Побыть с собой наедине
И сквозь ночную тьму
Увидев свет в чужом окне,
Завидовать ему.
Молчать, смотреть, как тишина
Сковала длинный дом.
Запоминать янтарь окна
На долгое потом.
Весь мир рассчитан на двоих:
Есть ночь и жёлтый свет.
А ты здесь свой среди чужих
И в этом весь секрет.
2018
Кому он нужен в этой жизни,
Патриотизм кухонный мой,
Когда уснув в одной Отчизне,
Ты просыпаешься в другой?
И понимаешь – не вернётся
Всё то, что сгнить обречено,
И пьёшь водицу из болотца
Американского кино.
Порой не знаешь, как ещё молиться.
Готовь себя к разлукам, не готовь,
Но промелькнёт стремительною птицей
Твоя испепелённая любовь.
Под небом этим, облачно-бескрайним,
Захочется поверить до конца,
Что всякая случайность не случайна
И просто слушать глупого скворца.
Это невозможно, невозможно:
Белая заснеженная грусть
За окном, как сон мой безнадёжный.
Так светло, что тронуться боюсь.
Ни тебе тревоги, ни печали,
Просто хорошо без всяких слов,
Будто посмотрел в оригинале
На английском видео «битлов».
Я сегодня – открытая дверь,
Дружелюбием насквозь пропитан.
Сам себе и судья, и защита,
Даже как-то неловко теперь.
Други-недруги, чей-то бойфренд.
В голове – словно в грязной посуде.
Что за бред? Кто, скажи, эти люди?
Персонажи каких кинолент?
Надоело всё на свете:
Осень, город, дождь, друзья,
Наглый кот на табурете
И рекламный текст в куплете.
В общем, дальше так нельзя.
Небо скучное отдыхает,
Небу точно не до меня.
Ностальгия – как боль зубная,
Словно ей не хватило дня.
Неспокойная эта память –
Бесконечный водоворот,
Сквозь который глядишь часами,
Забывая и день, и год.
Поиграешь с собой в молчанку,
И, устав от такой игры,
Одиночеством наизнанку
Укрываешься до поры.
До рассвета во тьме кромешной,
Где пытаешься наизусть
Процитировать безуспешно
Музыкальную чью-то грусть.
И, сфальшивив на третьей ноте,
Пробормочешь ворчливо: «Нет,
Это надо же, как вы лжёте!
Боже мой. Суета сует».
Время чёрное, как котёнок,
Ночь облизывает в окне…
Слишком тонок он, слишком тонок
Запах прошлого в тишине.
Вот и проснулись мы в жёлтой стране.
Как же здесь радостно, боже!
Снова с ума кто-то сходит по мне,
Я, в общем, медленно тоже.
Много ли было таких октябрей,
Ласковых, много ли было,
Где б удалось разорвать серость дней,
Жизнь полюбить с новой силой?
Ныли нервы. Рвала жилы
Неизвестность.
Жгла огнём.
Листья бешено кружились
И кружились за окном.
Ни смириться, ни молиться,
Ничего такого нет.
Память высветила лица.
Как живые. Что за бред?
Я тревожу небесные силы
Неосознанно день ото дня.
Одиночества голос унылый
Беспощадно терзает меня.
Отложив суету городскую,
Залегаю на самое дно.
И тоскую, тоскую, тоскую,
И смотрю непрерывно в окно.
Видит Бог, я пытаюсь смириться,
Я почти что смирился уже,
Но всё чаще немая лисица
Вновь и вновь оживает в душе.
Вроде лето и море свободы.
Всё естественно, планы тверды.
А я жду, словно с моря погоды,
Непонятной какой-то звезды.
Непременно счастливой, счастливой,
Голубой, как лесной василёк.
Пусть весь вечер сегодня дождливо,
Пусть я тысячу раз одинок.
И снова ночь – лукавая царица –
Мне душу продырявила насквозь
Желанием, которому не сбыться.
Всё нужное давно уже сбылось.
Реальная действительность достала.
Непрошеные мысли – ни о чём.
Унылого бросаю маргинала,
Учуянного вдруг в себе самом.
Ночь не вечна, и разлука тоже,
Бесконечно сердце, если любит…
Что-то размечтался я, похоже,
Засиделся ночью на Youtube.
Ставлю лайки и качаю песни,
Получаю море позитива.
И чем дальше ночь, тем интересней,
Хорошо до одури ленивой.
А с рассветом молнии, как сабли
Засверкали, споря с тишиною.
Тучи в небе, словно дирижабли
Закачались грозно над рекою…
Так хотелось стать богоугодней,
Отмолчаться одинокой рыбой…
Вот и думай, кто ты есть сегодня,
Где всегда есть выбор: либо, либо.
2017
Мерцает мобильный дисплей голубой,
Имён в нём всё меньше и меньше.
Как будто безжалостно смыло водой
Знакомых, приятелей, женщин.
Уйдёт этот вечер, и страхи минут
В цветочном умрут аромате.
А следом ночные желанья придут,
Которые вечно некстати.
«…у Него все живы» (Лука 20; 38)
В земле скрещения миров,
Ни сна не зная, ни покоя,
Ненужный страх переборов,
Коснуться вечности рукою.
Отполированный гранит,
Гвоздик пунцовых безупречность.
Тяжёлым облаком висит
Знакомой боли бесконечность.
Остатки жалости рубя,
Уйти к реке, где плачут волны,
И детство смотрит на тебя
С благоговением безмолвным.
Сквозь стон придут слова на миг:
Твоё спасенье, твой молебен.
И захлебнётся в горле крик,
И вздрогнут ангелы на небе…
2017
Так странно, так тихо ушёл человек…
А ты всё мечтаешь, и, горя не зная,
Врубаешь погромче любимый свой трек.
Да что ж это, Боже, за подлость такая?
Весь мир бы немедленно перевернуть,
И город ехидный нещадно забанить.
Забыть и стереть телефонную муть
И лживый позор покаянных лобзаний.
Всю жизнь перескажут за пару минут,
Как редкие кадры короткометражки.
Все косточки мёртвому переберут
Знакомые люди из многоэтажки.
На что эти слёзы, мои доктора,
Моё унижение, вечный мой холод?
Вчера нужно было бы плакать, вчера.
Сегодня я – голый, я в пыль перемолот.
