Александр Неклесса

Эпоха, предъявившая миру экспансию городской культуры и адекватные ей политические, экономические форматы, близка к завершению.

Города, заселив планету, умножаются в числе; расползаясь по планете мегаполисами, они переживают разнообразные мутации, обращаясь в хабы и терминалы многомерного метаполиса. Национальные государства утрачивают актуальность, их суверенность изменяется под влиянием глокализации, субсидиарности и новых формул политического единения. Прагматичный же консенсус былого и будущего – региональные интегрии, по-своему перемалывают состояния и границы прежних сообществ.

Страны – это люди. Количество жителей Земли прирастало за век миллиардами, эффективные коммуникации, транспорт, изощренный технический инструментарий резко повысили интенсивность взаимодействия и результативность процедур. На трансграничной земле переселяются народы, творится смещение цивилизаций, ведется чреватый конфликтами диалог культур и мировоззрений. Наряду с прежней феноменологией возникают общества, выстраиваемые по экзотичным лекалам, характерные черты которых: примат культурной гравитации, потоковая социальность, распределенная множественность…

Сложный человек в сложном мире: интенсификация новизны

Проблематика, которой занимаются футурологи, – это будущее в широком смысле. Но мыслить будущее не значит представлять более или менее отдаленные по времени картины жизни; скорее приходится размышлять о сложной палитре перемен, отыскивая в ней особые цвета. Активное представление будущего – своего рода извилистая «дорожная карта» опознания и решения актуальных, критических задач. Иначе говоря, занимающийся прогнозированием «футуролог» – это человек, который пристально вглядывается в настоящее.

Будущее как возможность

Наш век отныне уже не является обычной революционной эпохой;
мы вступаем в новую фазу метаморфоз истории.

    Збигнев Бжезинский

Мир и Россия переживают кризис перехода, который стимулируется двумя факторами: во-первых, реальностью глобального массового общества, получившего доступ к достижениям современной цивилизации, и, во-вторых, революцией элит как класса и как личностей.

Государство, безопасность, война, вооруженные силы – все эти понятия отстают от реальности

В сложном мире реализуются разные сюжеты. Футур-история отбрасывает множественную тень, выбор же сценария зависит от интерпретаций и позиции.

Из эпохи индустриализма человечество мигрирует в новый мир, где категория сложности становится универсальной величиной, пронизывая различные аспекты реальности: социальные и экономические констелляции, политические организмы, технологии, механизмы действия. Черная королева поучала Алису в Зазеркалье: «Чтобы оставаться на месте, нужно очень быстро бежать, а чтобы продвигаться, нужно бежать вдвое быстрее». Однако совет оказался двусмысленным, он сродни философии апгрейда, то есть улучшения существующего. Более точная сентенция звучит, пожалуй, следующим образом: не столь важна скорость, с которой двигаешься, сколько направление движения. При правильном применении данной тезы черепаха уверенно обгоняет Ахилла.

Реконструкция социокосмоса сопровождается аксиологическим и гносеологическим кризисом, разрушением рамок дискурса («окон Овертона»), стимулируя активное представление будущего и радикальную реорганизацию творческого процесса. Происходит обновление оргструктуры и проблематики интеллектуальных корпораций, форм трансляции знания, методологии познания-действия-управления, переоценка роли нематериальных активов, выливающиеся в генезис сложной личности, освоение ею новых когнитивных пространств и кодов высокоадаптивной самоорганизации.