Дивные южные ночи на самом деле тускловатые, мутноватые. Во всяком случае, здесь. Приплывают в сумерках робкие жидкие облачка. Завтра, часам к одиннадцати утра, они растают, и снова засияет беспощадное солнце. Душно. Душно... Вот тебе жаркие страны — дальние края. — Наслаждайся и помалкивай. Дверь моей комнатки открыта в большую детскую. Из темноты доносится вдруг тихое «трень-трень!» и снова «трень...» Всем жарко-душно — но это уже баловство! Так и режим ребенок собьет вовсе. Воскресший во мне (не вовремя!) педагог заставляет встать и нависнуть над восьмилетней Аввивой: «Что за игры на телефоне?! Среди ночи?!! Почему ты не спишь, киска?» А вот вам ответ: «Потому что я не хочу умереть во сне...»
Я знаю, что вы подумали. Нуждается девочка в помощи психолога, ясное дело... Комплексы скрытые, неврозы или что... Не угадали. Момент истины произошел очень скоро, минут через двадцать. Глухо ахнуло с каким-то воющим призвуком. Звякнули стекла. Кровать вздрогнула подо мной — гостьей из России в Израиле. И еще. И еще. Новый звук напоминает то, что я порой слышу дома: когда самолет проходит сверхзвуковой барьер. — Бам!!! — В слегка помутившемся сознании наконец воспринимается механический женский голос отовсюду: «Цева адом! Цева адом! Цева адом!» Он, похоже, зазвучал с первым ударом На второе «Цева...» в моей комнате организованно выстраивается живописная группа в трусиках: хозяин дома Ави с Юткой-малюткой (ей скоро два) под мышкой, его русская жена Люси с бутылкой воды, Аввива с пингвином и Мириам с енотиком. Оставить любимые игрушки на произвол судьбы они не могут. Лихорадочно натягиваю платье и тут же соображаю, что теперь явно не вписываюсь в дресс-ккод. На пятом «Цева адом!» наступает тишина. Смолкает и голос — система оповещения. Теперь я знаю, что «цева адом» — буквально «красный цвет». — Высокая степень опасности, когда выпущенные по Израилю ракеты летят в твой населенный пункт или рядом. Рядом — это веселый приморский Ашкелон. Там не «цева адом» — там очень страшные сирены. Их тоже было немного слышно. Знаю я и то, что жуткое «Бам!» — это сбитая над нами ракета. А еще «цева адом» — тринадцатисекундная готовность. «Кто не спрятался...» Аввива для дополнительной безопасности открыла створку шкафа сбоку от окна. Худенькая и смуглая, она стоит на коленях, стиснув ручки-палочки; светлые славянские глаза распахнуты, длиннющая белокурая коса расплелась, как у русалочки. Хочется прижать ее к себе и унести далеко, далеко отсюда...
Слышится деликатное потявкивание. Рита, черный роттвейлер, просится в дом. Приоткрываю дверь: полный штиль. Тишина... Фикус, метров пятнадцати. раскинулся на пол-двора. «Не бывает таких фикусов, — опять мелькает несуразная мысль ни к селу, ни к городу, — Фикус — это палка с десятком большущих листьев и росточком наверху в красивом кашпо...» Все листики великана, как из черной бумаги, приклеены на фоне неба с прозрачными облаками. Виден детский фанерный домик на пятиметровой высоте. Ступеньки проросли воздушными корнями. «Джуманджи» отдыхает... Молодое деревце инжира проглядывает рядом. Плоды, как зеленые мячики, листья резные, а сейчас тоже только силуэт.. Под навесом у дома самодельные диванчики, скамейки, столик... Круглое подвесное кресло на корабельных канатах, что выбросило как-то на пляж. Дары моря. Красивые, мягко обточенные волнами доски выбрасывает на берег зимними штормами. Ави мастерит с упоением скамейку за скамейкой, и остановиться не может...Рита оттирает заглядевшуюся меня мохнатым боком и вдвигается в кухню-переднюю. — Хуца! Рита! Хуца!! — хозяин решительно выставляет Риту обратно под навес. «Хуца» значит «наружу», но по русски «вон отсюда!» по-моему, точнее. Там тепло и циновки постелены, и вода, и корм... Только зимой собаки живут в комнате с людьми. Но я бы, честно, впустила ее..
Да, почему собирались у меня? А здесь укрытие. Раньше называлось бетахон («безопасность») — сейчас по-другому — выговорить и запомнить так и не сумела. Цельнобетонный блок с «банковской» толстенной дверью. На маленьком окне металлические ставни в палец толщиной.
Самое интересное, у обитателей домика в мошаве — селении — под самым забором у Газы, я не увидела ни ненависти, ни ожесточения к обидчикам. Какая-то снисходительная ирония, почти добродушная.
— Вот придурки! Мне завтра надо в школу еще раз подъехать. Не выспимся теперь... — Это реплика Мириам, двенадцатилетней восточной красавицы — темная коса, зеленоватые глаза; двигается — будто танцует. Как и сестра, Мири круглая отличница. Обе получили по сто баллов на конец года. Девы бредут к себе. Светлоглазая Люся (ныне Люсси) неожиданно проводит по моим волосам узкой ладошкой. Они, что, стоят дыбом? Возможно.
Через некоторое время снова грохот. Он так ужасен, что кто-то внутри меня начинает молиться. «Живый в помощи...» Сквозь канонаду различаю вертолетный рокот и страшные мяукующие звуки проносящихся самолетов. Как сквозь вату доносится спокойный сонный голос: «Мамми, это наши. Не бойся — это уже по Газе бьют. Вот, дождались —ну, не дураки?» Немного позже я уже привыкну — если слышно авиацию — то это «наши» — у «тех» такой нет. Мамми — это я. Только один человек на земле зовет меня так. Дочь возникает из темноты и продолжает успокаивать. — У нас Купол — Железная шапка «Кипат борзель» — он сбивает ракеты. Мины, правда, не видит. Плохо только то, что они стали синхронизировать удары, и некоторые ракеты все-таки падают...
— Люси, а сколько километров до Газы? — Правильнее все-таки Аза. А километров... — Люся слегка замялась, — а километров вообще-то.. нисколько. Вон завтра покажу с аллейки за домом — метров двести пятьдесят. Они — хамазовцы — теперь будут стрелять, пока все ракеты не израсходуют и снова копить станут. Но с наземной операцией заткнулись бы, конечно, пораньше... Спи, Мамми, завтра на море...
Снова повисает тишина. Я сплю, и вижу во сне «цева адом» и девочку, которая не хочет умереть во сне. Следующая тревога подняла нас еще через сорок минут.
Комментарии
Простите, ради Бога!
Гость, 07/08/2014 - 17:58
Ни в коем случае не хочу никого обидеть или задеть. Просто вот никак не отпускает чувство ""чуждости" Ведь, живя в Израиле замужем за евреем, русской женщине приходится самой принимать иудаизм. А если и нет, все равно дети будут воспитываться в той вере, которая отвергает самое дорогое в жизни - Христа. И вот от этого гораздо грустнее, чем от бомбежек и детского страха. Простите меня еще раз, помоги Вам Господь!
Добралась я, наконец-то до
Татьяна Бобровских, 29/07/2014 - 08:26
Добралась я, наконец-то до Ваших дневников, Мария, хотела сразу прочитать, но ничего не успеваю!
Думаю после прочтения о том, что действительно в минуты опасности возникают дурацкие мысли про фикусы, или какие-то ещё. У меня тоже было однажды... Но я не представляю себе жизнь среди бомбёжек. А дети такие открытые, простые... они привыкают даже к такому. А может и не привыкают, но умеют терпеть? Даже не знаю, сердце просто сжимается, когда думаю что если бы моя дочка старшая так...
Помоги Вашей семье Господь, дорогая Маша! Покрова Пресвятой Богородицы Вашим родным!
СпасиБо, что поделились...
Да покроет Господь Ваших
Надежда Кушкова, 23/07/2014 - 06:50
Да покроет Господь Ваших родных, Мария! Таких добрых и мужественных. Год назад были на Святой Земле, было так мирно и спокойно, немного напрягали блокпосты и излишняя сосредоточенность гида-православного еврея. Жду Ваших рассказов, поделившись, может, Вам полегче будет.
Спасибо за добрые слова, милая Надежда!
Мария Коробова, 25/07/2014 - 19:56
Рада, что Вы были на Святой земле. Во всех концах этой необычной страны - не только там, на Святой земле, - симпатичные люди, чадолюбие и много патриотизма. Сейчас пишу "Израильские картинки-3", а "два" уже выложены.
Мое Вам почтение
Монахиня Евфимия Пащенко, 20/07/2014 - 19:30
Мое Вам почтение, уважаемая Мария! Сто лет, сто зим, но как радостно видеть вновь нижегородцев, из "палестин" объявившихся! Вы как нельзя вовремя!
Как странно, но нынешние события на Украине во многом перекликаются с событиями на Святой Земле. И удивительно: земля-то она святая, а войны на ней не прекращаются. Хотя оно не удивительно - где благодать, там и воюют сильней, чая эту благодать с корнем вытравить. Да где им! Бог-то бдит! И видит, кто кого обидит!
Но, Боже, как хорошо, что Вы, как та Анюта, снова тута! Е.
И Вам почтение, дорогая матушка Евфимия!
Мария Коробова, 20/07/2014 - 20:36
Знаете, у меня тоже возникало ощущение переклички. С разницей только, что одни события переживаю перед экраном телевизора и в интернете, а другие... в общем, хватило впечатлений за две израильских недели. Пишу еще два кусочка "Израильских картинок".
С огромной симпатией Нижегородская Омилийка
А помните, как стихи писали?
Монахиня Евфимия Пащенко, 20/07/2014 - 21:06
А помните, как"фейные сказочки" обсуждали? И Вы писали стихи... А еще - не могу забыть Вашу сказку про соловьиную рощу.
Что до войны... Помните на этот счет один поэт написал стихи:
"Ты каждый раз, ложась в постель,
Смотри во тьму окна
И помни, что метет метель,
И что идет война".
Автора-поэта-еврея все мы знаем. Он родом из нашего детства - великий Самуил Маршак...
Маршак - гений двадцатого века!
Мария Коробова, 21/07/2014 - 22:07
Его переводы Бернса и Шекспира, кажется, самое прекрасное в отечественной лирике. Он - соавтор! Как Жуковский - безусловный соавтор "Перчатки" Шиллера. Военные стихи Маршака для детей я тоже очень люблю и уважаю. Особенно "Быль для детей" и "Почта военная". Спасибо Вам, матушка, за добрые искренние слова. Спокойной ночи!
Переводы Маршака
Гость, 22/07/2014 - 10:08
My mistress' eyes are nothing like the SUN...
Её глаза на ЗВЕЗДЫ не похожи...
Сонет 130 Шекспира в переводе Маршака. Что тут еще говорить?! Слишком уж вольно.
Вольно...
Монахиня Евфимия Пащенко, 22/07/2014 - 11:34
Да, вольно... хотя не знаю, с чем русский человек сравнивает глаза любимой: со звездами или с солнцем. И как пересказать сказанное англичанином так, чтобы понял человек иной страны, иной культуры. И на какие ухищрения и жертвы можно пойти ради этого...и стоит ли.
А вольности переводчиков - тема обширная и дискутабельная. И все-таки, не приемля умом вольности, допущенной переводчиком Николаем Полевым (для современного человека, наверное, его перевод "Гамлета" звучит-читается смешно), сердцем люблю его "вольность" в переводе "Гамлета" - в сцене с Гертрудой: "страшно! За человека страшно мне!" И еще это: "все равно, что человек, что овечка! Схоронили - позабыли!".
Не являсь филологом, являясь самоучкой, Ваш интерес в теме: оригинал-перевод - разделяю. Раньше любила читать разные переводы (хотя бы тех же трагедий Шекспира и "Властелина колец"). Увы, сейчас и читаю-то с трудом...только б писать... Последнее, что читала в нескольких переводах - "Уриэль Акоста" Гуцкова (Пиралов и Линецкая) - сейгод. У Линецкой формулировки четче. А бен-Акиба везде хорош!
Эх, будь я художником, нарисовала бы эту комичную сценку: бешеный...и слабый в своем гер-роизме Уриэль и смиренненький...и мудрый Акиба беседуют о вере...
-Молодой человек, зачем пороть горячку? Вы лучше Писание читайте. Медленно, не спеша, вникая... А там, глядите, и уверуете... А вообще, все это уже было...давно... Все-то уже было...
Так же и Пастернак
Монахиня Евфимия Пащенко, 22/07/2014 - 09:57
Да, Бернса вряд ли кто-то из нас может восприять иначе как через переводы Маршака. Слышала я, что они - вольные. И приходилось читать другие переводы: русского автора (кто ни помню, а книга осталась в Архангельске), недавно вышедшие переводы Фельдман (там, как полагаю, концепция - передать живость и грубость речи Бернса - шотландского мужика, не гнушавшегося крепкого словечка). Ну, "Веселых нищих" еще Дзюбин-Багрицкий переводил... Но, видимо, дело не в национальности переводчика, и не в концепции - в силе дара и в созвучности вИдения переводчика и того, кого он переводит. А Маршак был гениальным переводчиком. Говорят, что, закончи перевод "Калевалы", это было бы лучше перевода Бельского (перевод Куусинена не в счет - пущай его ученые читают!).
Мне приходилось общаться с человеком, знавшим и помнившим писателей "маршаковской" школы. Она рассказывала, как Маршак создавал писателей из просто "бывалых людей". Об этом есть у Л. Пантелеева в "Верую". Но тогда придется рассказывать о Тамаре Габбе и о ее вере.
Кстати, также и Пастернак в переводах Шекспира и особенно - шиллеровской "Марии Стюарт" и "Гамлета":
-Да и какую роль играет тут король?
-Король, милорд?
-Не более, чем ноль.
А из его стихов самое любимое мое - "В больнице". Впрочем, сейчас друг "навел" на страшное, щемящее по своему религиозному звучанию стихотворение Заболоцкого - "Иволга". Страшное...там о смерти и воскресении. Прочла, послушала в озвучке Псоя Короленко (вкупе с его "Держи ум твой во аде") и...сажусь стряпать дальше рассказ. А Вам желаю мира и плодотвор-чества! Е.
Мария, здравствуйте! Как
Марина Алёшина, 20/07/2014 - 15:32
Мария, здравствуйте! Как давно Вас не было видно!
Комментировать этот текст не могу, он бьет прямо в сердце, - осмысляю, обдумываю...
Но пожалуйста, расскажите, почему и как он родился?
Милая Мариночка! Ответить легко...
Мария Коробова, 20/07/2014 - 20:56
- Люся - дочь; "девы" - внучки, включая Ютку-малютку. Приехала в гости и... Вот и все. Но таскать в себе это уже не смогла. Неделю после возвращения терпела. а потом просто решила написать - неважно, для чего. Интересно,что внешне этот деформированный образ жизни не сказался на детях. С воодушевлением оборудовали кукольные комнатки для Пингви и Енотика. Мириам то и дело включала Дана Балана - любимца израильских школьниц (голосок милый, внешность конфетная и танцует потрясающе) и сама принималась танцевать и подпевать. Аввива каталась в открытом бассейне на чудовищной надувной черепахе. которую я приволокла из России. Жаль, вскоре закрыли и бассейн из-за налетов. Семьсот семей на всхолмье - маленькие виллы и нехилые особняки; на каждой "гине" (прилегающий участок с двориком-садиком) пышная растительность: цветы, пальмы, бананы даже. Население на подступах к среднему классу - малый бизнес, интеллигенция, пенсионеры... И никому эти люди вреда не делали. О чем я? - О том же, что и Вы - "бьет в сердце". Аввива ничем не обидела ХАМАС.. Это та самая "слеза ребенка", о которой Достоевский написал.
Счастливо! Ваша Нижегородская Омилийка.
Милая Мариночка! Ответить легко...
Мария Коробова, 20/07/2014 - 20:56
- Люся - дочь; "девы" - внучки, включая Ютку-малютку. Приехала в гости и... Вот и все. Но таскать в себе это уже не смогла. Неделю после возвращения терпела. а потом просто решила написать - неважно, для чего. Интересно,что внешне этот деформированный образ жизни не сказался на детях. С воодушевлением оборудовали кукольные комнатки для Пингви и Енотика. Мириам то и дело включала Дана Балана - любимца израильских школьниц (голосок милый, внешность конфетная и танцует потрясающе) и сама принималась танцевать и подпевать. Аввива каталась в открытом бассейне на чудовищной надувной черепахе. которую я приволокла из России. Жаль, вскоре закрыли и бассейн из-за налетов. Семьсот семей на всхолмье - маленькие виллы и нехилые особняки; на каждой "гине" (прилегающий участок с двориком-садиком) пышная растительность: цветы, пальмы, бананы даже. Население на подступах к среднему классу - малый бизнес, интеллигенция, пенсионеры... И никому эти люди вреда не делали. О чем я? - О том же, что и Вы - "бьет в сердце". Аввива ничем не обидела ХАМАС.. Это та самая "слеза ребенка", о которой Достоевский написал.
Счастливо! Ваша Нижегородская Омилийка.