Омилия

В конце декабря Василий Репин, двадцатилетний студент-медик, понял, что денег у него нет и не будет. Услышав рекламу Сбербанка о новогодней акции – супервыгодном кредите, Вася решился на кредит. Глупо, конечно, но ничего умнее в голову не приходило.

Вася накинул куртку и вышел на улицу. Ну и погодка! Конец декабря, а снега нет. Только промозглый ветер с холодным дождём. Василий поёжился, набросил капюшон. На улице было темно и пустынно. Кому охота выходить из дому в такую погоду! И тут, свернув за угол, Вася увидел его… Это был пёс-бродяга, огромный, кудлатый. Он лежал у магазина на куче тряпья. Увидев юношу, лохматое чудище встало, подошло ближе и вильнуло хвостом.

– Пр-ривет, – пёс смотрел прямо в глаза, будто гипнотизируя.

– Привет, – ответил Вася.

Прозрачны листья свежего ростка,
Развёрнутые к солнцу тонкой жилкой.
На светлой зелени ни пятнышка пока,
Покорны и дрожат от ветерка,
Умыты целомудренной росинкой.

Так и дитя восторженной душой
Глядит на мир незамутнённым оком.
На сердце беззаботности покой,
И может солнце он обнять рукой -
Безгрешное, возлюбленное Богом.

Вернись душа к той детской чистоте,
Омойся от греха, как лист водою,
И, как дитя, в сердечной простоте,
Верь без сомненья, что в любой беде
Отец Небесный рядышком с тобою!

(По картине К. Малевича
"Чёрный квадрат")

Сгустки слов и сгустки мыслей
Напитала злая ночь
И объяла мир лучистый,
Прогоняя солнце прочь.

Волчий вой и птичьи взмахи 
Раздаются в тишине,
И плетут ночные страхи 
Паутину в каждом сне.

Только всё ж сквозь глубь квадрата
Проступает солнца круг,
И простор, в веках зажатый, 
Из квадратных рвётся рук.

Жизнь православного человека трудно представить без почитания святынь. Однако чрезвычайно важно понимать феномен святыни именно в русле православного богословия - ведь неправильные мысли о святыне рождают неправильное отношение к ней. Церковное вероучение в данном вопросе обозначает некие пределы, за чертою которых начинается язычество. Об этих границах и хотелось бы поговорить.

***

Некогда христианство пришло в мир, в котором было огромное количество языческих «святынь» - статуи, священные камни, рощи, деревья, животные... Толпы народа приходили к ним с просьбами о земном благополучии: о здоровье, мире, процветании, победе в войне, богатстве, сохранении от опасностей. Как правило, объекты поклонения считались самодостаточными - они были как маленькие божки, которые могут помочь человеку сами по себе. Если говорить о Римской империи, в ней ко времени появления христианства давным-давно существовали огромные языческие центры в Пергаме, Ефесе, Дельфах и других городах, где были целые рынки с религиозной атрибутикой, связанной с местной «святыней» - амулеты, талисманы, статуэтки (кстати, некоторые античные статуи мироточили).

Вскоре греко-римское (а после и славянское) язычество было повержено Христом. Отказалось ли христианство от самого понятия святыни? Нет – но наполнило его новым содержанием.

Были мы во здравии и в силе,
Открывали новые миры,
Но в забвенье не благодарили
Бога за великие дары.

Приписав старанью и уменью
Все свои заслуги и места,
Людям и вещам несли почтенье,
Для души трудиться перестав.

Нам от жизни многого хотелось,
Нас манили дивные края,
И смогла поведать только зрелость
Про ничтожность тленно-бытия.

Как бы избежать сего коварства? –
Седина откроет Божий мир,
Но войти и взять его богатства
Нам не хватит времени и сил.

3.08.2012 г. 

Ты дал мне, Боже, чувство красоты

В гармонии изящных линий, звука, цвета,

С благословения небесной высоты,

Внимать различию и тьмы, и света.

И дай еще мне, Боже, сил вдвойне

Не запятнать прекрасных лиц ваяние.

И побеждать в моей плотской войне

Страстей сиюминутное желание.

Война-то Третья мировая
Давно шагает по планете. 
И, на победу уповая,
Кричат взахлёб то те, то эти.
Кто спящий разум их разбудит? 
Какую чепуху несут 
О мировом господстве! Люди!
Ведь победителей не будет, 
Итогом станет Страшный суд.
А чуть пораньше конец света 
Покажет всем, что есть темно. 
Хоть кто-то б внял словам поэта 
И вывод верный сделал, но,
Вновь на победу уповая,
Кричат взахлёб то те, то эти. 
Шагает Третья мировая 
По умирающей планете, 
Где, ужаса не сознавая, 
Ещё растут цветы и дети.

Ее имя – одно из самых ярких в плеяде гениев, составивших славу русского искусства прошлого века. Все ипостаси грандиозного таланта Юдиной – музыканта, мыслителя, педагога — проникнуты и руководимы силой крепкой, истовой, не знавшей компромиссов веры. Бесстрашие, которое она явила в годы жесточайших гонений, преданность Господу, самоотверженное служение ближнему, – все это свидетельствует о подвиге, и потому жизненный путь Марии можно назвать исповедническим.

«Отдать жизнь Богу»

Снег сегодня тает быстро,

Словно хочет убежать

От земли ручьем игристым,

Лужиц новых нарожать.

Нынче молятся святые,

Утром бой и сводки зла,

Плач стоит, воронки стынут,

На душе и в поле – мгла.

На северном просторе,
Где каждый день зима,
С себя он сбросил горе
От гордого ума.

Он может спать в трущобе,
Раздеться догола,
Оставил он в сугробе
Разумные дела.

Когда природа учиняет бунт,
Напастей бездну на людей обрушив,
Посеяв слёзы, смерть, – где их не ждут,
Надежды обокрав, изранив души,–

Тогда её «хозяин», человек,
Задумается, горько озабочен:
«А к той ли цели взял прогресс разбег?
В чём наша власть над миром? Он непрочен!»

А кто-то вспомнит о путях Добра,
О Боге, о Благой Господней Вести
И осознает: «Чаша бед была
Последствием порока и бесчестья.

Кто, как не мы, святое не любя,
Восстали на Творца, растлили чувства –
И породили бурю бытия,
И стали жертвой собственного буйства!»
 
Но только стихнет эхо грозных бед
И радость жизни воцарится снова,
То покаянья слабенький просвет
Забудется за дымкою земного.

1

А я живу, я точно это знаю,

Но как, зачем – не понимаю.

Душа проходит все трудней

Мытарства настоящих дней,

Воспоминания – больней…

Исторический сюжет не бывает нейтральным по отношению к человеку. Он не связан с комфортом, а постулирует принцип невозможного. Логос или подлинный язык Адама, который проявляет себя как опровержение всего привычного, банального и пошлого в мирском понимании, сокрыт в бытии, завернут во множество ложных описаний. Идентификация человека, как неповторимой личности, участвующий в делании Божьего дела, всегда ложна, когда в основе лежит унифицированное отражение иллюзорной реальности. Подлинная свобода выходит за скобки глобального социума. Подвластность року и статус отражения - это удел каждого, кто вовлечён в игру, копирующую свободу в тотальном везде вездесущего все.

Если меня убивают...                                                                                                                                                                            убивают среди бела дня -
Это неправда. Неправда!!!                                                                                                                                                                           Для меня.
Отнимают жизнь. Она не их - моя она:
Мой дом, мое окно... И мой вид из окна.
Что же будет здесь, где от дома моего
Осталась одна стена?
Новый дом, новое окно?
И вид из окна...
Иной мир, иные люди,
Иная страна...
А Бог с ними будет?
Четвертый год 
         в доме моем -

Поэт  болтал  — чирикал с воробьями
о том, о сём, всем зовам поперёк.
А те в мечтах летали с журавлями,
природе посылая свой упрёк:
 — Одним тепло, другим — мороз и стужа,
а справедливость где, чирик-чирик?
—  Друг-воробей, —  сказал поэт досужий, — 
послушай лучше журавлиный крик!
Проникнись этой жалобой —  не песней,
они бы лучше воробьями стали
и никогда в ту даль не улетали.
Послушай слёзный журавлиный крик!
Но стайка гомонила и бранилась,
не замечая чуда светлый миг,
когда на воробьёв сходила милость,
и перед ними юг, как рай возник —
поэт старался. Он умел стихами
преобразить пространственный шатёр,
но воробьи ругались меж кустами,
и он своё стихотворенье стёр.

Отец любил картину эту…
Когда был жив, здоров и весел,
Он сам её сюда повесил…
Она висит. А папы нету.

Картину вижу каждый день:
Там лес шумит, течёт вода,
И стог отбрасывает тень.
Всё точно так же, как тогда…

Хотел картину снять, но день
Убил, не смея подступиться…
И хоть отцу не возвратиться,
Пусть лес шумит, вода струится,
И стог отбрасывает тень…

4 декабря 2017 г.