Наутро, после Рождества,
ты стал ли лучше, брат?
Встал, как всегда, душа черства,
доел ночной салат...
И нет ни голоса, ни слез,
ни слова — для Него.
То ль ангел вести не донес,
иль глух ты до того,
что не услышал даже звон,
не тщился отличить
живую жизнь и мертвый сон,
слепец в глухой ночи.
8 декабря:
малый престольный праздник в «Киевском Иерусалиме»
Памяти Климента Римского —
скалы, пещеры, сердца...
Жребий пути неблизкого,
до утраты лица
общего выражения...
В единичном числе —
к памяти приближение,
шанс душой повзрослеть.
Памятник Клименту Римскому
в сердце вместить свое —
образ молитвы искренней,
вечной любви жилье.
Кому ты поверишь? Кто видел воочью,
В ком кровь голосится твоя...
Кто страхом давился причудливой ночью,
Кошмар предрассветный пия...
А может поверишь пиаримой власти,
Пиарящим перьям, что в пух
Готовы разнесть человека — на части...
А может тому, кто потух,
Как ложная лампа — в оазисе мнимом
Под мирного неба зонтом,
Но время от времени прóйдется мимо —
Задев, будто мышка хвостом,
Словесною лентой, проблему востока
И, гневно руками суча,
Грозящему неким подобьем урока:
Что мол, метрономы стучат...
Такие разные – вместе:
порыв единый – как вдох!
На выдохе – благовестье,
что в каждом быть может Бог.
И каждый может, по вере, –
и знатный, и тот, кто прост, –
себя любовью проверить
и кротостью – в полный рост.
Здесь нет ни моды, ни правил,
И ни сословий, ни каст,
Святые Петр и Павел,
Молите Бога о нас!
Вас славословить не в тягость
в руладах птичьих словес,
и множить мнимую благость,
и ждать сугубых чудес...
А если чудес не будет,
махнуть рукою – видать,
от Каина до Иуды
одно – убить и предать...
И вы от них пострадали,
И ваша кровь пролилась...
Святые Петр и Павел,
Молите Бога о нас!
Нас покидают пастыри... Заслуженно?
Кто — поездом, а кто — на небеса...
Прокурена душа в нас, дух простуженный...
И бросить бы и вылечиться нужно нам,
Да всё не смеем... Чьи-то голоса,
Поскрипывая, учат уму-разуму...
Не к месту, не ко времени — чужды
Они нам, но боимся спорить сразу мы,
Молчим и верим правде одноразовой,
И мечемся — от «любо» до вражды.
А пастыри... Кто нам еще достанется,
Обобранным, обманутым, больным?
Кто на пути нам встретится, чья палица
Укажет направление, «Quo vadis» нам
1
Разговоры глухих со слепыми, слепых — с палачом.
Кто-то слышит тяжелую поступь по жестким ступеням,
Кто-то видит кровавую маску и через плечо
Западающий полог, и смутные тени...
Но все вместе едва ли рисуется им наяву:
То картинка, то звук западают в пространные ямы
Многоточий... отточий... и множится ложь на молву,
И число глухо-слепней растет непрестанно.
Их даже не помянут, не простив,
Что не акредитованными были,
Не то вещали и не там ходили,
Не тот пропагандировали миф...
Неужто — человеческого — жаль
Живого слова — о покое вечном?!
Минуты убегают так беспечно,
Без покаянья... Господи, избавь,
От этой смуты, где любовь не ценят,
От недочеловеческой пол-лжи!
«Земля — наш дом» — верна́ формулировка,
Но Шар Земной мне не навек жильё:
Я на работе здесь, в командировке…
На Небесах — Отечество моё.
Вадим Негатуров (05.12.1959 — 02.05.2014)
Он вышел из дому... На небеса? — Кто знает.
Быть может — он на кромке той земли,
Отечества небесного... Прими,
о Господи, отчет отшедшей в мае
души неравнодушной, утоли
ту жажду — вечности, прими в Отчизну,
будь милостив — внезапен был исход,
без подготовки, но ведь был он призван,
пусть и поэт — не в бренде модных «измов»:
прост слог его и нерасцвечен свод
Помните, у Некрасова, поэта-гражданина:
«От ликующих, праздно болтающих, // Обагряющих руки в крови //
Уведи меня в стан погибающих // За великое дело любви!..» Я помню...
Я убит под Славянском,
В неравном бою,
Защищая свой выбор
Свой город, семью.
Я раздавлен нещадно
Бтр-колесом...
Мальчик муж и старик —
Я теперь невесом.
Я ловлю каждый шаг ваш
И каждый ваш слог,
Помню слово «каратели»,
Больше — не смог
Я вместить этой правды,
Ни на горсть — на глоток:
Я упал и не встать мне
за юго-восток!
Не помнишь обо мне, кто я,
и о себе — о том — исконном:
твой облик — Божий слепок — для
хранения в пылу расколов
и нестроений. Храмом быть
могло бы тело, в Божьей воле:
ты по воде умел ходить,
но разучился поневоле…
Ступаешь… страшно!.. Помнишь, Петр
вот так же шел и убоялся…
а позже — предал… Плоть — не плот:
не доплывешь без постоянства
в горячей вере… Дух Святой
на всех апостолов потом лишь
