Экологические проблемы уже давно стали для общества актуальными. Современная цивилизация, обещавшая облегчить и улучшить жизнь людей, на деле привела человечество на грань катастрофы. Очевидными стали процессы, ведущие его к деградации. Все чаще задается вопрос, сможет ли оно выжить или обречено на гибель в ближайшие десятилетия.
Отравлены воздух и вода, уничтожается природная среда обитания. Варварски используются и истощаются природные ресурсы. Растущее производство требует увеличения затрат энергии, традиционных источников которой не хватает, а применение новых, ядерных, небезопасно. Оно может привести, как показала авария на Чернобыльской АЭС, к тяжелым последствиям.
За последнее столетие техногенная цивилизация ввела в обиход около миллиона искусственных химических соединений, что превышает видовое разнообразие растительного мира. Загрязнение окружающей среды в некоторых регионах достигло 2000% [3].
Вы здесь
Протоиерей Василий Мазур. Произведения
Блаженны милостивые
Воскресная служба закончилась, и отец Анатолий, приложившись к иконе святого Николая, поспешил домой. Он давно собирался навестить своего друга, который служил в соседней епархии. Во время этих редких встреч они с отцом Виктором вспоминали о совместной учебе в Духовной семинарии, делились радостями и печалями, которые наполняли их жизнь.
Красно-золотые лучи солнца уже скользили по вечернему небу, когда отец Анатолий выбрался из дому. Новая машина послушно неслась по трассе, а ночь неторопливо разворачивала свое темное покрывало. Мысленно батюшка уже беседовал со своим другом. Редкие огни встречных машин, на мгновение разорвав темноту, уносились прочь. Вдруг, словно огромный белый призрак, в лучах фар вспыхнул грузовик. Неистово завизжали тормоза, а отец Анатолий только успел крикнуть: «Господи» - и свет погас.
В тиші дзвенять прохолодні джерельця...
В тиші дзвенять прохолодні джерельця,
Час нанизав на намисто ще день,
І розглядає прискіпливо в скельця
Пам’ять слова для майбутніх пісень.
Літери, наче пелюстки барвисті
Із ароматом терпким хризантем,
Я дістаю із опалого листя
Давніх, омріяних з юності тем.
Очі голубить мої
Очі голубить мої
Подих вечірнього неба,
Линуть словесні рої,
Боже, в молитві до Тебе.
Думкою я, де горить
День золотий, не згасає,
Радості світлої мить
Там безкінечно триває.
Віри свічу запалю,
Віра дарує терпіння.
Я каяттям устелю
Шлях, що веде до спасіння.
Милость Божья
Утренние лучи солнца, пронизывая тишину храма, мягко ложились на стены. Литургии в этот день не было, и отец Пётр пришел чуть позже обычного времени. Приложившись к святыням, он остановился помолиться у любимого им Почаевского образа Божьей Матери. Дежурная Пелагея, стараясь не шуметь, доливала масло в лампадки.
Вдруг, распахнув двери храма, внутрь вошли женщина лет двадцати пяти и немного постарше мужчина с маленьким мальчиком. Увидев батюшку, они быстро зашагали к нему, и женщина на полпути взволнованно произнесла: «А Вы можете сделать „вычитку“ моей сестре»?
Стекают молча ручейки моих грехов...
Стекают молча ручейки моих грехов
В реку дарованных для покаянья лет.
На небесах сияет красками рассвет,
А на душе лежит еще ночной покров.
Ромашки кланяются солнцу на лугу,
И на опушке леса иволга поет,
Да шалью белой над водой туман плывет.
Душа в смятенье созерцает красоту.
Шумят колосьями пшеничные поля,
И небо каплями течет по василькам.
Весь мир – таинственный величественный храм,
С восторгом слушаю, как молится земля.
Природа кротости невиданной полна
И признаёт одну Божественную власть,
А мне б под тяжестью гордыни не упасть.
О берег плещется задумчиво волна.
Стекают молча ручейки моих грехов
В реку дарованных для покаянья лет.
Я так хочу увидеть, Господи, рассвет,
Сними с молящейся души ночной покров.
8.08.2012 г.
Дремлет ночь на постели моей
Дремлет ночь на постели моей,
Лунный свет ее сон охраняет.
Время смотрит из тайны своей,
Как свеча на столе догорает.
Ночь и время в молитве слились,
Вечность в сердце бутон распускает.
Капли воска на стол пролились,
И звезда на востоке мерцает.
Сохнут кончики влажных ресниц,
Лунный свет растворяется в небе,
Слышен крик пробудившихся птиц-
Таким светлым рассвет еще не был.
Пальцы мягко касаются струн,
Тихо вторит на тонкой свирели
Утро - давний проверенный друг,
Пахнут ладаном гроздья сирени.
Так спокойно уставшей душе,
После бденья она отдыхает.
Паутинку с прозрачным драже
Ветер молча на ветке качает.
Взор скользит по святой синеве
В середину горящего круга,
Посчастливилось грешному мне
Видеть вновь восходящее чудо.
8.4.2012 г.
Тени на тропинке рисовали
Тени на тропинке рисовали
Вечера прохладные следы,
Тихо по листве лучи стекали
Первой загоревшейся звезды.
Весело хрустел костер дровами,
Сон касался кончиков ресниц.
Дни роняли слезы за плечами,
Повергая душу мою ниц.
Пять талантов серебра, от Бога
В дар полученные, расточил.
Не заметил, как своей свободой
В узы смерти жизнь я заключил.
Невечерний свет ласкал вершины,
А в душе холодный мрак царил.
В бой готовы Ангелов дружины
Против легионов темных сил.
Поле битвы оценил Архангел,
Но приказ начать не отдавал;
Слушал все, что говорил мой Ангел,
С ликом строгим на меня взирал.
Слезы первые в огонь упали,
Покаянья потекли слова,
Трубы ангельские заиграли,
И бежала демонов орда.
Утро капли янтаря роняло
На ночную темную лазурь.
Милость Божью сердце прославляло,
Тишину вкушая после бурь.
4.02.2012 г.
Творчество как путь к Богу
Грандиозная картина сотворения мира предстает нашему взору с первых строк Священного Писания. Бытие обретают небо и земля, свет озаряет вселенную. Появляются первые растения и животные, рыбы и пресмыкающиеся. И, взирая на всю эту красоту, Святая Троица совершает совет о сотворении венца мироздания: «Сотворим человека по образу Нашему, по подобию Нашему» (Быт., 1, 26). И в мир приходит первый человек, получивший от Бога множество дарований, среди которых важнейшее место принадлежит способности к творчеству. С первых же мгновений жизни она проявляется в возможности понимать глубинную сущность созданных элементов творения, давая им имена, включая живые организмы: «И нарек человек имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым» (Быт., 2, 21). Но человек недолго пользовался своей первозданной творческой способностью. Он не устоял и нарушил единственную заповедь Божью: вкусил плод от запретного древа познания добра и зла. И тут же лишился, не только телесного бессмертия, получив «одежды кожаные» (Быт. 3, 21), но и первозданной чистоты Богоподобного творчества.
Сверкает радугой негаснущей над нами
Сверкает радугой негаснущей над нами
Венец Божественных чудесных дарований,
Но в нем не каждому становится заметным
Жемчужный бисер тишины новозаветной.
Умы и прежде посещало вдохновенье,
И в тишине являлись дивные творенья.
До Рождества Христова тишина молчала,
А с Вифлеемскою звездою зазвучала.
Когда Спаситель наш молиться удалялся,
Весь мир таинственно за миг преображался.
Росою травы на закате умывались,
И отблески зари к стопам Его склонялись.
Душа коварная лобзаньем предавала
Учителя врагам. Безмолвно ночь стекала
С оливковых ветвей на плачущую землю,
И скорбь нежданная была по всей вселенной.
Когда рука солдата гвозди в Крест вбивала,
От боли тишина неистово кричала.
Спешила смерть победу праздновать особо,
Но просчиталась: Иисус воскрес из гроба.
Рассвет вершины неба озарил покоем,
И воздух радостью Божественной напоен.
Грядущий день стучит лучами в стекла окон
И возвещает миру о любви святой, высокой.
14.12.2011г.
Еще не время
Желтые листья стучат в окна храма. Синее небо отражается на ликах святых, и огоньки в лампадках едва заметны из-за яркого солнечного света. Осень.
Устав от понесенных трудов, отец Петр присел отдохнуть на своем любимом месте возле иконы Богородицы, подаренной храму монахами Почаевской Лавры.
К церковной лавке подходит женщина, чтобы подать записки на ближайшее Богослужение. Она берет листочки бумаги, ручку и останавливается, задумчиво глядя на дежурную Пелагею, потом начинает говорить о том, что не знает, как поступить в ее ситуации.
Пелагея, за многие годы служения в храме научившаяся слушать, не торопиться давать советы, и женщина начинает свой рассказ.
Праздник в Городе Счастья
Со всех концов Города Счастья на площадь Света ручейками стекались его жители. Все были одеты в белые одежды, улыбки светились на лицах – ведь город отмечал свой самый большой праздник, Праздник Благодарения. Небольшой шум иногда легкой волной пробегал над головами людей, а когда собрались все, на площади наступила тишина. На мгновение жители города замерли, и вдруг, родившись где-то в глубине людского озера, по воздуху величественно поплыли слова: «Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе». Постепенно пение становилось громче и сильнее, и все собравшиеся вдохновенно повторяли, словно едиными устами, славословие Господу.
Через некоторое время над головами поющих появился небольшой ручеек Света, переливающийся всеми цветами радуги. Постепенно он становился все больше и больше. Его струи стали омывать лица людей. Незаметно ручеек превратился в поток Света и растворил в себе всех жителей города, которые с необычайной силой и любовью все пели и пели. Заполнив площадь, поток побежал по улицам и площадям. Омыв все дома, он незаметно исчез. Пение стихло, и все стали расходиться.
Домой в Город Счастья
Встреча закончилась, и все стали расходиться. Выйдя из здания, я начал размышлять, на каком транспорте лучше добраться домой. Вдруг рядом со мной, скрипнув тормозами, остановилась машина, и давний знакомый, указав на свободное место, предложил мне сесть. Мы быстро отъехали и помчались по улицам, и за оживленной беседой я не заметил, как высотные дома сменились на одноэтажные, и появилась унылая окраина города. Знакомый предложил посетить авторынок, но я поблагодарил его и вышел, потому что мне надо было засветло успеть домой.
Я недавно переселился в новую квартиру, а адрес своего места жительства еще не запомнил, поэтому дом мог найти только по внешним признакам. И я быстро зашагал на близлежащую станцию, чтобы подъехать на электричке. Вскоре раздался грохот, и показался поезд, подобный тому, на котором я ездил еще в детстве. Двери медленно со скрипом открылись, а затем еще медленней стали закрываться. Пассажиров в вагоне было много, но вели они себя на удивление тихо. Молча стояли с грустным видом, словно о чем-то все вместе скорбели.
Луч снимает с неба ночи бремя
Луч снимает с неба ночи бремя,
Птицы вновь заводят разговор.
В дом крадется, чтоб похитить время,
Суета - коварный, дерзкий вор.
Встали утром и не помолились,
Собрались поспешно и ушли.
С ангельскою музыкой простились,
Чтобы слушать громкий шум земли.
Ум и сердце мы не освящали
Мыслями о вечной красоте,
Целый день наш разум посещали
Помыслы о злате и еде.
Много слов ненужных говорили,
Гневались на ближних без причин,
Мимо нищих молча проходили,
Безразличьем души омрачив.
Незаметно вечер задымился
Редкими кострами наших грез,
И усталый взор остановился
На дрожащих листиках берез.
Ветер пробежал по струнам скрипки,
Заиграл мелодию любви.
Птицы с радостным, победным криком
Суету из дома унесли.
19.10.2011 г.
Глотаю воздух пересохшими губами...
Глотаю воздух пересохшими губами,
Еще рывок - и поднимусь на пьедестал.
И вдруг дорожка закачалась под ногами,
И двух шагов я до черты не добежал.
Волной пронесся по трибунам долгий ропот:
Надежды зрителей бегун не оправдал.
И фотокамер беспристрастный громкий шепот
Соперника на пьедестал сопровождал.
И, как из капель возведенный в детстве замок,
Мечта о славе превратилась в горсть песка.
И зачастила в дом незваной гостьей дама
Со звучным именем Мадмуазель Тоска.
Друзья остались лишь в альбомах фотографий,
И телефон будить звонками перестал.
Скрипел уныло придорожный пыльный гравий,
Когда бесцельно по нему один шагал.
И вот однажды загорелся в небе вечер,
Рассыпал искры звезд по темной синеве,
И свет от них цветной росой упал на плечи,
Легко и радостно так стало снова мне.
Поблекли краски на картинах снов печальных,
Душа, плененная небесной красотой,
В одеждах светлых приняла венец венчальный,
Соединилась с благородною мечтой.
3.08.2011 г.
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- 6
- 7
- 8
- 9
- следующая ›
- последняя »