Колокол звучит,
В небе кутерьма!
Льётся звон, гляди,
С неба на дома,
Звук волной крутой
С колокольни вниз
И сиреневóй
Над рекой повис.
Воздух зазвенел
И дрожит слегка,
Сердце отогрел,
Потекла слеза.
Небо колпаком
Над землёй парит,
Божьим языком
с нами говорит.
Замирает душа от предчувствий.
Что готовит лукавая власть?
И поэтому столько в нас грусти,
И её никому не украсть.
Как крадут наши земли и воды,
Разрушают любой идеал
И торгуют той самой свободой,
Что Господь изначально нам дал.
Сети вяжутся ложью обильно,
Дайте неба и ветра глоток!
Время сжалось уже непосильно,
Сокращая назначенный срок.
Есть у зимы невестины наряды,
Белее белого в них тайна чистоты.
Свисают вниз, как нити шелкопряда,
Берёзовые в инее хвосты.
Застыли ветки белою махрою,
Недвижимы, как спящий водопад,
А рядом ели снежною резьбою
Не могут скрыть колючий свой наряд.
Над белым голубое нежно плещет,
Ни облака, ни точки в небесах.
Каким возможно петь глаголом вещим
О красоте зимующей в лесах?
Поехали в наш старый дом,
Там замело дорожки снегом,
Там тишиной, покоем, негой
С тобой насытимся вдвоём.
Полечит души тишина,
Снежок, лопатою гонимый,
пушистый, чистый и ранимый —
Растёт вдоль тропки, как стена.
Покоя Божьего здесь храм,
хранимый теплотою взгляда.
С тобою 40 лет мы рядом,
Душа и сердце пополам.
Морозец лёгкий, снег искрится
Под фонарями у дорог,
И не проснулась даже птица,
Лишь колокол размерен, строг.
Благовестят... Нет в мире этом
Другой симфонии такой,
Где в звуке тайна, где секретом
Присутствует сам Дух Святой.
Над тихим городом спускаясь,
Пространство очищает звон,
Плывёт от края и до края,
Как вестник с Ангельским крылом.
К кому прибегну в горести моей?
Надежды свет приблизится ответом,
Когда горит в ночи лампад елей,
И незаметно отступают беды
От вечных слов псалтыри языка,
Давидова псалма живого пенья,
Где Духом дышит каждая строка.
Исполнится душа моя терпенья.
Любви так жаждет слабая душа!
Желает славу зреть Твою и силу!
И в упованьи, с верой, не спеша,
Взывает покаянное — Помилуй!
