Не ждала я тебя…

Твой визит, как всегда, в неурочный час.
Впрочем, сложно визитом назвать набег.
Не ждала я тебя, не звала на чай.
Ты врываешься в дом, как лавинный снег.

Как всегда, мои планы –  «коту под хвост»...
Как всегда, ты забудешь сказать «прости»,
Прибирая к рукам мою жизнь, внахлёст
Навязав ей свой тёмно-нелепый стиль.

О, путь земной....

О, путь земной, что полон праха
Когда-то выбранных ролей,
Как мне дышать - почти без страха,
Не став себя знакомой -  злей?

О слово странное – отрада,
Награда вещая миров,
Расположились у ограды
Сегодня стаи воробьев.

Котенок, овчарник Мамант и лев

У нас во дворе живёт котёнок. Обыкновенный котёнок с разноцветной шёрсткой, озорными глазками и хвостом-трубой. Такие котята есть в любом дворе. Но всё же наш котёнок особенный. Почему? А вот послушай.

Однажды, когда разные котята, коты и кошки сидели и грелись на солнышке, во двор прибежала собака. Это была большая собака с лохматой чёрной шерстью и белым пятнышком на морде. Как все собаки, она любила гонять кошек, и оттого сразу кинулась на них. Конечно, все котята, кошки и коты тут же разбежались. Кто-то забрался на дерево, кто-то прошмыгнул под машину, а кто-то просто удрал. Только наш котёнок остался на месте. Он выгнул спину и спокойно глядел на собаку. А та была уже совсем рядом. Ещё миг, и, казалось, она его съест.

Собака добежала до котёнка, а он даже не пошевелился. Собака очень удивилась. Она стала лаять и прыгать из стороны в сторону, чтобы напугать его. Но всё напрасно. Котёнок по-прежнему стоял на одном месте. Тогда собака остановилась, успокоилась, махнула хвостом и ушла.

С тех пор этого маленького, но храброго котёнка во дворе никто не трогает. Его уважают все собаки, коты и даже люди.

Месть

Мне день сегодня круто насолил…
Ну что за олух! Вот же незадача!
Не день – американский крокодил!
Так, чтоб его зажарили Апачи!
Ведь знает же - солёное не ем!
Да видно мало у него проблем!
Придётся мстить…
Что ж, завтра злыдню дню
Проспав, я утро напрочь отменю!
 

Душа, не плач...

Душа, не плач, пустые слёзы -
Печать на сломленном челе.
Несет печаль судьбы угрозы
На хрупком брошенном челне.

Трепещет дух во тьме исканий,
Душа, открой глаза свои!
В житейском море испытаний
Ты захлебнёшься без любви.

Душа, не плач, с тобою рядом
Стоит незримо Бог Живой.
Тебя, пронизанную ядом,
Он ждёт омыть Святой Слезой.

Живое Слово в мире смертном,
Как немерцающий огонь:
Одних - живит в горниле светлом,
Другим приносит Правды боль.
 

С Евангелием в руках

Всякому человеку знакомы потрясения. Вот сверкнет ослепительно молния, следом рванет, как хороший заряд тротила, гром, содрогнутся стены дома, — и невольно губы зашепчут слова молитвы…

Но бывают потрясения другие. Вот звучат в храме слова Апостола Павла: «Кто не любит Господа Иисуса Христа, анафема…» (1 Кор. 16:22). «Да будет проклят!» — есть и такой перевод. И понимаешь, что тоже молния ослепила, тоже громом колыхнуло, да посильней, пожалуй…

Как же так, скажут те, которых, увы, немало сейчас встречаешь, — религия должна давать заряд любви, терпимости, всякого там гуманизма, а тут так некрасиво получается — «будет проклят».

Моё Евангелие

Цикл «Три ночи» 

Ночь первая. Посылка до востребования

Перебирая свои архивы, я удивляюсь тому, для чего я столько лет храню все это старье, но еще больше удивляюсь тому, почему, перебирая его каждый раз, не выкидываю?

К чему эти полинявшие фотографии, картинки,  записочки, понятные только мне, листочки, которые что-то поведать опять-таки могут только мне?

Вот, например,  программы телепередач, которые я аккуратно вырезал из газет и в которых фломастером неумолимо отмечал наиболее интересное для просмотра. Они приклеены к моим первым, еще школьным, дневникам. Взять хотя бы вот эту телепрограмму на новогоднюю неделю 1975–76 годов…

Рассвет

Переставляя все уключины
На лодках времени – рассвет,
Уже ласкал воды излучины,
Как делал много тысяч лет.

И в каждой тысяче - рассыпались
Извечной истины - пути,
И пухом куталась под липами
Трава, готовая цвести.

Кипарис

В одном лесу среди осин и клёнов,
Как чудо, вырос Кипарис зелёный.
Такой неведомый и странный гость
Внушал лесным аборигенам злость.

Он в такт природе не менял окрас,
Чем недовольство вызывал не раз:
И в октябре и январем студёным
Был чужеземец, как всегда, зелёным.

Чтоб нрав хозяевам смягчить слегка,
Он злому солнцу подставлял бока,
По осени, надеясь, жёлтым стать…
Но ослеплял всех зеленью опять.

Бесценен дар Небес – неповторимость.
Не изменить себе нужна решимость.

Мы люди грешные

Мы люди грешные и над собой не властны.
И часто мы себя не сознаем.
И оттого бываем так несчастны,
Что на земле кумиров создаем.
Наш русский, мудрый, сильный и великий,
Такой родной непонятый народ,
Неузнаваемый, слепой и дикий,
И все в тебе давно наоборот.
Ты шел на смерть за жен и вдов солдатских,
Ты возрождал из пепла города,
Ты заживо зарыт в могилах братских.
И ты стрелял в невинных без суда.
Писал стихи и посылал на плаху,
Так жизнь любил, что смело шел на смерть.
В хмелю дарил последнюю рубаху,
Проспавшись, мог и нищего раздеть.
Да, в подвигах тебе не много равных.
И водку лучше всех умеешь пить.
Народ мой русский, славный и бесславный.
Когда же ты по-русски станешь жить?

Спешите удивляться

Чтоб заново учиться доверять,
Чтоб говорить на чистом языке,
Спешите окна свету отворять
И не держите сердце на замке.
Спешите людям радость раздавать.
Спешите удивляться вашим детям.
Так просто – необдуманно летать.
Нет ничего прекраснее на свете.

О, путь мирской

О, путь мирской!
Цветной иллюзион.

Из тысяч нитей
невещественных
эмоций
руками соткан он
души…

Живое полотно.

И, чем трезвее
каждый шаг
(здесь и сейчас),
тем иллюзорней
путь
мирской.

Реальность – Небо…

Семь спящих отроков

Мой друг, скажу тебе по секрету: самые лучшие дети – спящие. Не веришь? Спроси у мамы. Она обязательно тебе скажет, что когда спишь,  ты просто чудо. Во сне ты не капризничаешь, не озорничаешь. Ты лежишь, улыбаешься, немного сопишь носом и растешь! Разве не чудо?
Конечно, чудо. Потому спать – это хорошо. Особенно ночью, а лучше и днем вздремнуть на часок-другой. Так ты быстрее вырастешь.
А чтобы тебе крепче спалось, послушай историю про семерых мальчишек, которые проспали не ночь, не день, а целых две сотни лет. Только не думай – это не сказка. Это произошло на самом деле.  И оттого эти мальчики считаются святыми.
Когда-то очень давно, когда на свете не было даже твоих бабушки и дедушки, жил мальчик Максимилиан. Он был сыном градоначальника города Эфеса. И потому уже с детства находился на военной службе. У Максимилиана было шестеро друзей: Мартиниан, Константин, Иоанн, Дионисий, Антоний и Иамвлих. У друзей всё было общее – и военная служба, и игры, и вера. Они верили в Единого Бога, во Христа.  И эта вера их делала ещё ближе друг к другу. Потому что настоящий друг – этот тот, с которым у тебя одни мысли.

Жизнь и подвиг священника Василия Васильковского

Вступление

Святой Георгий на Руси издавна считался покровителем воинов. Идея создания военного ордена имени Святого Георгия принадлежала Петру Великому, но учрежден он был лишь в царствование Екатерины II в 27 ноября 1769 года.

Этим орденом могли награждаться только воинские чины, при этом подчеркивалось, что «ни высокий род, ни прежние заслуги, ни полученные в сражениях раны не приемлются в уважение при удостоении к ордену Святого Георгия за воинские подвиги; удостаивается же оного тот, кто не только обязанность свою исполнял во всем по присяге, чести и долгу, но сверх сего ознаменовал себя на пользу и славу Российского оружия особенным отличием». Потому заслужить этот орден стало высшей честью для офицеров и генералов.

Из юношеской депрессивной лирики - о жизни души без веры

                 *****

Месяц чайкой казацкою
Тучу грозную ловко обходит,
И частями мозаики
Отраженья играют в пятнашки.

Покачнулся под ветром клён –
И тихонько целуются тени.
А теченье беспечное
Мысль уносит всё дальше с собою.

Треск обломанной веточки –
Встрепенётся лиса, что в норе спит;
Успокоится рыжая
И уснёт с ароматом фиалки.

Идеально устроено,
То, чего человек не коснулся.
Не касайтесь души моей –
Может, снова в ней мир воцарится…

1994

Вновь слышу волны Коктебеля

Вновь слышу волны Коктебеля.
Вчера сбежал – просоленный и злой.
Кривые горы надоели –
И вот иду знакомою тропой.

Иду в обнимку с каждым клёном,
Целую трав притихшую красу.
Мне надоел тот пляж холёный,
Где так и не попробовал самсу.

Попалось лето в паутину,
Линяют кроны, конопат простор.
Мне надоел досуг утиный
И виноградников хмельной укор.

Закроет глаз закат далёкий.
Уснут следы в исхоженном лесу.
Вновь вижу пляж в волненье лёгком,
Где хочется попробовать самсу!

2010г.

Страницы