Дорогие омилийцы и гости сайта! В марте выходит в свет моя новая книга. С разрешения издателя представляю пролог романа «Пророк и цари», неотредактированный вариант, потому как он мне нравится больше, чем причесанный и приглаженный.
Крым наш? Похоже на то…
Когда в этом году мы собирались в Крым, невольно возникали опасения – как нас примут люди. Нам, в силу сверхмногодетности, не по карману всякие там санатории, где «все включено». Нам подходит только частный сектор, где «все выключено», иначе не стоит и с места трогаться. Ехать на недельку – только детей дразнить: еще не прошли первые волдыри от солнечных ожогов, как пора набиваться в машины и двигать к дому. Нет уж!
На суд «Омилийцев» представляю мою повесть «Царь» из сборника «Три блудных сына». Это самая спорная из моих вещей; за нее меня «били» сторонники Ивана Грозного — уж очень жестокий царь у меня получился. За нее меня «били» противники Ивана Грозного — уж очень симпатичный царь у меня получился. Если честно, давно хочется хорошей драки по этому поводу… может, поспорит кто? А? Пожалуйста…
Капитул магов теперь предпочитал собираться без Катона. Маги смертельно, до судорог, боялись своего молодого коллегу, хотя никто из них не сознался бы в этом. Только Василид как-то обмолвился:
— В нем живет дух Хозяина… если к Хозяину вообще применимо слово «живет».
Сегодня капитул обсуждал первые, предварительные итоги исполнения нового плана.
— Что там с термами Катона?
— Инсулы снесены, площадь расчищена. Можно приступать к строительству.
В святилище храма Асклепия, в специально устроенной нише, установили новенькую статую Аполлона. Эти «боги» не враждовали между собой, поэтому их идолы вполне могли соседствовать; к тому же, пока новая статуя не прошла через ритуал отверзания уст и глаз , она самостоятельной силой не обладала.
Ровно в полночь окованные бронзой двери святилища раскрылись и в зал вошла небольшая процессия. Впереди, освещая себе путь факелами, шествовал капитул пяти магов, за ними четверо младших посвященных несли длинный закрытый ящик. Поставив свою ношу на пол, они поклонились магам и вышли. Двери закрылись, а факелы нашли свое место в специальных низких подставках перед статуей Аполлона; таким образом, статуя и стоящий перед ней алтарь оказались как бы в полукольце огня.
Эта повесть из сборника «Три блудных сына» (М. «Эксмо», 2014 г.) Ее название — древнеримский юридический термин, означающий формальный отказ от выполнения требований правосудия.
«Non facio!» — так отвечали первые христиане в ответ на требование отречься от Христа. К чему я это? А к тому, что нам, возможно, придется перенимать их опыт...
Эту маленькую пьесу я написал для школьного драмкружка, и не раз ее ставил. Иногда, несмотря на возраст, очень хочется похулиганить!
Именем Гомера!
Новогодняя минипьеса для домашнего или школьного театра
Действующие лица:
Библиотекарша, она же Офелия.
Катюша, ее помощница, она же — Бедная Лиза.
Барон Мюнхгаузен
Капитан Крюк
Вечер. Детей уложил («Моряки», «Драка», «Шнапс»). Сижу, готовлю тесты для восьмого класса. Старшая дочь воздыхает о женихе (его дома никто не понимает, и он должен молча гибнуть, но что-то не хочется), старший сын доламывает очередной компьютер. Звонит с работы жена (она «пламенная акушерка», энтузиаст своего дела, работает сутки через трое).
— Ты, пожалуйста, сразу не ругайся, ладно? Я ничего тебе не навязываю, но ты подумай...
— Кто?
— Мальчик.
А какая, спросите вы, разница? Православное усыновление, неправославное — главное, чтобы ребенок попал в хорошую семью, разве не так? Конечно же, так, только…
…Те, кто не сталкивался с проблемой, не представляют себе ее масштабов. Дети «окамененного нечувствия», никому не нужные, брошенные дети, сколько же их! Когда от решившегося на усыновление слышишь, что трудно отыскать «хорошего» ребенка, которого злобные работники детских домов прячут (обязательно с целью продать за границу!), хочется спросить: «А зачем тебе ребенок, человек? Тебе собачку надо, или морскую свинку… зоомагазин на соседней улице — удачной покупки!». Это закон такой — если усыновитель в океане неизбывной детской беды ищет себе «хорошего», значит он ищет исключительно СЕБЕ.
Каждый, кто занимался школьным театром, знает, как трудно выбрать пьесу для постановки. Как мучительно приходится переделывать, перекраивать, сокращать и дописывать несчастных классиков, оставляя от их произведений лишь рожки да ножки — и то чужие! В конце концов, приходишь к осознанию необходимости писать самому — от начала до конца. Написал — поставил, написал — поставил... И классики целы, и дети рады. Красота!
Пьеса по мотивам сказки Сельмы Лагерлеф, для старших классов школьного театра
Перед началом спектакля все действующие лица на авансцене, поют «Был у Христа младенца сад» на музыку П.И.Чайковского. На последнем куплете отступают вглубь сцены, занавес закрывается.
Написано в 2012 году, и про Иудею, но если «непримиримых поборников» мысленно заменить на Правый Сектор, а вместо «римские скоты» читать «русские»…
Глава шестая, в которой хитрость проходимцев трансформируется в патриотизм дураков, но разбивается о житейскую мудрость Шломо.
Год 68 от Рождества Христова.
Отряд «непримиримых поборников» занял селение с шумом, расположился на деревенской площади и принялся заниматься обычным для всяких «поборников» делом: пополнять запасы продовольствия и одежды, естественно, за счет населения. «Благодарное население» встретило своих защитников без особой радости, если не сказать, угрюмо. Впрочем, открыто никто недовольства не выказывал, и отдавали все по первому требованию.
Роман написан в 2012 году, опубликован в 2013. Я и не подозревал тогда, что в 2014 он станет актуальным. Действие романа разворачивается в Иудее первого века, куда попали два русских спецназовца. Об актуальности судите сами!
Глава третья, о том, что лицо у войны одинаково омерзительное во все времена и во всех странах, а у солдат, к сожалению, безработицы не бывает.
Год 68 от Рождества Христова.
Советская школа прививала детям мысль, что любое национально-освободительное движение – это хорошо, прогрессивно, то есть – за нас. Если не за нас, тогда нужно говорить: «Сепаратисты». Ну, эти – точно плохие, потому что все хорошие обязательно должны быть за нас. Иногда сепаратисты вдруг вставали в ряды героических борцов за независимость, а героические борцы превращались в скверных сепаратистов, причем никто из них и не догадывался о произошедшей перемене. Ничего не поделаешь – как сказал бы по этому поводу умный чукча: «Диалектика, однако!».
Имена и некоторые названия изменены, так как живы еще дети и внуки непосредственных участников событий. Особую благодарность за уникальные сведения о блаженной Матроне Анемнясевской автор выражает Бугаенко Татьяне Андреевне, поделившейся воспоминаниями своей бабушки, Урклиной Домны Александровны (1890—1977 гг.)
«Ну и дорога! Это не дорога, это издевательство над самим понятием перемещения в пространстве! Что это за дорога такая, которую в некоторых местах надо лесом объезжать?! Нет, в социализм по такой дороге не въедешь!» — так размышлял сотрудник УНКВД по Московской области, старший лейтенант госбезопасности2 Маузер.
Свою природную фамилию — Хамерклоп — он поменял еще во время гражданской войны, что в те времена делалось исключительно легко, и старорежимные свои корни вспоминать категорически отказывался.
