Почти со всеми высказываниями злобствующих и, естественно, жидовствующих либерастов, окопавшихся на тёплых местах в СМИ, в банках, на радио, которые приводит в своей статье Ульяна Скобейда (РНЛ 13 сентября 2013), я знаком.
Но вот! Михаил Жванецкий: « Моя мечта — разровнять место, где была Россия, и построить что-то новое, Вот… просто разровнять!» Ай, да сатирик-юморист. Прям-таки, как незабвенный Лазарь Каганович, который перед тем, как крутануть рукоятку взрывателя, после чего на воздух взлетел Храм Христа Спасителя, произнёс: «Задерём подол Матушке-России!». Аппетиты, однако, у старого хрыча, который вещает свои перлы с глубокомысленным видом метра! Не храм взорвать, а разровнять бульдозерами всю Россию, с храмами, людьми, домами, музеями, памятниками, а после, наверное, построить на пустыре (новое!!!) кибутцы и синагоги. Потрясающее острословие, старого человека, дедушки, одной ногой стоящего в могиле, советского выкормыша, в свободное от работы время с тоской в полголоса певшего «Хаву Нагилу не шукай вечорами». В Израиле номерные знаки машин палестинцев и местного населения разного цвета — это удобно, людей второго сорта сразу можно обнаружить. После «разравнивания» России, мы по определению будем приравнены к «палестинцам». Не смешно, товарищ юморист, было у меня подозрение, что должны вы будете, рано или поздно брякнуть, что-нибудь в этом роде. Так и вышло! Наболело. Ведь наболело?! Вычёркиваю вас из памяти. Навсегда. Вы умерли для меня.
Второй. Родился в семье советского политолога и историка Кивы Львовича Майданика. Детство провёл в Праге, где его родители работали сотрудниками журнала «Проблемы мира и социализма». Жили по всему, не как обычные советские люди, от зарплаты до зарплаты: освещение проблем мира и социализма хорошо оплачивались. Как обычно у сына новая фамилия — Троицкий Артемий. Методом тыка взятая — Троицкий звучит по-русски, да ещё и не Артём, а Артемий — натурально славянин! Музыкальный критик Артемий Троицкий неплохо поживший и в СССР и в новой России, не стал ждать зрелой старости, чтобы сказать: «Я считаю русских мужчин в массе своей животными, существами даже не второго, а третьего сорта». Русский мужчина, мой отец, гвардии майор Бахтин Иван Фёдорович, а с ним и миллионы его сородичей, брал Варшаву, Берлин, освобождал мир от фашистов, изначально записавших вас «музыкальных критиков» в изгоев, уготовляющих ваше изничтожение. Он мёрз в холодных окопах, ходил под пулями, чтобы спасти и твою жизнь, умер с осколками в ногах. Оскорбительное словобудлие, господин чужак. Не прощаю!
А сколько их отвязавших «мётлы»! «Русский мужчина деградировал и превратился в малоинтересный отброс цивилизации – в самовлюбленного, обидчивого, трусливого подонка. Я могу сказать твердо, на основании своих собственных наблюдений: русский мужчина – самый мерзкий, самый отвратительный и самый никчемный тип мужчины на Земле...». Это уже Кох. Альфред Кох. Он немец — и возможно ему спать не дают победы русского оружия. От него в прессу постоянно попадают «палочки Коха», расцветающие во влажной среде ненависти к русским. Он не одинок, вот Минкин-журналист: «Лучше бы фашистская Германия в 45-м году победила СССР». (Достоевского на дух не переваривают, но мысли Смердякова повторяют!) Или Юлия Латынина с «Эха Москвы»: «Если бы Россия разделилась на части, в некотором количестве частей началась бы нормальная жизнь». Или Ольга Романова, недавно назвавшая захоронение воинов «кладбищем мёртвых животных». «Я думаю, что одна из величайших трагедий для России – принятие православия»,— это уже Владимир Познер. А это Валерий Панюшкин, работник «Дождя», льющего помои на русскую землю»: «Всем на свете стало бы легче, если бы русская нация прекратилась. Логика, которой руководствуется сейчас мой народ, сродни логике бешеной собаки. Бешеная собака бежит, сама не зная куда, исходит ядовитой слюной и набрасывается на всякого встречного». Подрабинек: «Пора прекратить лицемерные причитания о чувствах ветеранов, которых оскорбляют нападки на советскую власть. Зло должно быть наказуемо. Презрение потомков – самое малое из того, что заслужили строители и защитники советского режима» А это отец ваучеризации Рыжий Толик: «Недавно я перечитывал Достоевского. Мне очень хотелось его разорвать». Саша и Лолита, киевские «бомжи», ныне телелИца России: «У русских два праздника — погром и попойка». Для рвотного состояния можно послушать «Эхо Москвы». Есть ещё множество видных деятелей пера и клавиатуры, которых нервирует колокольный звон, кресты, храмы, «православнутые», — эти не стесняются в выражениях, исходят злобной пеной, кусаются, злобствуют, возводят хулу на Святого Духа, кощунствуют. Не про них ли всех сказал наш провидец Фёдор Михайлович Достоевский? Ф.М. Достоевский о врагах России: «… с беспощадной последовательностью, вонзают и вонзают они свои гарпунчики в кита по имени Россия».
Свобода слова у тех, кто распоясался у микрофона, уверенный в своей безнаказанности. Лодка раскачивается «музыкальными критиками», последовательно, не замечая, что она сама зачёрпывает воду и опасно накренилась. ВВП недавно сказал о том, что у нас не 37 год. Успокоил. Это у «них», естественно не 37-мой. Базар можно не фильтровать, «воронки» не кружат по городам, по этапу не отправляют на Колыму, не пытают НКВДэшники и блатные в суп не плюют — живут жирно, легко, свободно, нагло с вызовом. Окуппированный же народ живёт как раз-таки в 1937: его сажают, гнобят и глумятся. История повторяется, вариации однотипны. За 37-годом обычно приходит 41-ый. Он расставляет по своим местам разбросанные вещи. Всё идёт к этому. Два варианта. Первый: лихо разбужено, прилетает ненасытное, жадное до крови НАТО, его встречают с цветами «критики», юмористы и благодарные гомосексуалисты, но Минины и Ковпаки успеют родиться, будет Сталинград, Курск и Брянский лес. Второй: вахаббиты всех стран объеденились и ринулись в «страну берёзового ситца». Тут дело посложней, эти с лёгкостью будут резать головы всем иноверцам. И вот тут уже, может быть, как в Киеве, перед его захватом фашистами, когда массово из синагог кинулись в храмы креститься. Могут люди тогда спросить у Троицкого и Подрабинека: не вы ли говорили, что мы русские животные? И найдутся ли тогда такие тётушки, как тётя моей жены, которая во время оккупации с риском для жизни прятала соседок евреек? Есть у них вариант: могут сесть в самолёты и улететь из страны — если будет куда лететь. Может так полыхнуть, что негде будет приземлиться!
Не плюйте в колодец, из которого пить придётся. И не пейте «мёртвую воду», «живой» может рядом не оказаться.
