Путь...

Памяти Мамы, рабы Божьей Варвары...

Слёзы... Да, их много. А сколько их у человека?! Наверное, сколько сердце выжимает, столько и есть. А оно не прекращает сокращаться. Вот с этим и живу в последнее время.

Никак не писались раньше эти строки. Глаза туманились, да и сейчас... К тому же и обещание надо было выполнять.

Странное обещание. Как-то во время болезни ей позвонили бывшие коллеги из столицы. Среди прочего была сказана ею такая фраза:

— Нет, ну, что вы, я и не собираюсь умирать, да, да, говорила и говорю, — после ста лет.

Закончив разговор, Мама сказала:

— Все слышали? Если умру раньше, никому ни слова, пусть все думают, что я жива и буду жить до ста лет. Подошла ко мне, обняла, и, хитровато заглядывая в глаза, прошептала:

— Обещаешь?

Я растерялась.

— Обещаешь? — повторила она.

— До ста лет ещё далеко, — попыталась я уйти от ответа. Но она не отставала.

— Ладно. Доживём до Нового года, а там посмотрим.

Это было в августе прошлого года. А в октябре её не стало. И в память о том разговоре я сразу мало с кем поделилась своим горем. К тому же заходили праздники, не хотелось никого огорчать. Мама всегда учила:
— Не нагружайте никого своими проблемами, у людей своих хватает.

Она ушла. Но всегда рядом. Шрама на сердце не видно, но он есть.

Родом Мама из многодетной бедной крестьянской семьи. Но в ней всегда чувствовалась порода. Во всём. Высокая, стройная, с красивой фигурой, с проницательными голубыми глазами. Строгая и требовательная. Любила жизнь. Мечтала и верила, что до ста лет дожить можно, ведь её родная бабушка прожила сто пять лет. Трудовой путь начала учительницей младших классов, преподавала географию. Это потом она стала секретарём районного суда, городского совета и затем «вечным» работником службы социального обеспечения: от инспектора, начальника районного отдела до контролёра-ревизора и завсектором пенсий облсобеса.

— Когда я входила в кабинет к начальнику или министру с отчётом, они вставали, — не раз с улыбкой рассказывала нам. — А что? Одевалась я всегда с иголочки, подтянутая была, ножки литые, да и ростом вышла такой, что все начальники были по плечо. Я всю жизнь мечтала быть прокурором или судьёй, но не получилось, судьба распорядилась по-своему.

И с уходом из земной жизни тоже получилось не так, как ей хотелось бы... Я её перевезла из столицы к себе в декабре 2013 года, когда она серьёзно заболела. Но при этом, она оставалась верной себе, потребовала дать слово, что «в случае чего», мы её отвезём домой, на родину. Там похоронены все наши родственники, её третий муж, свекровь, там же она приготовила и место для себя. Конечно, такое слово мы ей дали и сдержали его.

Во время очередного внезапного приступа в конце сентября прошлого года с потерей сознания её увезла скорая. Меня она уже не узнавала. Так и ушла, спустя неделю, не понимая, что с ней произошло. Вечером в часовне при больнице её отпели. А в пять утра погрузили гроб с телом, венки, крест в небольшой чёрный микроавтобус «мерседес бенс», посадили меня в салон, отделённый стеклом от кабины двух водителей, и мы поехали. Нам предстояло 550 км пути. Никто не разговаривал, только я, большим усилием воли сдерживая слёзы, не прекращала с Мамой свою беседу. Это был самый трудный путь длиной в нашу с Мамой жизнь.

Какие-то сцены из неё отражены ниже в очерке, который был опубликован в республиканском еженедельнике к одному из Дней её рождения. Воспроизвожу его с некоторыми сокращениями.

* * *

Вокруг было по-рыночному шумно. Женщина перебирала образцы сапог уже с полчаса. Никак не могла остановиться, какие же из них приобрести.

— Зачем вам такой высокий каблук зимой? — пыталась остановить ее молодая спутница.

— Ничего страшного, зато будет элегантно смотреться, — советовала продавец.

— Чтобы потом не роптали и не жаловались, — предупреждала, видимо, родственница.

— Сапоги не из дешевых, вы сможете носить каблук выше двух «венских»?

— Ну и что?! Зато красиво.

С новой покупкой — сапогами на достаточно высоком каблуке Варвара Сергеевна вернулась домой в приподнятом настроении.

Вот такая она во всем: отдает предпочтение всему лучшему, более красивому, живет так, чтобы не стыдно было ни самой, ни детям.

*
Ее вовсе не назовешь баловнем судьбы.

Совсем молодой осталась вдовой с двумя дочерьми на руках, их отец погиб на войне.

Потеряла и второго мужа. После войны и в последующее десятиление в семье были одни женщины. Поэтому сама была для детей и отцом, и матерью, и главной хозяйкой в доме. Так было и когда строились, и когда перебрались из райцентра в столицу. Ещё раз вышла замуж. В семье появился ещё один ребёнок.

Ее старенькая мать, проработавшая всю жизнь на земле, и даже умершая на колхозном поле, часто увещевала:

— Варя, ты слишком суровая, похлеще мужика будешь...Помягче надо быть.

Шли годы. Выросли дети. Стала уже прабабушкой. Внуков — трое, правнуков — пятеро. Не нарадуется...

Но Варвара Сергеевна продолжает жить в не меньшем ритме, чем тогда, когда начинала учительствовать, или тогда, когда не расставалась с командировочным удостоверением.

*

Выйдя на пенсию в 65 лет, не успокоилась. На следующий же день устроилась на фабрику изготовления искусственных цветов на дому.

И откуда только к ней эти навыки пришли?! Пионы, розы, гвоздики, яблоневый цвет, — чего только не создавали ее руки! Цветы были похожи на естественные, настоящие, и спрос на них рос не по дням, а по часам. Их мастерица вышла в передовики производства. Сколько себя помнит, — вышивала, вязала: скатерти, гардины, покрывала, салфетки. И ни одна из них не была похожа на другую.

Случалось, пойдет на выставку работ народных умельцев, заприметит узор, и тут же по памяти вывяжет, но не копию, обязательно привнесет в рисунок что-то свое.

*

Она никогда не сидела, сложа руки. В 70 лет возглавила Совет общественного самоуправления крупного микрорайона города . Воистину в нем вы не найдете человека, который бы не знал или не слышал о Варваре
Сергеевне.

Иногда к ней приходили на прием жители, проживающие на территории других районов.

— Мне посоветовали, — объясняют, — сказали, что здесь есть такая женщина, которая обязательно поможет, она все законы знает.

Еженедельно Варвара Сергеевна встречалась почти что с сотней людей, давала всем советы, выслушивала жалобы, писала ходатайства.

В ее полномочия входила также забота об обустройстве территории микрорайона. Она сотрудничала и с жилищными конторами, и детскими подростковыми организациями, и с обществами инвалидов, ветеранскими, женскими союзами, с отделениями УВД.

— Не замечала, как пролетало время, — рассказывает Варвара Сергеевна.

Вся ее жизнь — это сплошные хлопоты о людях. Телефон не умолкал и дома ни в выходные, ни в праздники.

— Не квартира, а дом советов, — шутили дочери.

А мать то готовилась к конференции, то к выступлению на каком-то семинаре, то к тематическому  мероприятию. А еще в тайне от других писала воспоминания и даже стихи.

Аккуратно причесана, ухожена, со вкусом одета, подтянута, всегда обращала на себя внимание.

— Это наш уникум, — говорили о ней сослуживцы. — Пример во всем для подражания.

А спокойно идти территорией микрорайона и сегодня даже не может. Не потому, что с ней многие прохожие здороваются, останавливают... Потому, что ей до всего есть дело.

— Гражданин, вы не знаете, где нужно выгуливать собаку? — задевает одного.

— Разве здесь стоянка для автомашины? — упрекает другого.

— Мамочка, сделайте замечание своему ребенку, чтобы не вытаптывал клумбу, — обращается к третьему.

— Возможно, так не нужно, — говорили ей, — ведь всех не научите, а людей это раздражает.

В ответ слышали:

— Они же здесь живут. Для них же стараюсь. Да и обязанность у меня такая.

— Перед кем?

— Перед людьми и собой. Перед Богом.

А если затронете в разговоре с ней тему политики, то здесь Варвара Сергеевна даст такие оценки, какие не прочтете ни в одной из газет. А их она просматривает и ныне с десяток.

— Хорошо бы добраться до некоторых депутатов. Один из них вот здесь под домом имеет большой автосалон.

Жильцы жалуются на шум, запахи масел, бензина, негде присесть у дома, — везде автомобили. Надо же было побеспокоиться и о людях, компенсировать им заботой такие неудобства. Но такой инициативы я что-то не вижу.

*

— Откуда берете силы для своей активности?

— Одна у меня сила, — смеется, — сила духа и вера в Господа Бога.

Зарядку делаю. Вы можете достать коленом свое ухо? А еще люблю рыбалку, ходить за грибами. Правда, с того времени, как умер муж, редко выезжаю в лес, разве что с детьми да внуками.

— А выглядите Вы моложе своего возраста лет на десять. Секрет, небось, знаете?

— Думаю, не нужно засиживаться. Заботы разные, движение поддерживают мой тонус. А лицо? Какими кремами пользуюсь?

Ими есть все, что попадется под руку, — кефир, сметана, подсолнечное или оливковое масло, сыр, сухари, яйца, мед. Конечно, пользуюсь и теми кремами, которые дарят дети. Серию «Черного жемчуга» предпочитаю. Очень люблю духи весенних, цветочных, свежих ароматов.

Женские волосы, независимо от того, длинные они или короткие, густые или нет, ежедневно должны быть чистыми и пахучими.

— А как питаетесь?

— Наверное, нарушаю в этом все общепринятые нормы. В еде непритязательна. Не люблю стряпать. Мало ем жирного и жареного. Люблю сладкое.

Больше слежу не за весом, а за самочувствием. Благодарю за всё Бога.

Повышенное давление и боли в сердце — мои многолетние спутники, но пока мы с ними взаимно вежливы. Постучите по столу... — засмеялась Варвара Сергеевна. — Да и на все воля Божья. Моя мать была очень верующим человеком и нас воспитала в вере.

Думаю, что женщине хорошо выглядеть мешает не возраст, а лень. Утром надо меньше спать и хотя бы полчаса уделять своей внешности.

А вообще я люблю людей и жизнь, никогда не опускаю голову, смотрю вокруг, на небо, солнце и радуюсь, что вижу их. Наверное, это и есть моим самым большим секретом...

Живет на земле такая вот женщина. Не богатая, прошедшая непростой жизненный путь, каких миллионы.

— Я счастлива, — говорит она. — И всем людям желаю радости от жизни. Есть, конечно, одно огорчение у меня...

— Какое?

— Семь лет, как не работаю.

— Но...

— Хотите сказать, старая уже? Что я могу поделать, если не ощущаю себя такой?! Никак не могу привыкнуть к этой старости проклятой. А ведь так еще хочется пожить, увидеть, что будет на земле, какие перемены будут?! Что сотворит Антихрист с людьми, а он уже на земле.

*

На прощание Варвара Сергеевна подарила салфетку.

— Запомните, — улыбаясь, сказала она, — ее вывязали руки женщины, которой 7 декабря 2009 года исполнился 91 год. Но это неправда...

============================================

Как и неправда, что её нет! Она будет жить до ста и больше лет.

«Мама, поклясться можно в невесомость
Твоих Божественных трудов.
И наша честь, и наша совесть
Сродни усилиям богов». —
Сколько мы будем жить, столько и Вы — с нами!