Прошу Ваших молитв о трагически погибших Юлии и её муже Вадиме.
Серебряный голос звучал на земле,
Жизнь светом любви наполняя.
Ты пела: «Мой друг, помолись обо мне!» —
Как будто судьбу предрекая...
Как жизнь скоротечна — одна полоса...
Струна оборва́лась, но всё же —
Твой голос звучит и летит в Небеса
На Райскую птицу похожий...
Я в прошлое укутаюсь как в шаль
И буду вспоминать родные лица...
К ним сквозь туман пытаюсь возвратиться
В ту близкую, незримую печаль.
За всё благодарю, склоняюсь ниц,
Прошу простить за то, что не смогла
Любить до самого... любовью обожгла —
Смотрю из будущего в прошлое страниц.
Всё мелкое стирается в песок,
Всё истончается до света, до пылинок.
Не смею выпросить ещё один глоток —
Глоток любви из маминых морщинок...
Я пью печаль, но радость сердцем слышу
За каменной оградой бытия.
Не тороплюсь, но рвусь подняться выше
И силюсь жить — вокруг одна броня
Внутри забьёт источник ли когда-то?
Из вечной радости вольётся ли вином?
Увы, я снова в чём-то виновата,
Но слава Господу — виновна не во всём...
Всё ищет счастья, безутешная,
И ждёт земного от земных...
В плену томится, многогрешная
Душа — чужая средь своих.
Она как будто светом ранена
И отражение своё
В другой душе навек оставила —
Перешагнула бытиё.
Предел пути настанет бренному,
В земле истлеют телеса.
Душа чем ближе к сокровенному,
Тем глубже смотрит в небеса.
Здесь всё не так как мы б хотели:
Частенько в октябре — метели,
Студёный воздух, гладь седая,
И снег лежит порой до мая.
А я всё вглядываюсь в лица,
Пытаюсь в глубь души проситься.
И удивительно бывает —
От доброты вдруг лёд растает...
Безутешной скиталицей просится
На пороге стоит и молчит
Это Русь моя – Богоносица,
Огонёк непогасшей свечи.
Перед миром она словно старица,
Только зря тайну слов говорит.
Вся в огне, от пожара не прячется,
Но сильнее – от боли горит.
И глазницы прикрыты – усталые,
Сохраняют до времени суть.
Эх, слова да дела запоздалые...
Жаль до слёз, но уже – не вернуть.
Ты не погибнешь, Русь Святая!
Пусть будет труден бренный путь.
Враги твой образ низвергая,
Не смогут стан твой изогнуть!
Как поднимались наши деды
В час неизбежный, роковой,
Так, ради праведной победы -
Встаёт народ живой стеной!
Ты не погибнешь, мать–Россия!
В тебе – оплот небесных сил.
И в час, когда придёт Мессия
Возрадуется русский мир!
Вереницею — скорби, потери:
сердце сжалось в стальной кулак,
И стучит в небеса, словно в двери.
Жизнь ускорила мерный шаг.
На земле сокращается время,
Рваный ритм захлебнулся во тьме.
Нам не вынести это бремя:
Сердца стук — силы звук в пустоте!
Чем сильней сторонились в испуге
Заглянуть в потаённый ад,
Тем всё яростней адские слуги
Надломить день последний спешат.
(госпоже эмиграции посвящается)
Ухожу по английски - молча.
В тишине растворяюсь словно.
В наболевшей строке – порча
После долгих дорог –ровно.
Я не слышу других песен,
Кроме той, что с небес – в душу.
Мир, увы, неприятно тесен,
И немыслимо в точке сужен.
Ухожу по английски – точка.
Заклинаю свою совесть:
Непослушная небу дочка.
Недописана сердцем – повесть...
Я в застенчивость больше не верю -
Всё размыла сырая осень,
Слышу как открывает двери
Небо в чаще бедовых сосен.
Там мороз выжигает кожу,
Через край – полумрак струится.
Мы совсем ничего не можем,
Нам бы снова суметь родиться.
Пересилить бы эту му̀ку,
И – на свет, после лютой стужи...
Знаю есть Тот, кто дарит руку,
Верю есть Тот кому ты нужен...
