Царевна-Лебедь

(рецензия на литературное творчество Марины Кравцовой)

     Марина Валерьевна Кравцова – известный публицист. Ее книга «Женское одиночество», вышедшая в далеком 2009 году, до сих пор пользуется популярностью. Автор заставила по-новому взглянуть на эту проблему. Принять одиночество не как наказание, но как дар. Время, дарованное на совершенствование своей души, и трудов на благо ближних. «Может ли оно не быть трагичным?» - «Может», - уверенно отвечает Марина Валерьевна, разрушая все устоявшиеся стереотипы. 
     У Кравцовой есть и другие публицистические работы: «Дети и Бог», «Воспитание детей на примере святых Царственных Мучеников». Но меньше ее знают, как поэта и прозаика. Исторические повести: «Легкая поступь железного века», «Княжна Тараканова», «Черное и белое. Последняя загадка Распутина», «Царский венец» и др., принадлежат перу Кравцовой. Знание материала, душевность повествования, сочность языка – вот чем Марина Валерьевна покоряет читателей. 
     Но мы же хотим обратиться к небольшой подборке литературных работ писателя, размещенной в Литературной гостиной на сайте Щелковского благочиния http://blagochinie.info/. Марина Валерьевна уроженка этого подмосковного города, член Щелковского литобъединения «Слово» и неоднократный лауреат районных поэтических конкурсов. Вот с поэзии и начнем.
     Уже с первого стихотворения мы понимаем, что речь в представленной подборке пойдет не просто о России, а о Руси: «Русь белой лебедью в сердце останется». Все творчество писателя пронизано любовью и болью к той былой, императорской России. Кравцова словно бы продолжает воспоминания Шмелева, Бунина, Имшенецкой. «Забытая сказка» называет свой роман Маргарита Имшенецкая, переизданный в 2007 году издательством «Русский Хронограф» и так полюбившийся читателям. 

В ладонях робко
Держу надежду -
Из света кротко
Исходит нежность...

Плеснули струи...
Неяркой краской
Я нарисую
Живую сказку.

Вторит ей наш поэт в стихотворении «Сказка». И, действительно, уводит читателя в страну воображения.

Зазеркалье - призрачный обман.
Не постигнув тайны отраженья,
Но кляня души своей дурман,
Вновь искать прозрачность в искушении...

За Алисой в странную страну
Не пройти. Назад - не возвратиться.
Зазеркалье манит в глубину -
Так изволь о зеркало разбиться!

Но иллюзий тайну разгадав,
(Хоть была реальность на исходе)
Все ж себя искала в зеркалах
Ясных глаз сидящего напротив...

Современно, метафорично о таком знакомом нам волшебстве любви. 
     И все же подборка больше о любви к Родине, к ближнему, о преданности и предательстве. Не случайно в стихотворениях часто фигурирует образ Царевны-Лебедя. Прекрасная белоснежная птица с царственной грацией – овеяна легендами. Это романтический символ света и чистоты, любви и верности, поэзии и красоты, преображения и смерти. Русь для Кравцовой и есть Царевна-Лебедь. Муза поэтов, композиторов и художников. Убиенная, но воскресающая. 
     В былинном сказе стихов Марины Валерьевны мы видим нерушимую связь с литературной традицией, с новокрестьянской поэзией Н. Клюева. Вспомним его поэму «Песнь о великой Матери», где отдельным персонажем так же выступает образ Белой Лебеди. А пара лебедей – одна из многочисленных эмблем влюбленных, овеянная печалью. По легенде, если один из лебедей умирает, то другой – навеки остается один, или же, не в силах перенести утраты, кончает жизнь самоубийством, сложив крылья и бросаясь на землю с головокружительной высоты. Вот так и Российская Империя, когда отнят был у нее Удерживающий (Государь), полетела в бездну с ускоряющейся скоростью. 

Душистая пышность кудрявого мая.
Портрет на столе, словно образ святой,
И взгляд страстотерпца Царя Николая
Мне в душу вливает и боль, и покой.

Россия моя, упади на колени,
За то, что в твоей непроглядной судьбе
В день светлого мая, в день нежно-весенний
Был Ангел-хранитель дарован тебе.

Стихотворением «19 мая» Кравцова подводит нас к другой части своей литературной подборки – прозаической. Которая тоже неразрывно связана с темой судьбы России.
     В рассказе «Без креста» перед нами встает многострадальная Россия времен Гражданской войны. «Бунт бессмысленный и беспощадный» - как метко отозвался о русских смутах Пушкин. Когда брат встает на брата, сын на отца. Молодой поручик Сережа не приемлет этого. Он набожен, нигде не расстается с молитвословом. «…дорожном, растрепанном, с крошащимися желтыми листами и золотым тиснением на переплете». Как умело автор подчеркивает, казалось бы, незначительные детали, но зато читатель словно наяву держит в руках этот молитвенник. Сережа, как осколок былой страны. Он еще жив, но уже никем не понимаем и не принимаем. Однополчане с усмешкой называют его «молитвенником». Но его вера не фарисейская. Сам недавно потеряв в сражении друга Владимира, попавшего в плен к красноармейцам и зверски замученного ими, он останавливает пытку красного комиссара, теперь уже попавшего в руки белогвардейцев. «Оставь этого человека, Борисов!», - тихо говорит он. «Не вы (ли) убивали в пытках наших братьев, не вы (ли) бесчестили наших жен...», - в отчаянии обращается офицер Борисов к пленному, и он имеет право на гнев. Красногвардейцы взяли в заложники и расстреляли всю его семью. «Да разве ж мы палачи?! Что ж... они наших жен бесчестят, давай и мы в отместку...», - пытается воззвать к здравому смыслу Сережа. Его слова звучат, как приговор: «Вся Россия сошла с ума... от безбожия. И мы тоже... Потому и потеряли Россию!». Венец мученичества дается избранным. Поручик Сергей погибает вместе с Императорской Россией, как неотъемлемая ее часть. Городок, большими усилиями удерживаемый белогвардейцами, захватывают красные. Сережа попадает в плен, и расстреливает его тот самый красный комиссар, за которого еще вчера пытался заступиться поручик. Автор в небольшой повести смогла показать историю эпохи. Историю ненависти и вражды. Ведь суть не в том, на чьей стороне симпатии писателя, и кто в итоге победит. Царь уже убит, сражаться не за кого. Кравцова во всей полноте раскрывает нам страсть ненависти. Герои не делятся на «хороших» белых и «плохих» красных. Поскольку все тонут в море вражды, и уже не отдают себе отчета. Сергей – единственный глас здравомыслия, которого поглощают бушующие волны. А дальше – великий хаос, в котором уже будут гибнуть не белогвардейцы и красноармейцы, будет гибнуть нация. Но обратимся к концовке. Комиссар, глядя на труп убитого им Сергея, на его спокойное лицо и голубые, смотрящие в синь небес глаза «…вдруг сделал то, чего, казалось бы, не смог сделать уже никогда в жизни. Он – перекрестился...». Крест - символ смерти и воскресения. И этот последний жест красноармейца дает надежду на возрождение России. 
     Второй, опубликованный на сайте рассказ «Владыка», уже не о страстях, а о заповедях. Заповеди Любви. Той, которая милосердствует, долготерпит и не перестает. И баба, простившая своего беспутного брата, забулдыгу Петьку, который украл из дома семейную реликвию – образ Казанской Божьей Матери. Продав его, потратил деньги не столько на «яства», сколько на «питие». И умирающий Владыка, единственный племянник которого, отказался принять почитаемую им святыню. Больно было осознавать архиерею, что в сердце горячо любимого им племянника взрастают семена безбожия. Но не слова упрека, лишь горький вздох: «Тишенька, и ты тоже...». Именно эта возрождающая любовь не дает Тихону и Петру под конец опуститься. Через много лет, в изгнании, прошедший через пытки ЧК, поседевший Тихон вспомнит ту короткую фразу: «Тишенька, и ты тоже...». «Он зарыдал и рухнул на колени. Молитва изливалась из души сама собой. Молитва – первая за долгие годы...». 
     И пусть некоторые читатели скажут, что книги Кравцовой не актуальны, ее герои говорят архаизмами, а литературный стиль больше похож на реминисценцию. Да, Марина Валерьевна говорит о прошлом. Говорит, потому что хорошо знает материал. А изучать и помнить историю нужно. Это опыт поражений и побед не одного десятка поколений. Это пример, для следующего шага вперед - в будущее, в котором хочется делать как можно меньше ошибок.

2014