Омилия

Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто. И если я раздам всё имение моё и отдам тело моё на всесожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. 1 Кор. 13:2–3

Я хотел бы взойти на крест –
Так, чтоб сразу на Небеса,
Где Божественной правды перст,
Где щедрот неземных роса.

Я хотел бы взойти на крест,
Только сердце тревожит страх:
Небеса не имеют мест
Для предавших Отца – в грехах.

Дай же, Господи, сил и дней
Стать достойным высот, где Ты.
Дай омыться душе моей –
Покаяньем – до чистоты. 

26.02.2011 г.

Здесь никогда не гостила печаль,
Только смеялись и прятались в горечь -
В дым сигаретный все куталась даль,
Падали звезды в зеленое море.

Здесь словно не было слез – никогда,
Да и никто не искал откровенья,
И громогласно – банальности «да»
Мерило каждого вздоха мгновенье.

Каждый год музыкант Дождь отправлялся в путешествие. Он запрягал белых, голубых и синих коней в свою хрустальную колесницу, надевал сиреневый плащ и под тихий перезвон серебряных колокольчиков ехал навестить четырех сестер.

Первой на пути была его невеста Весна. Она встречала жениха, смущенно улыбаясь – юная, свежая, легкая. Дождь останавливал колесницу, целовал Весне руку и дарил ей разноцветные ленты-радуги, которые она тут же вплетала в свои светлые косы. Тогда музыкант доставал маленькую дудочку и играл невесте милые песни. В каждой из этих песен говорилось о его нежности и любви. Легкий румянец появлялся на щеках Весны, а её глаза начинали ясно светиться.

Но приходило время Дождю собираться в путь, и Весна провожала его, долго махая в след жениху зеленым платочком.

Подустав искрить, засыпает снег.
Приглушает свет вечер-угомон.
Лишь, не веря сну, Храм-святой Ковчег
Посылает в мир свой призывный звон.

На седой устав приложив печать,
Не навзрыд звенит – в унисон с постом.
Предрекая скорбь, молит не встречать
Ложный «Новый» год перед Рождеством.

"Наконец-то я понял, почему Господь в Своей любви сотворил людей ответственными друг за друга и одарил их добродетелью надежды. Ибо так все люди стали посланниками единого Бога, и в руках каждого человека - спасение всех." (Антуан де Сент-Экзюпери)

"Каждый человек несет ответственность перед всеми людьми за всех людей и за все." 
(Федор Мuхайлович Достоевский)

Я стою перед Господом. Он вопрошает, а я молчу, потупив взгляд. Мне нечего сказать, ведь всю свою жизнь я потратил впустую, я не готовился к встрече с Ним, не жил ожиданием этой великой Встречи...

Человек одинок — это известно каждому — один он приходит на свет и уходит в Вечность в одиночестве. Мир наполняет человеческую душу и иссушает её. Эта наполненность миром порой доходит до предела, тогда человек забывает о своём предназначении. Не успев познать свой путь, он теряется в толпе.

А жизнь текла малиновым вареньем,
И плыли плюсы, лёжа на спине,
Я нёс авоську, полную сомненья,
И каждый видел недруга во мне.

Ослеп закат в отравленном сиянье,
Влюблённым парам было сотни лет,
И сотни лет просила подаянье
Старуха, не имевшая примет.

Плелись ступеньки в город под землёю,
Где ветер обезумевший вопил,
И поезд, разукрашенной змеёю,
Мчал в полумраке, не жалея сил.
 

Доедает сугробы туман.
Старый город чернеет и плачет.
Небо спрятало звёзды в карман
И луну прихватило в придачу.

Мне чужая асфальта река,
И объятья домов меня душат.
Не смогла ты понять чудака
И испить родниковую душу.

Трепетали кленовые листья,
Дрожью вскрылось пространство дождей,
И с протяжным надтреснутым свистом
Ветер легкий касался людей.

Холодало. Тяжелые тучи
Нависали над миром, как встарь,
И с небесных пределов, как с кручи,
Звезды вспыхнули – точно фонарь.

Печаль легка в одном лишь Боге,
Отрадна явь в любви путях,
Я попрошу совсем немного -
Небесных далей. Миг спустя

Я там увижу птицу счастья,
Быть может, это – Серафим,
Что дарит горнее участье -
Тому, кто здесь за Свет гоним,

…Ты забыл, как, убежав от суеты
Томных скверов, светских сплетниц – площадей,
Нарушителями стали я и ты,
Преступив в лесном законе сто статей?

Помнишь, как скрипел взъерошенный сугроб,
Где я звёздам пела, ты мои стихи
Не читал – коверкал, не жалея троп,
И пугал осины посвистом лихим?

Недавно я узнала, что слово «мама» в китайском языке состоит из двух иероглифов, которые означают «женщина» и «лошадь». Такое остроумное сочетание сначала развеселило меня, а потом я вспомнила историю про женщину-лошадь и задумалась. Перескажу эту историю вам.

Во время преподобного Макария Египетского один порочный человек воспылал страстью к благородной женщине. Она была верной женой своему мужу и не отвечала на оказанные ей знаки внимания. Тогда влюбленный обратился к чародею со словами: « Или сделай так, чтобы она стала моей, или так, чтобы её бросил муж…».

Различными заклинаниями чародей пытался приворожить женщину к обольстителю, но тщетно - его чары были бессильны. Она по-прежнему любила только мужа. Тогда чародей прибегнул к последнему средству. Теперь кто бы ни посмотрел на эту женщину, он видел бы перед собой лошадь. 

Из цикла «Ехидные сказки»

И.Р.Г.

Во сне ли мне привиделось или наяву то было — не знаю, только, как прихлопнул мних таракана, тот умер, да все ж не совсем. То ли потому, что тараканы — существа живучие (кто о том не знает?), то ли потому, что сказочные герои — существа неуязвимые и бессмертные (кто в это не верит?), то ли просто-напросто потому, что читатели продолжения просят, да желательно — со счастливым концом (кто это опровергнет?) — поди разбери. Только, как бы то ни было, а после своего убиения очнулся таракан и пополз незнамо куда неведомой дорогой...а может, и не он пополз, а лишь его тараканья душенька. Хотя, есть ли у тараканов душа — о том лишь Един Господь ведает, а я вам всего лишь сказку сказываю. А на сказку-побаску, как и на пословицу, суда нет. Так что, буде что в ней не по нраву вам придется — не взыщите! Не любо — не слушайте, только сказывать не мешайте!

Идёт и плачет горько женщина по улице.
Мороз февральский гонит в спину ветром злым.
Ей одиноко, ей беда повсюду чудится.
Мечты разбились, разлетелись, словно дым.

Ждала наивно и тепла, и понимания.
Взамен своё тепло хотела отдавать.
Но оказалось — нет... Нет даже сострадания,
Не говоря о том, чтоб грешную понять.

Сказал мудрец давно — не ждите благодарности,
И вас минует осужденья злостный грех.
Но плачет женщина, что на пороге старости
Ненужной стала вдруг, как прошлогодний снег.

Придёт домой, уткнётся носом в плечи мужнины.
Откроет душу, нарыдается ему.
И после голос будет «в нос», как у простуженной.
«Ты мне всегда нужна, — ей тихо скажет суженый, —
Да Богу нашему, лишь Богу Одному».

19.02.12

На краешке какой-то там земли...
У краешка какого-нибудь моря -
Лежит округлым камешком в пыли
Зародыш неизведанного горя.

Лежит себе тихонечко и ждёт -
Спокойно так лежит, не шелохнётся -
Покуда враг его не подберёт...
Или дурак случайно не споткнётся...

Но бросят в воду и - пойдут круги
До ничего не знающих окраин...
Не допусти, Господь, убереги!
Нет, поздно...
         Подобрал - какой-то Каин...

Взгляд постороннего

Фома уверен — в Ране перст его,
а за углом
уже шипят чужие:
«Где это видано ходить дырявым?»

Индюк

- Бал-балды, - ворчит индюк, -
Не могу найти утюг!
Надо мне погладить фрак,
Без него я – как тюфяк!

Мы сегодня с петухом
Слушать оперу пойдём,  
Выглядеть достойно там
Надо важным господам.

Встретился мне однажды
Солнечный человек...
Сердце болело от жажды,
В вечность скользил снег.

Рядом – чужие лица,
Льдинки уставших глаз.
Падали на ресницы
Капельки звёздных страз.

Шла по дороге зыбкой...
Жизни безумный бег
Остановил улыбкой
Солнечный человек.

Он улыбался плача
И раздавал тепло.
С ним было всё иначе,
С ним было всё легко...

Он навсегда оставил
В сердце моём огонёк,
Чтоб раздавала пламень
Тем, кто в пути одинок...
 

Стал твоей неразгаданной тайной
Полудетский взволнованный взгляд,
В поднебесье враставший, бескрайний,
Не желавший банальных наград.

Ты искала пути по печалям,
Измеряя дорожную пыль,
Спотыкаясь в преддверии дали,
Проживая секундную быль.

Однажды неразумная Морока^*,
Признав саму себя святым пророком,
Решила миру указать на «Кто есть кто»
И вышла с речью на арену Шапито.
Потупив глазки, в строгой стойке «смирно»
Предстала дива пред очами мира.
И заявила: — Я — звезда и свет прогресса:
Пророк, учитель да к тому же — поэтесса...
— Чем подтверждаете? — речь оборвал вопрос.
На что, Морока не стерпев, пошла вразнос —
Кто не согласен?! — ножками топочет,
Из штаников выпрыгивает, квохчет —
В стриптизе истина! Долой мораль!
Кто — против, тот для мира враг и враль!

— Вот малахольная! — слышна из зала фраза.
— Честь потеряла, так Господь забрал и разум!

Мораль сей басни такова:
МорОк не слушай, Голова!
Морока — ноль. Её слова
Дели, как делишь ноль на два!

"Человек рождается на страдание, как искры, чтобы устремляться вверх" /Иов.5:7/.

Как страшно хаос угнетает душу,
Нет счастья в мире
Ни на море, ни на суше...

Нас гложет адский мрак
Страстей бесплодных,
И в райских кущах
Притаился змей голодный...

И нет исхода из тюрьмы
Бесцельной жизни,
И иссушает тело
Нищета души
Без мысли...