Как сам Гоголь прочитывал комедию
«Ревизора» Гоголя читали и читают во всех школах страны. Другое дело, что далеко не все видят (или хотят видеть) в пьесе те смыслы, которые были самыми важными для Гоголя. А вы знаете, что существует еще и «Развязка „Ревизора“»? Кого сам автор считал главным ревизором? Или почему сравнивал пьесу с картиной «Последний день Помпеи»? Если нет, то для вас наш рассказ.
Взятки борзыми щенками, унтер-офицерша, которая сама себя высекла, «брат Пушкин, … большой оригинал» — многие выражения из комедии Гоголя «Ревизор» живут в русском языке без малого два века. Пьесу в свое время заслуженно растащили на цитаты. На сцене «Ревизора» ставили по-разному, порой уморительно смешно. Император Николай I посетил премьеру в Петербурге, громко смеялся и, по свидетельствам современников, заключил: «Ну и пьеса! Всем досталось, а мне более всех!» С этого момента началось ее триумфальное шествие по сценам разных театров России. Пьесу охотно, с удовольствием играли и смотрели. Недоволен был, не считая ряда чиновников, пожалуй, только автор. Очень недоволен.
Триумф и развязка
Гоголь написал «Ревизора» в 1835-1836 годах, это был расцвет его творчества. Идею, как известно, подсказал ему Пушкин, который слышал о подобном случае и сам попадал в схожую историю, что его изрядно позабавило. Цензура поначалу строго отнеслась к новому опусу известного писателя, но потом дала пьесе ход. Современники ее полюбили, хотя многое в ней казалось им странным. В приличной комедии ведь должен быть положительный герой, а в «Ревизоре», как ни крути, его нет. Любая уважающая себя пьеса должна была начинаться с завязки и иметь внятный финал. А в «Ревизоре» действие разворачивается буквально с места в карьер: «Я пригласил вас, господа, с тем чтобы сообщить вам пренеприятное известие: к нам едет ревизор», — и более ничего. Зато развязок целых две: первая — когда читают письмо Хлестакова, вторая — когда узнают о настоящем ревизоре. Кроме того, раз уж речь идет об уездном городе, в нем должны быть представлены все надлежащие чиновники, а в «Ревизоре» даже исправника нет. Зато есть, например, странный персонаж — попечитель богоугодных заведений… Что все это значит? О чем автор хотел сказать?
Ответить на этот вопрос не так-то легко. Было бы легко, если бы Гоголь написал только пьесу — и не оставил к ней пояснений. Тогда все было бы на поверхности, вышла бы отличная комедия. Но он написал также «Театральный разъезд», «Предуведомление для тех, которые пожелали бы сыграть как следует „Ревизора“», еще ряд замечаний озвучил в письмах актеру Михаилу Щепкину и другим лицам… И, наконец, спустя десять лет после самого «Ревизора» (а пьесу за это время успели сыграть во многих театрах России), он создал произведение, которое окончательно всех запутало. Оно называется «Развязка „Ревизора“», сохранилось аж в двух авторских редакциях. И оно стоит того, чтобы в него вникнуть.
Настоящий ревизор
Но прежде нужно обратить внимание на один тезис, который часто слышится применительно к этому писателю. Тезис о том, что было как бы два разных Гоголя. Первый стал автором, например, «Вечеров на хуторе близ Диканьки» и «Ревизора», второй — «Выбранных мест из переписки с друзьями». Тот, второй, к тому же бросил в огонь продолжение «Мертвых душ» и уморил себя голодом, вследствие чего сошел в могилу раньше срока. Наверное, тезис этот отчасти справедлив. Ранний и поздний Гоголь на первый взгляд действительно кажутся разными людьми. Первый чрезвычайно весел, второй вдумчив и очень религиозен. Но ведь такие перемены случаются и с обычными людьми, что уж говорить о гениях. Скорее всего, «двух Гоголей» все же не было. А был один — очень умный, тонкий, ищущий человек. Который задавал себе очень важные вопросы. И если зрелый Гоголь переосмыслил свою же более раннюю пьесу, то он имел на это полное право. Так что же он сказал о «Ревизоре»?
Словно отвечая на упреки критиков, Гоголь спустя десять лет взялся за толкование своего авторского замысла. В уста Первого комического актера, героя «Развязки „Ревизора“», под которым понимался артист Михаил Щепкин, автор комедии вложил такие слова:
«Всмотритесь-ка пристально в этот город, который выведен в пьесе: все до единого согласны, что этакого города нет во всей России, не слыхано, чтобы где были у нас чиновники все до единого такие уроды; хоть два, хоть три бывает честных, а здесь ни одного. Словом, такого города нет. Не так ли? Ну, а чтó, если это наш же душевный город, и сидит он у всякого из нас? Нет, взглянем на себя не глазами светского человека, — ведь не светский человек произнесет над нами суд, — взглянем хоть сколько-нибудь на себя глазами Того, Кто позовет на очную ставку всех людей, перед Которым и наилучшие из нас, не позабудьте этого, потупят от стыда в землю глаза свои, да и посмотрим, достанет ли у кого-нибудь из нас тогда духу спросить: „Да разве у меня рожа крива?“» («Развязка „Ревизора“»).
Иными словами, Гоголь предложил читателям символическое понимание своей пьесы. Конечно, возможны и другие ее прочтения. Например, такое: «Ревизор» — это просто очень смешная комедия, фактически комедия абсурда, ведь каждый герой здесь говорит о своем, персонажи не слышат друг друга, отсюда возникает комический эффект. Или же: «Ревизор» — это комедия социального характера, ведь здесь выведены разные типы людей, которые можно найти в обществе. Но все же… Зрелый Гоголь настаивал, что у «Ревизора» есть и более глубокий смысл. Чиновники — это человеческие страсти, которые раздирают на части, разоряют город — человеческую душу. Хлестаков — это ложная, «светская», как говорил Гоголь, совесть. Любая наша страсть способна с ней «договориться», дать взятку, чтобы та закрыла глаза на неподобающие поступки. Ну а настоящий ревизор, который появляется в конце пьесы, — это истинная совесть, которую задвинули в дальний угол души, чтобы не мешала жить. И которая с неотвратимостью катастрофы явится в самый последний момент нашей жизни, когда ничего уже нельзя будет изменить:
«Чтó ни говори, но страшен тот ревизор, который ждет нас у дверей гроба. Будто не знаете, кто этот ревизор? Что прикидываться? Ревизор этот наша проснувшаяся совесть, которая заставит нас вдруг и разом взглянуть во все глаза на самих себя. Перед этим ревизором ничто не укроется, потому что по Именному Высшему повеленью он послан и возвестится о нем тогда, когда уже и шагу нельзя будет сделать назад. Вдруг откроется перед тобою, в тебе же, такое страшилище, что от ужаса подымется волос. Лучше ж сделать ревизовку всему, чтó ни есть в нас, в начале жизни, а не в конце ее» («Развязка „Ревизора“»).
Апокалипсис
С христианской точки зрения Гоголь абсолютно прав. К тому же призывает Евангелие, когда говорит о необходимости покаяния, перемены сердца и ума. Ради этой перемены и спасения каждого человека Христос восходит на Голгофу, умирает и воскресает. О том же пишет апостол Павел, когда напоминает: Вы были куплены дорогой ценой, и призывает оставаться рабами Христу, а не рабами людей или страстей. Да, все это требует огромной внутренней работы. Но проделать ее необходимо, и лучше не тянуть до последнего момента жизни. Иначе… случится немая сцена, как в «Ревизоре». И ничего уже нельзя будет изменить.
Кстати, Гоголь сравнивал свою пьесу с картиной Карла Брюллова «Последний день Помпеи». Это произведение-катастрофа, где запечатлены жители города за миг до смерти. На холсте Брюллова несчастные люди пытаются убежать от раскаленной лавы вулкана — а убежать от нее нельзя. Их лица выражают ужас, они парализованы страхом. Им никуда уже не деться, ничего не изменить. И хотя Помпеи в тот момент наверняка были переполнены громом и криками, у Брюллова тоже запечатлена своего рода немая сцена, как и у Гоголя. То есть апокалипсис.
Смех да и только...
Но тут возникает вопрос: а дает ли автор «Ревизора» какой-то ответ на свои размышления и трактовки? Что делать бедному человеку, раздираемому страстями, который уличил себя во взятках «ревизору», то есть в сделках с собственной совестью? Вообще-то, да, ответ у Гоголя есть. И он такой же, как всегда у этого автора: нужно смеяться над собой. Смех Гоголя — это не только ценная характеристика, которую используют в школьных сочинениях. Это еще и универсальный рецепт по спасению души. Там же, в «Развязке „Ревизора“», есть такие слова: «Клянусь, душевный город наш стóит того, чтобы подумать о нем, как думает добрый государь о своем государстве. Благородно и строго, как он изгоняет из земли своей лихоимцев, изгоним наших душевных лихоимцев! Есть средство, есть бич, которым можно выгнать их. Смехом, мои благородные соотечественники! Смехом, которого так боятся все низкие наши страсти! Смехом, который создан на то, чтобы смеяться над всем, чтó позорит истинную красоту человека. Возвратим смеху его настоящее значенье! <…> Таким же точно образом, как посмеялись над мерзостью в другом человеке, посмеемся великодушно над мерзостью собственной, какую в себе ни отыщем!» («Развязка „Ревизора“»).
Гоголь призывает смеяться над собственными страстями. Это не значит — становиться легкомысленными по отношению к ним. Это значит не придавать им того значения, на которое могут рассчитывать важные чиновники в уездном городе. И не служить им. И тогда… эти чиновники просто потеряют в городе власть. Высмеянные за свои дела, они уже не смогут заключить ни одной сделки, будут дискредитированы. А значит, страху перед «ревизором» тоже не найдется места в человеческой душе: ведь чего бояться, когда страсти обезоружены? Такой вот авторский метод.
Возможно, кто-то после такого прочтения «Ревизора» пожмет плечами, возмутится и скажет: «Оно, конечно, Александр Македонский герой, но зачем же стулья ломать?» Что ж, читатель имеет на это полное право. Михаил Щепкин, среди первых сыгравший в «Ревизоре», тоже, кстати, был не согласен с Гоголем. А пьесу эту и в наше время часто ставят как просто очень хорошую комедию. Однако Гоголь для себя решил иначе. А у автора всегда есть свое глубокое видение и право на трактовку.
«Ревизор»
Комедия в пяти действиях Николая Васильевича Гоголя (1809–1852), написанная в 1835—1836 годах. В уездном городе N привычной жизнью — принимая взятки и уворачиваясь от исполнения обязанностей, — живут разные чиновники. Комедия начинается с приезда в город авантюриста по фамилии Хлестаков, которого все принимают за столичного ревизора. Дальнейшее действие показывает, как легко можно договориться с «проверяющей инстанцией» и к чему это приводит.
В наиболее распространенном прочтении «Ревизор» представляет собой сатиру на российскую действительность, а уездный город N — это символическое обозначение всей России.
Премьера пьесы состоялась в мае 1836 года в Александринском театре Петербурга, на спектакле присутствовал император Николай I. В том же месяце «Ревизора» представил московской публике Малый театр, где Городничего играл великий актер Михаил Щепкин.
Рисунки Валерии Неручевой
foma.ru
