Омилия

А из нашего окна
Церковь белая видна.

И ограда, и сады,
И подземные ходы...

И пунцовая луна,
И кирпичная стена,

И тропинка, и река,
И шаги часовщика.

Каждый день и каждый час
Он испытывает нас.

Мало рябины

Так мало рябины в этом году. Мало!
Как в полушубки укутаны в снег скалы.
Долго стояли на самом краю неба,
Долго молчали, не смея просить хлеба.

Долго терпели мы данное нам Богом,
Долго смотрели в бегущую вниз воду.
Мало рябины! Так хочется кисть трогать.
Снег заметает ушедшие в ночь годы.

Из цикла "Пермское хрестоматийное"

Пермские трамваи

На улице Сибирской дождь идет,
Трамваи громко рассекая воду,
Все движутся: Вперед! Вперед! Вперед!
Ныряя сквозь любую непогоду.

Их красные и белые бока,
Похожие на яблочные дольки,
Зовут к себе людей издалека
Намеками постолько и поскольку.

И, падая в заполненный вагон,
Качаясь вместе с ним как в колыбели,
Ты смотришь долго, как со всех сторон
На город льется дождь из карусели.

И кружится как белка в колесе,
Гигантский жернов, растирая воду,
И влажной пылью покрывает всех
Пермяков, их фабрики, заводы,

Потерпи, мой хороший, я уеду туда,
Где меня заждалась голубая звезда.
Где не будет друзей и не будет подруг,
И меня ты увидев, вдруг почуешь испуг.

Потерпи, я держу в руках этот чертов билет,
Где была я, где буду в темноте искать свет.
Где Господь мне воздаст за любовь и вину,
И за то, что так долго иду я ко дну.

Пост настал – толокно и гречу
Предлагает мне календарь.
Чем Рождение Твое встречу,
Мой Владыка, грядущий Царь?!

Утесняя желанья чрева,
Угашаю огонь страстей.
Знаю: в темном вертепе Дева
Скоро встретит Своих гостей.

В ясли сена охапку бросив, –
Вот Христа моего престол! –
Разжигает огонь Иосиф,
Накрывает для пира стол:

Горсть инжира, лепешка хлеба,
Козий сыр да кувшин вина.
И горит посредине неба
Та Звезда, что не всем видна.

Увидав ее издалека,
Три волхва из страны своей
Удивились Звезде Востока
И отправились в путь за ней.

Чу, стучат! – Мир святому дому!
Мы пришли на поклон Царю! –
И кладут дары на солому.
…Что же я Тебе подарю?!

Проходит жизнь, нас делая мудрее,
мелькают дни и дел круговорот.
Все в суете - взрослея и старея
встречаем каждый новый Новый год.

Уже не веселят шары на ёлке,
и праздновать не очень вмоготу.
Грустит и старый дед Мороз на полке,
и песню крутят в телеке "не ту".

А жизнь идёт, и месяцы мелькают,
и с каждым новым годом всё быстрей.
И кажеться порой, не успевают
не люди, даже мысли вслед за ней.

Всем пожелать хочу без исключенья
в безумном хороводе жизни дней
найти покой и умиротворенье.
И силы жизнь любить... 
и успевать за ней.

Целый день трудилась внучка,
И работал Дед Мороз,
Он подарков самых лучших
Приготовил целый воз.

Пролетает время быстро,
Нужно детям написать
Поздравительные письма
И открытки разослать.   

1

Тишина идёт по снегу.
Ночь морозна и ясна*.
Яркий месяц смотрит с неба
В душу каждого окна.

Звёзды, радость не скрывая,
Ждут далёкую звезду,
И восторженно мерцая
Разговор легко ведут.

Нарядились в шубы хаты,
Уплывает ввысь дымок,
И стоит, зимой объятый,
Близ Диканьки хуторок.

                   Как откровению, я тишине внимаю…
                                                    И.Бунин

Тишина – это только начало
Или всё же заветная цель?
Мне бы сгладить ее лекалом
Остроту пробегающих дней!

Наступает зимы зазеркалье.
Чистый ровный, как мел, циферблат.
В белоснежности виртуальной
Черных стрелок утонет раскат.

И проступит на тайных скрижалях
Сквозь восхода розовый дым,
В окруженьи снежинок хрустальных –
Откровение тишины.

10 дек 2016

Памяти Доктора Лизыи всех жертв крушения самолета ТУ-154
в Сочи 25 декабря 2016 г.

Опять по небу бродят тучи,
И горестный встает рассвет.
Смерть забирает самых лучших –
Теперь сомненья в этом нет.

Глава 1.

Земля была безвидна и пуста...

Состав резко затормозил, и она проснулась. Нехотя разлепила глаза.

Странно, ей снилось море. Невозмутимое и величественное. Бескрайнее. Умиротворенное.

Ни разу не виденное ею - Море.

«Что стоим?» - крикнул скрипящий мужской голос.

« Ждем стрелку!» - последовал готовый ответ проводницы.

Кто-то закашлял, кто-то прыснул от смеха, кто-то закурил.

Она смахнула с усталого лица остатки сна и взглянула за окно. Безвидная земля. Пустая. Есть ли где здесь жизнь?

Она выпрямила спину, итак чересчур прямую для её возраста и положения.

На смерть Александра Губенко (Донбасский соловей)
 

Уж нет поэта, ёкнуло сердечко!
Отчётливей печали в рифмах,
Слова стихов его витийством певчим
В душе лучом преломятся, как в призмах.

И отзовутся соловьиной трелью,
Снегами и берёзовой капелью -
Дождливыми слезами. Ветер даром
Бросает их целительным нектаром.

Земляные лица у людей
при небесных глазках у животных
навевают мысль, что муж скорбей
ждёт теперь любви в живых киотах.
Глазки просят пощадить миры,
человеки же ползут громадой,
попирая райские дары,
увлекаясь злополучным адом.

Мой сосед сегодня слишком громко говорил со своим Богом, и я невольно всё слышала и даже записала их разговор.
- Бог, - сказал сосед, смеясь, - я так много позитивных картинок размещаю в социальных сетях, столько ставлю лайков под красивыми изречениями мудрецов,  всё это делают и многие другие люди - почему же мир становится всё хуже?
- Я смотрю в твоё сердце, - ответил Бог.
- Я так много молюсь, так много плачу - почему Ты не отвечаешь на мои молитвы? - спросил сосед.
- Я смотрю в твоё сердце, - ответил Бог.
- И что же Ты видишь там?
- Самодовольство.
- Я же произношу святые слова молитв, сочинённых святыми людьми - разве этого мало Тебе?
- Этого мало тебе, - ответил Бог...

Мчится из сердца Сибири поезд,
Верхняя полка, окно.
В чуждом пространстве я Волей Божьей,
Словно бездельник в кино.

Избы вдоль речки в сугробы сели,
Берег напротив крутой,
Трубы дымкАми навстречу елям,
И небосвод голубой.

Думы всё ближе к Уралу, к дому,
Вечер и ночь и день.
Господи, как же страна огромна!
Сколько богатства в ней!

Щедро по Царски отдал пол-мира
Тем, кто Тебе присягал!
Ныне мамона пришёл кумиром,
Духом иуда восстал.

Русское сердце, ты помнишь, слышишь
Топот Ордынских коней?
Крепкою верой и правдою выжить
Сможешь ли в царстве теней?

Я чищу снег, и облака

Легко лопатою сгребаю –

Мои невольники пока,

И вот – как птиц их выпускаю!