Омилия

Я сколько помню – всё терплю,
Кого люблю и не люблю,
Терплю, терплю, терплю, терплю…
Вот только, знаешь, хоть на треть,
Себя я не могу терпеть…
2011

Среди кладбищенских могил
Стою, о смертных размышляя:
Сынам, покинувшим сей мир,
Не многим быть под кровом рая.

В наш век о смерти разговор
Не принят, даже нетактичен:
В земную персть поникший взор
К лучам небесным безразличен.

Суéт избравши круговерть,
Не той мы преданы Отчизне.
Радéть бы нам…
                      И станет смерть
Началом светлой, вечной жизни.

30.08.2010 г.
 

Для чего кем-то скрещены наши пути,
Видно есть в этом Промысел Божий.
Мы хотим от греха свои души спасти,
А любовь, а любовь нам поможет!

Пусть болтает, кусается всякая мразь,
Если так уж ей сильно неймётся…
Я готов быть растоптанным в самую грязь,
Может это, хоть как-то зачтётся.

Только прожитых лет не вернуть, так и знай,
Если жил на земле, как придётся.
Просто так никому не попасть в Божий рай,
За любовь свою нужно бороться.
2011

Мать Евмения умирала. Тихо и спокойно, день за днем, как будто догорала свечечка в безветренный день. Она теперь все больше лежала и молчала, слабо улыбаясь. А сестры бегали. Суетились. Тормошили старушку. Никому не хотелось отпускать её, а она уходила.
«Мать, мы уж фундамент поставили в новом корпусе – взгляни в окошко, там и для тебя келейка будет» - говорила матушка игуменья, когда навещала инокиню.
Мать Евмения улыбаясь, кивала. Отводила глаза.
«А вот смотри – розы распустились, мы тебе букет принесли, как ты любишь…» - вставляла послушница Степанида.
Благодарная улыбка старушки была словно чуть-чуть виноватой, будто прощения просила. Простите, умираю...
«А хочешь, мы тебе книгу прочитаем?» - предлагала строгая келарь Панкратия.
Та молчала, покорно слушала книгу, нюхала розы, складывала ладони под благословение матушки настоятельницы, поправляла беленький платочек на голове, и продолжала лежать, глядя на потолок. Жизнь уходила из неё.

имена — горы
имена — лужи
имена в сердце
имена снаружи
имена добрые
имена важные
имена глупые
имена страшные
пустотой звенят
полнотой манят
то ли ввысь зовут
то ли боль сулят

Маленький верблюжонок был милым серебристым комочком с большими немного грустными глазами. Мама целовала верблюжонка и приговаривала: «Ты у меня самый-самый красивый!»
«А когда я вырасту я тоже стану самым-самым красивым?» - спросил малыш.
«Конечно, если захочешь!» - ответил папа-верблюд.
«Хочу, хочу!» - радостно воскликнул верблюжонок.
«Хорошо, - согласился отец и добавил - тогда, во-первых, тебе придется научиться трудиться, ведь наша красота – это горб. Вскоре у тебя вырастут два больших горба, на которых ты будешь возить путников и их тяжелые баклажки…»
Верблюжонок нахмурил лобик.
Папа продолжал: «Во-вторых, тебе понадобится смирение, ведь наша красота – это стертые колени. Чем мудрее верблюд, тем он послушней и тем больше морщин на его коленях…»
Верблюжонок с жалостью поглядывал на свои пушистые ножки.
«В-третьих, тебе надо выработать спокойствие, ведь наша красота - неторопливый шаг и сохранение мира при любых обстоятельствах… "

 Она ─ не жена чужая…
И двери соседят наши…
И страстные зовы мая
У входа её ─ не стражи…
Букет мой шикарен ─ розы…
Звонок источает стоны…
В глазах у соседки ─ слёзы…
В прихожей молчат иконы…
 

Миновала Пасха. Припекало солнце, и дотаи¬вал снег. В общем, пришла пора пускать в ручьях игрушечные корабли и строить запруды. Надев резиновые сапоги, Сережа вышел из дома и направился к школьному двору, где были лучшие во всей округе лужи. Под окнами спортзала разлилось целое море или даже Северный Ледовитый океан. Ломая около берега корочку льда, Сережа с замиранием сердца шагнул в воду. На середине глубина лужи была такая, что казалось, будто вода вот-вот хлынет через край и заполнит сапог. Пройдя самое глубокое место, мальчик вдруг наступил в скрытую на дне яму и зачерпнул хорошую порцию ледяной воды. Теперь нужно было срочно бежать домой и парить ноги, чтобы не разболеться.

В последние дни друзья и знакомые, живущие не в Киеве, с тревогой пишут: «Что там у вас происходит? Украинская Церковь отделяется от Московского Патриархата? Вы вообще понимаете, к чему это приведёт?».

Для начала несколько фактов.

8-го июля в Киево-Печерской Лавре проходил юбилейный поместный Собор УПЦ (МП). Его неожиданно быстрый созыв (без обстоятельного выдвижения делегатов от епархий) вызвал недоумение у той части верующих и священно-служителей, которым не безразлична судьба церковного единства.

(повесть из времен императора Александра Севера¹)

«Христианами делаются, а не рождаются» (Тертуллиан)²
«Добро и зло местами не поменялись: что прежде, то и теперь…» (Д. Толкиен)³

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
Улыбка смерти

Братья и друзья мои! Завершая путь земного странствия, решил я поведать вам о своих приключениях. Вернее, об одном, самом главном из них, без которого жизнь моя оказалась бы совсем иной. Или, скорее, вовсе не была бы жизнью. Ибо Господь наш Иисус Христос — это «путь и истина и жизнь» (Ин. 14, 7). Так пусть же свидетельством тому станет мой рассказ.

Маленькому Вадику приснился Ангел. Детям вообще часто снятся Ангелы, просто они об этом не всегда взрослым рассказывают. Боятся, что те сочтут их выдумщиками. А кому приятно, когда тебя в обмане упрекают?
Ангел был высокий, даже выше папы Вадика. Волосы золотистые, цвета солнечного зайчика, длинные, до плеч. А сам Ангел закутан с головы до ног в белоснежный сияющий плащ. Очень красиво! Вот только лицо у него было грустное.
Вадим сразу понял, что это Ангел. Но на всякий случай, чтоб не ошибиться, спросил:
 — Ты кто?
 — Я твой Ангел- хранитель», — ответил тот.
 — А чего ты такой расстроенный? Тебя обидел кто-нибудь?
 — Конечно, — печально ответил Ангел.- Ты меня все время обижаешь.
 — Я?!

День памяти апостолов Петра и Павла можно назвать вторым Днем Святаго Духа. Потому как в жизни первоверховных апостолов действие Святаго Духа проявляется настолько явственно, что христианину остается только одно — всем сердцем, всей душой возблагодарить Господа за тот дар, который мы все получили в лице Петра и Павла.

Апостол Петр с самого начала Христова благовестия был рядом с Богочеловеком. Он видел множество исцелений и воскрешений, которые совершил Господь, он присутствовал и на Фаворе и в Гефсимании, причастился на Тайной Вечери и первый исповедал Христа Богом.

Но «аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущии» (Пc. 126, 1). Пока Сам Господь не обновил Симона, он не стал Петром. Троекратное отречение от Христа показывает, что человеческая немощь может быть достаточно велика.

Но любовь Петра к Своему Учителю не погасла от такого предательства. Он говорит Христу: «Ты Сам знаешь, как я люблю Тебя» и это не пустые слова, потому как на них Господь отвечает словами полного доверия: «Паси овцы Моя» (Иоанн. 21).

Я сегодня припомнил невольно
Всё, что было когда-то со мной.
Но довольно, довольно, довольно!
Прежний я, но уже и иной.
О разбитой судьбе не жалею,
К счастью скаредному не стремлюсь.
И мечту, между прочим, имею,
Что восстанет Великая Русь.
Скажет сноб: «Конъюнктурная тема…»
Замолчи, замолчи, арлекин!
Не спешу ни в Кремлёвскую стену,
Ни смердеть в мавзолее один.
Я хочу быть при Ниле монахом –
Пред иконой упасть и не встать!
Бремя власти хочу с Мономахом
Поделить, и поход, и полать.
Я утешить хочу Ярославну.
Я хочу знать, кем прадед мой был,
Видеть Сергия велию славу,
Серафима молитвенный пыл.
Я хочу тронуть мощи святые,
А в Ипатьеве – дыры в стене,
Ополченье на хана Батыя,
И Москву под французом в огне,
След Царицы Небесной на камне,
Камень в Вырице, с виду простой…
Я хочу, чтобы Прошки и Ваньки
За окном гомонили гурьбой.
И, могучей державы наследник
Не могучий, я видеть хочу
Евдокии цветастый передник,
Малыша, что прирос к куличу.
Я хочу, чтобы поле и небо,
Чтоб снопы, и косцы, и река,
Чтобы с клиром – на раннюю требу,
Чтоб дорога была далека.
Я хочу сарафаны из ситца,
Перезвон, помазанье, елей.
Я хочу лет в семнадцать жениться,

Однажды на уроке в воскресной школе батюшка Александр рассказывал о подвигах преподобного Сергия Радонежского. Сережа, который носил имя преподобного Сергия и очень любил своего небесного покровителя, с восторгом слушал о том, как святой трудился на самых тяжелых работах и во всем подавал пример монастырской братии. И сейчас, сидя на уроке, он подумал, как было бы хорошо жить в то время и совершать в монастыре какой-нибудь подвиг. Но так как машина времени все еще не была изобретена, а совершать подвиг очень хотелось, мальчик решил подыскать уединенное место в округе, где можно было бы основать монастырь. Но основывать обитель из одного себя показалось Сереже неправильным, и он решил взять с собой еще кого-нибудь.

Итогом нежных летних дней,
Людскому роду в утешенье,
На пир души зовёт гостей
Пречистой светлое Успенье.

Не осквернив стезей ни в чём,
Она надежды воскресила,
И в Сыне, Господе Своём,
Спасенье миру подарила.

Но вот…
           Бесплотных голоса
Легли в согласный гóрний трепет:
Она взошла на Небеса,
Чтоб нас, как Мать, с любовью встретить.

28.08.2010 г.