Омилия

Поэтов травили во все времена
И деньги у них почти не водились.
Хранимые временем их письмена
На языки мира переводились.

Завистников толпы и новый Дантес,
Он кормится сплетнями и клеветою.
Взгордившись слепою своей правотою,
Не слышит предупрежденье с небес

Когда на прицел выбирает поэта
И в сердце ему попадает как встарь.
А колокол треснул, хоть песня пропета,
И звонкую душу теряет звонарь.

Теряет на миг и свободен от тела,
Приходит к Отцу своему навсегда.
А песня по свету всему полетела,
Как звон колокольный через года.

Не страшно быть жалким, убогим, балбесом.
Подлее всего – если станешь Дантесом.
20. 06. 10
 

Я еду, еду, еду неведомо куда,
А кто меня там встретит и будет ли еда
Не знаю совершенно, но еду все равно,
За бортом электрички проносится кино.

Мелькают то равнины, то лес, то косогор
Все ближе подъезжаем к хребту уральских гор
И край родной забытый в дороге узнаем,
Мигает темным глазом зеленый водоем.

А небо потемнело и птицы над рекой
Взлетают вверх упрямо с заветною мечтой.
И пишет дождь холодный горячею строкой
Стихи о нашей жизни, короткой и простой.

Мы едем, едем, едем неведомо куда.
За бортом электрички проносятся года.

17. 06. 2010 год станция Курашимский

Июньский день, пришёл священник,
И ощущалась благодать.
Он был мой сверстник, современник,
Я встрепенулся, словно пленник,
Желая многое сказать.

И от его прямого взора,
К душе моей тянулась нить.
В глазах не виделось укора,
Хотелось просто говорить.

Не о судьбе, не в этом дело.
О том, что мучает давно:
Зачем я здесь, на свете белом,
Где притворяться надоело
И жить уже не всё равно?

Легко сказать: «крепись дружище»,
«Живи», «Терпи» и «Всё пройдёт».
А, если рвёт от всякой «пищи»,
Попробуй стать светлей и чище,
Когда на сердце толстый лёд?

Скажи мне искреннее слово,
Спокойный, добрый иерей…
С ворот упала вниз подкова,
Я отпираю все засовы
С подвалов, окон и дверей.

«Чтоб испарился лёд твой хрусткий,
Ты сердце в Небо отпусти,
Перекрестись, ведь ты же русский,
А путь наверх – прямой и узкий,
Иного нет у нас пути!»
2010

Эти стишки сложились, когда гуляла с собаками. Может, развлекут кого-то или напомнят, что ЛЕТО КРАСНОЕ на дворе!

Спросит кто-нибудь с Плутона:
Что за лето? – Расскажи!
- Ну, бархотки на балконах,
В небе – чайки и стрижи.
Ну, разглаживает душу
Богоданная пора,
И белье в минуту сушит
Ветер ласковый с утра.
Ну, пушинки, будто звезды;
Звезды, будто кружева.
Раскачали небо грозы,
И кружится голова.
Наливается крыжовник,
Скоро ягод торжество.
Вот затеплился шиповник
У порога моего.
Ожидание покоя,
А покоя нет ни дня…
В общем, вот оно такое,
Это лето для меня.

В тот день, под самое утро, Тане приснился странный сон. Будто они с Сашей вместе шли куда-то по зеленому лугу, поросшему полевыми цветами, и так беззаботно болтали и смеялись, словно вернулась та пора, когда они были еще женихом и невестой. А потом Саша нарвал целую охапку цветов и вручил ей. Таня вдохнула их аромат — и содрогнулась. Потому что на нее повеяло чем-то удушливым, приторно-сладким, непохожим на запах цветов. И она увидела, что держит в руках не живые цветы, а искусственные, из тех, которыми украшают могилы…

Сказка

На дне ласкового моря жила жемчужная раковина. Совершенно такая же, как другие. Ещё в те времена, когда она была совсем-совсем юной, с розовыми створками, внутри неё уже росла маленькая жемчужина. Время шло. И раковина, и жемчужина, становились всё старше и старше, всё больше и больше.

У раковины было сразу две особенности. Во-первых, она жила на выступе скалы, так что взирала на все остальные раковины сверху. А во-вторых, ужасно не любила людей.

— Не говорите мне об этих эгоистах и грубиянах, приплывающих сюда и забирающих лучших из нас! Не желаю и слышать о них! Пусть никто не смеет при мне о них упоминать!

Что тут возразишь? Остальные раковины лишь покорно кивали. А рыбы тем и хороши, что умеют вовремя промолчать.

И всё же раковины иногда шептались о людях потихоньку:

— Мы созданы для их утешения. Сам Господь даровал способность растить жемчужину. Она не нужна нам, так пусть же люди забирают её!

Но тут в разговор встревала старая раковина. Она сердито кричала сверху:

Сейчас любовью зовется что угодно, происходящее между мужчиной и женщиной. Она в каждой песне, в каждом фильме, и романе, а также на заборах, бигбордах и этикетках нижнего белья. Ловко взяв в оборот громкое слово, апеллирующее к каждому смертному, рекламисты и масс-медиа вкладывают в него все, что способен «съесть» ищущий любовь человек.

А существует ли вечная любовь — не в абстрактно-книжной реальности, а в бытовой повседневности? Существует ли любовь единственная — не такая, как в шутке «любовь одна, а партнеры меняются»? Существует ли вообще любовь, и для каждого ли она?

Чтобы не погрязнуть в пустых размышлениях, важно определиться с понятиями. Уже много лет не могу найти первоисточник надежнее, чем толковый словарь Ожегова. Там сказано: «Любовь — чувство глубокой самоотверженной привязанности».

Вчера читал, не скуки ради,
Но с грустью-верой пополам,
Былые записи в тетради,
Уже довольно взрослый дядя.
Как много чувственности там!

И, пробегая как по кочкам,
Словам, начертанным спеша,
Я видел сердце в этих строчках.
В неповторимой оболочке –
Живая, детская душа.

Я по ночам писал в блокноте,
О чём не высказалось вслух:
Друзьям, в гостях и на работе,
Увязнув по уши в заботе.
А ночью пел и плакал дух.

Блокнот-тетрадь, стихи, наброски,
Обрывки полустёртых фраз,
Забытых мыслей отголоски,
Свеча церковная из воска…
Счастливый миг и светлый час.
2010

Любовь случается однажды.
Она, как мать, всегда одна.
Не любят искренне и дважды,
И это знал, и знает каждый,
В какие б не жил времена.

Но строгий окрик непрестанный,
Что вызывает сердца стон,
Как надзиратель постоянный,
Напоминает неустанно:
«Не пожелай…», люби закон.

И не мечтай: а я бы, мне бы,
Среди высоких, крепких стен.
Любовь останется для Неба,
Где чудный мир без перемен.
2010

* * *

Начав свой новый день за здравие,
Я к вечеру свой миф разрушу,
Пустые приступы тщеславия
Смываются контрастным душем.

И дней шальные многоточия
Мне дарят новые ответы.
Растратив все запасы прочности,
Душа моя взывает к Свету.

Опять, блуждая от отчаянья,
Шепчу свои обиды ветру…
А мне до Храма расстояние –
Всего-то пара сотен метров.

Мы напрасно сердцу не внимаем,
Вверив жизнь рассудку своему,
В час решений смело открываем
Все врата холодному уму.

Сердце знает многие секреты,
Что умом постичь не властны мы.
Вот младенец: тянет руки к свету
И всегда времён страшится тьмы.

Как ясна легла бы нам дорога,
Если б зла не ведали к другим,
Обретали чистым сердцем Бога,
И ведомы были к счастью Им.

22.02.2010 г.
 

На литургии было откровенно скучно. Хор невнятно пел что-то неразборчивое. Чтец долго и торжественно читал какие-то непонятные слова, и они тяжело перекатывались, как волны у каменного причала, наводя сон и принося с собой тягучую и липкую скуку. Евангелие читали вполне торжественно, но тоже абсолютно непонятно. Неужели нельзя было за столько веков перейти на нормальный современный разговорный язык, всем понятный и по-настоящему доступный. Единственным развлечением было стоять у подсвечника и тушить догоравшие свечи, но и тут Екатерине не повезло. Сегодня в храме дежурила самая ворчливая и нетерпимая из служительниц. Остальные ни за что не зашипели бы и не прогнали бы от вожделенного подсвечника!

Наконец пришёл и батюшка. Его приход уже давно не волновал Катерину и не внушал трепета. Во-первых, исповедовал не её духовник, а какой-то незнакомый священник, ну, а во-вторых… Вчера она поленилась, как это случалось уже не раз, и не потрудилась написать исповедь – на месте, мол, всё вспомню, чего там помнить – а теперь голова казалась пустой, как прабабушкин чугунок. И гудела примерно так же. Хоть в неё никто и не стучал.

Она проснулась около полуночи. Что поделать, бессонница — нередкий удел старых людей, живущих воспоминаниями о прошлом. Вдобавок, под самым ее окном громко и тоскливо выл старый сторожевой пес Байкал. А это означало, что все попытки снова заснуть заведомо окажутся безуспешными. Поэтому она засунула отекшие ноги в грязные стоптанные тапки и, опираясь на клюку, отправилась бродить по дому. Она делала это каждую ночь, когда ей не спалось.

…Этот дом был воплощением ее давней и заветной мечты. Потому что прежде у нее никогда не было своего дома. Мало того — именно незадолго до ее рождения их семья стала бездомной. Старшая сестра Рита рассказывала ей, что дом пришлось продать после того, как умер отец. Ведь тех денег, что зарабатывала мама, было слишком мало, чтобы расплатиться с долгами и прокормиться самим. Тогда-то и начались их скитания по чужим углам. И именно поэтому ей, родившейся уже после смерти отца, дали скорбное имя «Мара» — горькая.

Некогда, на белом свете жил человек. Его душа стремилась к прекрасному и доброму, но он не знал, где обрести добро и красоту. Много лет бродил он по свету, пока не пришел к Господу и не спросил, - что же мне делать, Господи, я погибаю от дара, который ты мне дал и не знаю, что делать с ним. - Твори добро своими руками,- сказал ему Господь.
Послушался человек Господа и развел на пустыре красивый сад. Долго трудился человек, ухаживая за садом, недосыпал, разбивал цветники, поливал и выращивал саженцы, и все это он делал для людей, которые проходили мимо по дороге. Несколько человек с благодарностью и молитвой присоединились к садовнику и тоже стали трудиться во славу Божию, разбили красивый пруд вокруг родника, омывающего подножие сада, пропалывали грядки, подвязывали виноградные лозы. Все больше людей любовалось прекрасным садом и заходили в него испить живой воды. Однажды, человек сел передохнуть в тени высокого дуба и к нему подошел торговец.

В преддверии Дня России 10 июня в Александровском зале Большого Кремлевского дворца состоялась церемония закрытия одной из самых державных культурных акций двух последних десятилетий – I Славянского форума искусств «Золотой Витязь».

В рамках форума, который проходил по благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла и был посвящён 65-летию Великой Победы и Дням славянской письменности и культуры, только в столице России состоялось более 350 мероприятий, посвященных кино, музыке, литературе, изобразительному и русскому боевому искусствам, а также театральные и фольклорные программы.

1

День России мы отмечаем уже не первый год. Прежнее его название – День независимости – в некоторых СМИ становилось поводом для иронии, в других – для скорбных размышлений.

Независимость от кого? От себя самих? От украинцев и белорусов, которые в результате исторических изломов перестали быть не только частями единого русского народа, но и насильственно были лишены единого Отечества?