Язык мудрых врачует...

Литературные заметки о рубайяте современного русского поэта, Протоиерея Алексия Зайцева

«Блажен, кто рядом славных дел
Свой век украсил быстротечный.
Блажен, кто жизнию умел
Хоть раз коснуться Правды вечной…»
А.Толстой. [1]

Окунёмся в  интересный мир рубаи  cовременного  русского поэта Алексия Зайцева. В  это исцеляющее душу мудрое  самобытное  поэтическое пространство.

Рубаи (другие названия: дубайти, таране) — четверостишие; форма лирической поэзии, широко распространенная на Ближнем и Среднем востоке (наравне с газелью и касыдой).

В письменном виде рубаи существует с 9-10 вв.  По содержанию —  это лирика с философскими размышлениями.
Стихотворения состоят из четырех строк (двух бейтов), рифмующихся как aaba, реже — aaaa, и строятся, как  принято, в метре аруза ( использование специфической стороны фонетического строя арабского языка, а точнее кратких и долгих гласных звуков).

Первые переводы рубаи на русский язык относятся к 1891-1894 годам и связаны с именами В.Л.Величко, П.Порфирова и др. Эти и последующие  работы не поступались  формальной эстетикой русского стихосложения. Использовалась перекрёстная рифма, парная и опоясывающая, в результате чего четверостишия становились энергичными и выразительными. [2]

Эта статья не предполагает анализа  общей истории становления и развития  жанра рубаи. Скажем лишь, что  иносказания и глубинные пласты смысла всегда были в традициях  народного творчества,  фольклора.

Рубаи слагали и знаменитые мастера художественного слова и малоизвестные поэты. Этот жанр, обязанный своим происхождением устной народной традиции, получил свое многоплановое оформление в поэтических сочинениях таких корифеев средневековой персидско - таджикской литературы, как  Унсури, Фаррухи, Абусаид Абулхайр, Анвари, Хакани, Шейх Аттар, Джалалуддин Руми, Саади Ширази, Хафиз Ширази, Абдуррахман Джами и многие другие, среди которых особое место занимают Рудаки и  Омар Хайям.[3]

Ввел в поэзию этот вид стихосложения  Рудаки, а Омар Хайям утвердил внутренние законы, отшлифовал и фактически превратил эту форму в новый жанр изящной словесности. Короткие четверостишия Хайяма наполнены бунтарским духом, декларируют свободу человека, его независимость от догм, высмеивают лукавство, двуличие, сочно  источают мудрость востока. [4]

Приступив  к чтению книги  А. Зайцева «Чаша бытия», признаюсь, растерялась: в ней есть и откровенная  Божественная лирика, и дивные  пейзажные строки, и  серьёзные  гражданские стихи, и, конечно же, четверостишия –  рубаи,  эти «дебри иносказаний»,  в которых, по выражению Н.А.Некрасова, «словам – тесно, а мыслям – просторно».[5]

При всём разнообразии  поэтических жанров, используемых поэтом,  не   случайно избраны  для  этого обзора именно  рубаи.
Ведь этот жанр привлекает  ёмкостью формы, лаконичностью языка, неповторимой выразительностью средств художественного отображения. К тому же это философская поэзия.

В четверостишиях А.Зайцева  зримо присутствует  "воспарение" духа  поэта, соизмеряющего своё бытие с данной Богом человеческой участью.

            «19. Не в планах мудрого себя боготворить;
             Ценнейшим кажется в ином пример явить:
             От низшей мудрости до высшей, постепенно,
             Уроки жизни постигая, восходить».
                                    *
            
             40.Господь земле и Небу дал Закон,
             Сад Истины открыл Он испокон…
             В служенье ей мы обретаем Счастье,
             А вне её – приятной фальши звон".[6]

            Мне показалось, что  эти строки,словно  молитвенные откровения;  говоря словами святителя Филарета (Дроздова), это «простёртая рука» автора с просьбой к читателю «принять благодать Божью».[7] Чтобы каждый из нас понял, что «всех мудрей рыбак простой, когда живёт в нём Дух Святой».[8]

         Философские, религиозные  формулы  в рубаи А.Зайцева, как правило, выражены яркими смысловыми  художественными образами - «хладный век», «сад Истины», «пожар людской хулы», «огарок души», «пепелище плоти», «яд пристрастий», «страсть – вор», «пьющий лесть» и другие, иногда  фразами-символами  могущества Бога, как к примеру, «Всесилие Христа», и т.п.

          Кроме художественности,  четверостишия А.Зайцева глубинно мудры. Это, по существу, во многом  талантливые   поэтические переложения  многих библейских заветов,  советов из Книги Притчей.

Не случайно эпиграфом к сборнику своих стихотворений «Чаша бытия»  поэт поставил эти слова:

«Блажен человек, который снискал мудрость, и человек, который приобрел разум, – потому что приобретение ее лучше приобретения серебра, и прибыли от нее больше, нежели от золота: она дороже драгоценных камней; и ничто из желаемого тобою не сравнится с нею… Она – древо жизни для тех, которые приобретают ее, – и блаженны, которые сохраняют ее!».  [9]

Надо отметить, что Библейская  концепция мудрости коренным образом отличается от классического представления о человеческой мудрости, которая заключается в поиске смысла жизни и тайн бытия и Вселенной посредством философских умозаключений.

Первым и самым главным принципом Библейской (Божьей) мудрости является смирение человека перед Господом Богом, заключающееся в послушании и повиновении Его заповедям.

   Именно эта идея прослеживается во всех библейских книгах мудрости: в книге Иова, Псалтири, Притчах и книге Екклесиаста.[10]

«39. Путь к Истине – отрада мудреца:
Блаженна роль почтенного отца.
Но если нет смиренья с чистотою,
Увы, не будет поискам конца».

В своих рубаи А.Зайцев не противопоставляет эти два вида мудрости, указывая, что мудрость Божья выше и значимее мудрости человеческой.

Четверостишия А.Зайцева – это фактически  духовное назидание читателю.

«34. Вне Истины неведом отблеск рая.
Но Что Она и в чём – кто верно знает?
Блажен, кто молвит: «Только Сам Господь», –
В стремленье жить, Его словам внимая».

Основной предмет, заботящий поэта, - это  духовная жизнь, а она обширна: «широка заповедь Твоя зело». [11]

Духовному росту предела нет, поэтому  хочется им овладевать постоянно, читать и перечитывать каждую строку, помня при этом  наставления преподобного Макария:

«Читайте отеческие книги; в их учении найдете себе вразумление и укрепление». [12]

В общем,  заметно то, что в поэтических строках А.Зайцева религия, философия и лирика не только дружны,  но  и взаимно дополняют, «украшают» друг друга, усиливая притягательность  прелестных поэтических строк и  серьёзность, поучительность выводов.

«8. Когда, познавши зной, земля утомлена –
Взывает о дожде всем существом она.
Так ищет Божьих нег израненное сердце,
Но плоть беспечная спешит испить вина».

У Алексия Зайцева нет  абсолютного  строгого следования классическому сложению рубаи, порой по требованию смысла два четверостишия слагаются в один стих, но это не нарушает главной особенности этой формы стихосложения: единства мысли и чувства, мудрости в наставлениях.

                        «7.Об Истине глаголят мудрецы,
                        Прикрыться ей пытаются льстецы,
                        А хитрецы – продать, разбив на части;
                        Но Истина хранит свои венцы
                        Для тех, кто в Боге обретают счастье,
                        Кто не рабы порока или страсти, –
                        Учёные мужи иль простецы.
                        …Нет Истины, где нет Господней власти».

«Мудрость, наверно, тем  и отличается от умной и точной мысли, что мысль легко сломать, чуть-чуть переиначив, и превратить в глупость или трюизм, но мудрость- пластична, и даже при  вольном  её пересказе, даже многое не поняв, мы почувствуем её глубокое дыхание. Высказанная кем-то мысль дарит нам мысль; но изречённая мудрость обогащает нас целым клубком сцепленных между собой мыслей, и, сколько ни разматывай этот клубок, конца им не видно».[13]

Как-то я написала о мысли: «Ты демоничною порой бываешь, когда судьбой неведомо играешь. Твои глаза – проталины ума - такие зрячие не только ныне, прозорлИвы во все времена… Чем, каким оттенком я заполню твою чашу?
- Радугой, мечтами, радостью моей?
Или рассчётливым «роением» твоим? Давай устроим карнавал ума и чувства! -
Союз такой всегда непобедим!»[14]

Этот «карнавал»  не рождается сам  собой, он олицетворяет постоянное духовное искание, это  дар Божий, «ибо Господь даёт мудрость». [15]
А "обращающийся с мудрыми будет мудр; а кто дружится с глупыми, развратится".[16]

Известно, что  мы живём в «злокозненное время».[17]

в сетях добра и зла. Но самое большое зло – это зло в себе, когда сам  «не видишь недуга», живущего в тебе. [18]

В отличие от  Омара Хайяма, заявившего :
                    «533. Про Зло с Добром
                    ни с кем нельзя мне говорить…
                    Хранитель тайны – нем.
                    Нельзя мне говорить» [19],
А.Зайцев пишет:

                    «14. Где счастье и любовь верны твоей судьбе,
                    Давно зачахло зло – мечта пожить тебе.
                    Отрадно, что мечта чистейшей станет явью
                    Для каждого, кто зло искоренит в себе».

В своих рубаи автор развенчивает ложные ценности этого мира, восстаёт против вскормленных ими пороков. Обличает их антигуманную суть.

                    « 16. Корыстному слова о милости – пусты,
                    Лукавому слова о честности – грустны.
                    И края нет заботам у богатых:
                    То житницы малы, то кошельки тесны».
                                                 *
                    10. В ком сострадания давно простыл и след,
                    В ком язвы скупости – в том Божьей искры нет.
                    Познать бы нам, как возвышает милость,
                    На тьму бесчувствия излив превечный Свет».

Ценность зайцевских рубаи не только  в их философских достоинствах, сжатых формулировках мировоззренческих воззрений священнослужителя.

Интересен   ещё и язык четверостиший. Он имеет проповеднический настрой. Он как своеобразный шифр, символический код связи Души Поэта с Небесами, с Богом.

У Омара Хайяма рубаи – это прежде всего вопросы и ответы, неуверенность в суфизме, других  религиозных течениях того времени. 

А у А.Зайцева  –  чёткая  мировоззренческая позиция православного священника.
Отсюда и   потрясающая притягательность   всей  стилистики текстов.

Во  многих строках -  крик души, чуткой и обнажённой, переживающей за человека, за мир, за свою Родину.

                   «43. В наш хладный век не важен человек,
                   Важны: идея, цель, что вождь прорек.
                   …И строят счастье (взламывая судьбы)
                   Для измождённых сирот и калек.
                                              *
                   44. Хулить Отчизну – гóрше дела нет.
                   Хула рождает смрад, а нужен – свет.
                   Отчизна ждёт высокого служенья,
                   Ждёт сотворцов свершений и побед».
                                               *
                   6. Страна, где заповедь Господня не в чести,
                   Где дремлет праведность, пороку дав цвести,
                   Бывает, предстаёт в подобии величья –
                   Но лжемогуществу не долго стяг нести».

  Автор последовательно прочерчивает  путь к постижению Божественных истин, вырисовывает цепочку  необходимых современному человеку душевных борений, расставляет их в той последовательности, которая продиктована авторскими приоритетами.

И во главу угла ставит жизнь человека с верой в Господа.

                  «36.Один простак природу искусил:
                  Желая плода, камень посадил.
                  Был тяжким труд и долгим – всё напрасно...
                  И путь без Бога – всуе трата сил».

                  33. К беспечным духом время бессердечно –
                  Цвет юных лет крадёт бесчеловечно.
                  Сынов же Божьих
                  время, как свидетель,
                  Возводит от земли -  к Чертогам вечным».

Ясно одно, рубаи А.Зайцева весьма поучительны, они, как подсказка человеку на пути к постижению Бога. Их многоплановость поразительна. И духовная польза от них неоспорима.

"...Польза наша бывает не от количества слов, а от качества. Иногда и много говорится, а слушать нечего, а в другое время и одно услышишь слово, и оно остается на всю жизнь в памяти".(преп. Антоний).[20]

Поскольку поиск Истины бесконечен, то и этот  скромный обзор, его  выводы только лишь  одна из творческих попыток осознать глубинный смысл зайцевских мировоззренческих  установок и убеждений. Он уверен, что

                  "1.Когда не учит Бог, тогда учитель – страсть.
                  Вещая о дарах, она спешит украсть
                  У вечности святой доверчивые души;
                  И учит одному – как людям глубже пасть".

Безусловно, хотелось бы надеяться, что какие-то крупицы объективного анализа в этих заметках присутствуют, и они помогут читателю постичь порой непостижимое – поэтический талант Протоиерея, современного поэта Алексия Зайцева.

Ведь для  духовных исканий у него  под рукой было и остаётся православие,  христианство, 1025-летие на Руси  которого мы отмечаем в эти дни.

===================================================================================

С Днём рождения, Протоиерей Алексий Зайцев!

Божьей милости Вам!

ЛИТЕРАТУРА:

1. А.К.Толстой. Блажен, кто рядом… Собрание  сочинений в 4-х томах.  М.: Изд.- ство «Художественная литература».1964. Т.1
2. Cм.: Аминов А. Жанр рубаи и советская лирико-философская поэзия. Душанбе. Издательство «Дониш», 1988.
3. Омар Хайям. Рубаи. Полное собрание / Омар Хайям; [пер. с перс. И.А.Голубева]. - М.: РИПОЛ классик, 2009.-528 с.: ил.С.5-70.
4. Ворожейкина З.Н. Омар Хайям и хайямовские четверостишия. //Омар Хайям. Рубаи. Л.: 1986.
5. Н.Некрасов. Подражание Шиллеру. Форма. См.:Собрание сочинений. М.:  издательство "Наука", 1981г.
6. Здесь и далее  рубаи цитируются  с сохранением номерации по книге «Чаша бытия» [Текст] : стихотворения / протоиер. Алексий Зайцев. - Челябинск : Челябинский Дом печати, 2013. - 190 с. : портр.; 18 см. - (Библиотека православной поэзии+С ).
7. Антология изречений Святых Отцов Церкви. Из записной книжки священника. М.: «Издательство Православного фонда «Благовест». 1996, 159с.
8. В.Афанасьев «Собор святых славных и всехвальных двенадцати апостолов». Стихотворения о святых.
9. Прит. 3: 13-18
10. См.: 1 Коринфянам 2:6-13
11. Толкования на Пс.118:96.
12. «Из писем преподобного Макария Оптинского». – В кн.: И.Концевич. Оптина Пустынь и её время. Минск: изд. – ство «Издательство Белорусского Экзархата». 2006, с.576.
13. Омар Хайям. Рубаи. Полное собрание. Перевод И.А.Голубева. Рипол Классик. Москва.2009.С.71.
14. Светлана Демченко. Небо хочу удержать. М.: изд.-во «Спутник+», 2011. С.84
15. Библейская книга Притчей. Притчи 2:1, 2, 5, 6.
16. Притчи 13:20
17. Мф.24, 12.
18. Мф.24, 12.
19. Омар Хайям. Рубаи. Полное собрание. Перевод И.А.Голубева. Рипол Классик. Москва.2009.533.
20. Антология изречений святых отцов церкви.Из  записной книжки священника. М.:Изда.-ство "Издательство Православного Фонда "Благовест". 1996, 159с.
21. http://omiliya.org/profile/protoierei-aleksii-zaitsev