Письма и записи
«Чурлянис, — писал Бенуа в 1912 году, — пришел в неудачный для своего искусства момент. Ныне от живописца требуют, во-первых, живописи, и его — бледного, блеклого, тусклого, довольно беспомощно и дилетантски рисовавшего — приняли за „не-живописца“, за „не-художника“».
Прошло семьдесят лет. Время «живописи» не сменилось временем «бледнописи» и никогда не сменится, а Чюрленис стал знаменит и общепризнан. Вообще с тех пор так много появилось знаменитостей, непосредственному чувству довольно широкой публики ничего не говорящих, что она часто готова к самому неискреннему восхищению, чтобы не попасть в разряд отсталых провинциалов. Поэтому доказывать, что Чюрленис — звезда первой величины на художественном небосводе, вовсе не значит ломиться в открытые двери. Наоборот, стоит перепробовать все средства в этом доказательстве.
