Матинька

Я не любила своего мужа, когда выходила за него. Нет, любви не было.
Он тогда работал научным сотрудником у нас на кафедре Древнерусского искусства. Высокий, худой, с длинной бородой и волосами, собранными в хвост, всегда серьезный и задумчивый, в институте он производил впечатление ученого, полностью поглощенного своей наукой. И так я к нему и относилась, пока однажды он не предложил: «Выходите за меня замуж»…Я изумленно открыла рот, но прежде чем успела отказаться, он добавил – «Подождите, не отвечайте. Подумайте. Помолитесь».
Что же, стала я молиться. Тогда я не ходила в Церковь, время-то было советское, у нас в семье никто в Церковь не ходил, хоть и крещены мы с сестрой во младенчестве. Я молилась дома по бабушкиным книгам. Вытащила из закрома ее старинные иконы, зажгла около них лампадку, и молилась по вечерам в тайне от родных. Замуж выходить мне совсем не хотелось – всех былых женихов я быстро от себя отладила. А его не могла. Вот я и молилась.
Месяца через два он познакомил меня со своим духовным отцом, а еще через два мы обручились. Смирилось сердце моё. Вскоре, Воля Божия, повенчались мы.
Я не любила своего мужа. Уважала, доверяла – да. Но главное - мне хотелось его слушаться. И хотя разница в годах у нас была не очень большой, он со своей бородой и строгостью больше напоминал мне отца, чем мужа. Он учил меня жизни в вере и молитве, жизни в Церкви. Я продолжала называть его на вы.
Однажды утром я готовила завтрак, он тихонько вошел и сел за стол. Я оглянулась. За столом сидел молодой красивый мужчина с улыбающимися глазами. Он сбрил бороду и усы. Для меня. Я села напротив него, и мы долго-долго смотрели друг на друга. А потом я сказала: «Здравствуй!» Так я полюбила своего мужа.
Через год его благословили готовится рукополагаться. Я очень боялась. Но он успокоил меня: «Бог ничего не даст нам не по силам…» Отправили нас в сельский заброшенный старинный храм – восстанавливать. Люди там такие хорошие оказались. Приняли нас как своих, и мужа моего «батинькой» стали величать, а меня «матинькой». С тех пор и повелось.
Жили мы душа в душу. Помню, сядем рядышком вечерком и мечтаем, какие у нас детки будут, какие у них будут глазки, волосики, как они расти начнут, и как мы их будем воспитывать. Но не было у нас деток, и на третий годок, поехала я к старцу одному. А он мне сказывает: «Иной путь у вас. Живите с мужем как брат с сестрою. А деток – их у вас много наберется, коих воспитывать надобно».
И зажили мы как брат с сестрой, еще бережнее друг ко другу стали. Муж все в храме служит, я на клиросе пою с бабульками. В дни воскресные школу для детей устроила, да не просто уроки – я и пирогов напеку, чаю нагрею. И стали к нам детишки сбегаться, да не только по вокресениям, а каждый день приходить. Летом помогали мне на огороде, батиньке – храм белили. Такая большая семья у нас стала!
За несколько лет подчинили храм, красивый стал. А в храме – пусто. Батинька мой и говорит: «Иконы нам нужны. Надо тебе, матинька, выучиться иконописанию…» «Да, как так, я же в руках кисти не держала…» «Ничего. Ты готовься. В Лавру будешь поступать». Послушалась я его, год дома готовилась – с книгами сидела, перерисовывала. А он как искусствовед, советы мне давал. Когда пора экзаменов пришла, бабушки мои рассказывали, батинька мой ушел в алтарь и там три дня не евши - не спавши молился.
Поступила я его молитвами. Вот уже и последний год учусь. А мой батинька на Афон теперь часто ездит – так тянет его туда. Чует мое сердце – не долго нам вместе уж и быть. Наверное, разойдемся мы по монастырям. Только, как я без батиньки моего теперь буду?