желание служить Богу, молиться Богу, так сказать, целиком. Не просто что-нибудь Богу приносить (чуть-чуть Богу, чуть-чуть себе), а отдаться Богу полностью. И это своё желание он решает воплотить в священнической практике.

Рождество

Жестокость мира, она от демонов. Разврат мира, он от того, что весь человек стал плотью, и только плотью. И радость мира — шумная и надрывная радость, от которой тяжело, как с похмелья — это лишь декорация. Это аналог репродукции картины на стене, висящей только для того, чтобы закрыть дыру в обоях.

Для начала мир пуст. После грехопадения он пуст, как барабан; пуст, как опустошенный вором кошелек. Оттуда, из чрева пустоты, выползает та самая медленная и звенящая тоска, с которой если кто не знаком, то не сможет понять и ощутить сердцем, чему можно радоваться в Рождество.

Пустой мир и человек, сдувшийся как шарик. И если надо дальше жить, даже если и не хочется, но придется, то нужно развеселить себя чем-то. Пустота — от грехопадения. Суетный шум — от невозможности сидеть на месте и в тишине. Разврат — от погасания духа, от тотальной власти плоти и невозможности этой власти сопротивляться. А уже злоба — от демонов. В особенности — лукавая злоба, в которой улыбаются и держат паузу. В которой вынашивают замысел и строят планы. В которой жестокость не порывистая, а осмысленная, санкционированная, идеологическая.

Протоиерей Андрей Ткачёв: Украина не прошла тест на Антихриста

Киев, начало весны, вечер, дует промозглый ветер. Мы, командированные в экспедицию на Украину Михаил Сизов и я, Игорь Иванов, идём в темноте от станции метро мимо студии Довженко через в парк Пушкина, не зная на что надеясь — ну разве что вдруг в храме Агапита Печерского какая-нибудь запоздалая встреча с прихожанами идёт, или, например, занятие воскресной школы... Но нет, тогда с отцом Андреем Ткачёвым нам встретиться не довелось. А так хотелось попросить у него, чтоб объяснил, что же творится в Матери городов русских, откуда эта агрессия, фашистские лозунги, страх...

Как оказалось, это было предчувствие войны.

Поговорить об этом с отцом Андреем Ткачёвым удалось Татьяне Холодиловой. Эта беседа состоялась 12 октября в Москве, в храме Воскресения Словущего на Успенском вражке, где теперь служит о. Андрей.

* * *

— Отец Андрей, я вспоминаю, как несколько лет назад на стене одного дома в Киеве я прочитала: «Слава тоби, Господы, що я не москаль!» Значит, уже тогда между нами росла стена. Неужели она теперь непреодолима?

— Никто прежде не думал, что она будет непреодолимой. Никто не переживал, не ощущал и не догадывался о том, что будет сейчас. Но сегодня я вижу, что стена есть, её выстроили. И она не разрушится быстро. Она будет расти, с годами всё больше. Поэтому надо набраться мужества и понимать, что Украина реально попала в челюсти дьявола, в реальные челюсти реального дьявола. В настоящую мясорубку. И она будет выходить фаршем из этой мясорубки, из которого сатана будет котлеты жарить...

Гений виновен во всем

Величие человеческого гения имеет порою проявления неожиданные. Кто сомневается в том, что Пушкин великий поэт? Никто. При том, что подлинная, то есть зрячая и знающая, любовь к Пушкину есть не у такого уж большого числа людей. Так привыкли с детства «Пушкин, Пушкин». Там он — сказка, здесь он — шутка, всюду легок, ненавязчив. Повзрослеешь, он тебя в мир двусмысленных и жгучих удовольствий проводит, впрочем, только до порога. Философствовать начнешь, и тут он рядом. Сентенции, по-римски отточенные и через сердце пропущенные, легкие на звук, но благородные по смыслу предложит тебе тот, кого иначе, как ветреником никто почти при жизни не считал. Это и есть талант, не погубленный, но реализованный. Избыток личностной яркости заставляет видеть в раскрытом таланте вызов, эпатаж, ребячество, не соответствующее возрасту, дерзость. Да что угодно. И ненавидеть гения вблизи так же легко, как и любить его на историческом расстоянии. Гений трудно оценить по достоинству, но невозможно не заметить. А когда гений замечен, но неверно оценен, то «чтут» его специфически, вплоть до насмешки, ругани и анекдота. Тут впору повторить предложение первое: Величие человеческого гения имеет порою проявления неожиданные.

Священное бездействие

Иоаким и Анна долго были бесплодны. Так говорит Предание. Что значит это неплодство, нам трудно понять. Но нужно постараться. Бесплодие утробы есть некая длящаяся суббота. Ведь суббота касалась не только непосредственного труда, но и отношений с рабами, с землей и рабочим скотом. Земля, стоящая под паром, субботствовала Богу. И вол, имевший некий покой от труда, субботствовал. Утроба Анны субботствовала и была незачинающей.

Теперь уйдем от этих слов к словам другим. Когда Господа Иисуса убили, когда умер Он на позорном Кресте, тогда приближалась суббота. И сняли с поспешностью тело Иисусово с орудия казни, и положили в новом гробе, «да не останут на кресте телеса в субботу – бе бо велик день тоя субботы». А женам-мироносицам, находящимся под игом Закона, пришлось пережидать целые ритуальные сутки, чтобы на рассвете первого дня пойти к гробу Господню с миром в руках. Этот субботний покой жен-мироносиц, возможно, был самым тяжелым в истории Израиля субботним покоем. Одно дело, когда ты отдыхаешь. Но совсем другое дело, когда ты готов бегать, и рвать на себе волосы, и плакать и идти куда-то – не ведомо – куда, – а ты должен по заповеди сесть на месте и сидеть целые сутки. О! это были великие сутки очень тяжелого бездействия. Бездействие вообще есть вещь очень тяжелая.

Страницы