Вы здесь

"Сказки бабки Марьи" (фрагмент из сборника - 3 сказки - с комментариями для педагогов и родителей)

Мантурочка

Давно это было, детки милые, на Саровской староне. Я туда пешком хаживала, сказки с богомолья нашивала. Жила недалече от обители преподобного батюшки Серафима сиротка одна. Таюшкой звали. Не своей волей жила – у барыни в девках. Целый день то платок капризной барыне подай, то – другой, то окно затвори, то подушку взбей… А за все про все в дармоедках ходила. Хозяйка- то бранчливая была да гордая. В церковь зайдет – и то несмиренно, непоклончиво. На паперти встанет – все ступени юбками закроет – и нет бы головку склонить… Таюшка в девичьей говаривала: убегу - вон, слыхала, Мельничную обитель ладят, попрошусь к монашенкам святым. Я камни собирать стану – для фундаментов. Хочу Господу послужить!

Вот и решилась однажды. Барыня Хрюндакова ее плеткой за пирог отходила, а пирог-то ключница взяла. Вышла девочка в сад, перелезла через ограду а там за барским садом сразу лес стоял. Бежит Таюшка по лесу - сама не знает, куда. Попался на дороге зайчик. «Беги, Таюшка, до пасеки, там дорогу покажут!» Вышла к пасеке, а там медведь: «Беги, Таюшка, к реке, а там покажут!» Вышла к реке, а у берега лодочка качается – и перевезла беглую. Долго ли, коротко ли, вышла она к Дивееву. Что сказать – я, мол, от барыни сбежала – так еще вернут… И придумала. - Скажу, я от господ купцов Мантуровых к вам. Они батюшке Серафиму помогают, вот и меня прислали служить при монастыре…
Зашла на подворье. «Кабы сразу Мельничную обитель найти… Послужу Господу, а не барыне злой.»
Тут встретился ей старец вида доброго и кроткого. «Откуда ты, девонька?» - А от Мантуровых, батюшка! Прислали Господу послужить.
Старичок усмехнулся и говорит: «Не Мантуровых ты девка, а Хрюндаковых» Обмерла Таюшка. А тут бричка летит, а в ней барыня сидит. Подходит к старичку со смирением, просит благословения. Тут Таюшка угадала, что за дедушка с ней говорил. А отец Серафим спрашивает, смеючись: «Ну, Мантурочка, зачем от барыни своей ушла? Тиранили тебя, верно?» Мантурочка -девчурочка смотрит: барыня стоит – бледнеет, краснеет, только в обморок не рушится. «Нет, барыня моя добрая и кроткая. Не посмела я ее просить волей в монастырь отпустить. Хочу служить Господу!» Барыня улыбнулась, Таюшку- Мантурочку поцеловала и говорит: «Позволит батюшка Серафим, быть по сему! В сей час вольную отпишу тебе.» Солгавши первый раз – согрешила, солгавши второй, благо сотворила! – сказал святой старец. - Хоть и мала ты годами – иди, милая, послужи в Мельничной обители, покуда в белицах. Стала девочка Богу служить, а меж собой звали ее сестры шутя Мантурочкой. А Хрюндакову-барыню как подменили. Стала ласковой, стала щедрой, на монастыри подавала, бедных не забывала.

Взрослым!
Под сенью Серафима святого…

Объясните устаревшие или непонятные слова. Сделайте сказку частью вашего рассказа о Саровской пустыньке, о храмах Дивеевских. Пригодится сказочка и тогда, когда вы отправитесь с ребенком в эти святые места. Лучше, конечно, всей семьей! А главное, подумайте вместе, чему может нас научить бедная сиротка Мантурочка (великодушию, смирению, мужеству). Пусть наш читатель сам припомнит, как великодушие и душевное благородство крепостной девочки даже суровую недобрую Хрюндакову-барыню сделали другой. Можно пояснить и то, что в монастыре, среди сестер бедная девочка обрела свою семью. Особо скажите о батюшке Серафиме, который появляется в сказке. Подчеркните мудрость и доброту нашего «самого русского святого» - столь любимого который уж век!.

                                                                  Никитка-горемыка

Здравствуйте, детки милые! Ну, раз бабка Марья к вам доплелась, значит- и сказка началась. Жил - был в стары годы на селе Ромашково, от церкви недалече, мальчик годков так двенадцати. –Никиткой звали. Приключились с ним вещи необыкновенные, дела странные, хотя жил Никитка вроде без затей. Летом картошку полол, сено ворошил граблями деревянными, а в сам-то покос отец ему и косу настоящую сладил – легкую, небольшую – по руке. Уж мать тогда нахвалиться им не могла: Дельный да умелый Никитушка растет! Утехой в старости будет!» Никитка и зимой отличался: ложки из баклуш липовых лучше деда резал. Дед Лексей Юрьевич тож не нахвалится: «Глазки молодые, ручки золотые! Скоро весь зимний промысел на нем будет!» Так-то оно так, да было у Никитушки две беды. Какие? – А вот послушайте да покумекайте сами.
Похвалит мать – так нет бы порадоваться, а он весь изворчится: «Вон Пашку хвалили – так опоясочкой дарили… Вон Верка много напряла – так мать гостинца ей дала… А я хожу, как сиротка…» Мать вскинется: «Так вот же смоква свекольная в печи! Вон сухарики посоленые…» А он только рукой махнет, вздохнет тяжелешенько, ровно старик – и прочь плетется. Дедушка за работу по головке погладит, а он буркнет: «Эвон, руки в занозах, мозоль натер с ложками вашими! И не спасиба тебе, ни привета…» Дед за сердце так и схватится. А Никитушка уже со двора бредет вздыхаючи. И не дай Бог, увидит - у кого чего хорошенького есть. – Ишь, маковую рубаху Саньке с ярмарки привезли! Эх, скитаюсь, ровно без догляда! – Не раз и не два мать из-за Никитки плакала. И ведь рубаха такая есть у него, и без гостинца он не остается, и хвалят его, и любят…
Ребята мальчишку Никиткой-Горемыкой прозвали: идет по улице – не улыбнется. Чуть что – в глазах слезы по пятаку – уж такой несчастный…
Раз вьюжной зимой вернулся отец под Рождество поздно ночью с извоза ( он ямщиком был), а сам -больной, застуженный… Никитка да сестры Катя с Маней на крыльцо повыскочили. Увидели девочки, что лица нету на милом батюшке. Давай скорей шубу расстегивать, снег обметать. «Картошка теплая в печи! Тятенька, поешь!» Мать уж на стол собирает: «Медку тебе, застыл опять, болезный!» Один Никита в угол ушел: «Вон Петеньке-то отец с извозу копилку свиньей привез – денежки класть. Ни тебе гостинца, ни тебе привета…» Тут уж вся семья не выдержала: « И-эх, Никитка-Горемыка, как ты с людьми-то жить будешь?!» Катя, сестрица меньшая, говорит: «Я за такого вот нипочем замуж не пойду! Заест век.» Мать только заплакала: «Руки мастеровитые, да мне уж и трудов-то его нипочем не надо!»
Обиделся Никитка, схватил шубейку и на улицу. Никто его удерживать не стал. А на колокольне тем временем полночь ударили. Стоит Никитушка, сопит сердито и уж зябнуть стал. Только хотел в избу вернуться – идут по дороге двое статных людей – откуда взялись-то? А собаки что не лают на них? Одеты богато, бороды с лопату… И к нему: «Что за мальчик, бедняжка, обидела родня ни за что, ни про что! Отец про гостинцы чадушке забыл…» Дивится Никитка: «Откуда ж они знают про меня?» Тут второй человек заговорил: «А Иванушке-то вчера брат Тимоха скамейку-ледянку сладил: с горки съезжать! А Борюшке мать обнову сшила…» Разгорелись глаза у Никитки. И спрашивает уже смело: «Вы кто ж, люди добрые, будете?» - Меня зови Ныл Нылович! – А я – второй подхватил – Завид Нежалей буду. - И засмеялись – а в деревьях сразу ветер да треск пошел, собаки по дворам завыли. Стало страшно Никитке. Только во двор хотел юркнуть, как Ныл Нылович, будто угадал – цап его за руку и говорит так-то жалостно: «Я купец богатый, бездетный – наследника ищу. Пойдешь со мной, Никитушка? Вон сани с ковровым пологом на задах стоят…» Глянул Никитка: стоят в конце большака сани, запряженные четверкой коней. Кони сами черные, а глаза красные – как уголья горят. И так стоят они, как будто по той дороге подъехали, что с кладбища ведет. Ох, детки милые, и тошнехонько стало Никитке нашему! Хочет кричать, а голоса нет, будто в кошмарном сне. Страшные прохожие подхватили его под руки и повели, - а он идет, противиться не может. Однако, ангел-хранитель Никитушки, верно, не дремал. Навстречу нежданно священник встретился – больную соборовал – ночью поздно возвращался. Увидел отец Василий – и враз понял: неладное творится. Поднял священник крест и, облеченный Божьей Благодатью, изгнал страшные образы. Истончились они, растаяли в морозной тьме. Красным пламенем адским вспыхнули сани и тут же пропали вместе со страшной четверней. Никитка белый весь, а голос вернулся: «Отец Василий! Это бесы какие меня забирали?» - Нет, хуже! – говорит священник сурово. – Повстречался тебе страшный смертный грех – уныние - с верным спутником своим – завистью безжалостной. Подумай же, почему они к тебе въяве пришли. – Я подумал уже, подумал! Спаси Господи, батюшка! - Бросился в дверь Никитка-Горемыка… и все исправил. Свои две беды на крыльце оставил.

Да, ходят по белу свету уныние, скупость, гнев, чревоугодие…- грехи наши тяжкие. Стучатся в ворота, на улице кланяются. Ищут, кто им люб. Вот так-то, детки милые.

Взрослым: О Никитке Горемыке и грехах наших тяжких
Итак, дешево отделался  Никитка. Нашим ребятам сегодня жутковато пришлось. Но ведь грех и есть нечто страшное, уродливое! Таким и надо его воспринимать. Может сказка его персонифицировать, «оживить» в недобром обличье и спутников подходящих (человеческие пороки) найти? -Да! А еще в беседе после слушания мы попробуем обобщить и систематизировать представления детей о сущности греха как богословского и нравственного понятия (в частности, в сказке – греха уныния); рассмотреть предпосылки для нравственной духовной жизни…
Наставник может так начать разговор: «Никитка бедный чуть не поплатился за свои «две беды» – те самые, которые он «на крыльце оставил». А какие? – Вспомните! (Дети отвечают: …ныл, жаловался, ничем не бывал доволен, обижал всех, а еще – завидовал все время) – Да, вы правы. И ведь посмотрите, ребята: добро бы сам про себя ныл и ныл – из-за Никитки-Горемыки то и дело страдали близкие. Давайте вспомним эти сцены в сказке. – Приведите примеры. …
Педагог можнет также предложить сценку- импровизацию: сестренки благодарят за кукольную колыбель, которую смастерил Никитка, а тот отвечает им раздраженно и насмешливо, снова жалуется на тяжелые труды.
Во время подготовки «артистов» взрослый демонстрирует на доске(либо перечисляет устно) несколько слов; предлагает найти такие, которые лучше всего характеризовали бы героя сказки. («Лентяй», «Себялюбивый», «Жадный», «Завистливый»,»Жизнерадостный», «Неуважительный», «Эгоистичный», «Золотые руки», «Неумеха», «Умелый», «Нерасторопный», «Сноровистый»). Выбор некоторых- «себялюбивый», «неуважительный» - слов предлаагется аргументировать. На такой беседе дети сами определяют понятие греха с последующим подтверждением их правоты педагогом: «Грехом на богословском языке называется всякое … отступление делом, словом и даже помышлением от заповедей Божиих и нарушение Закона Божия. По определению апостола Иоанна, грех есть беззаконие. Грех произошел не от Бога и не от природы, а от злоупотребления разумом и волей разумных существ (сначала сатаны, а затем – прародителей человечества), от произвольного их уклонения от Бога, от замены святой его воли своей волей, от самоволия. … Основа греха в эгоизме, в себялюбии.» Итак – продолжает взрослый - себялюбие лежит в основе всякого: чувственного (чревоугодие), телесного (уныние, гнев) греха. В конце сказки мы выясняем, кто были страшные гости. Вспомнили? - … - Да, это смертный грех уныние со спутником завистью безжалостной. Понятно, что завидовать плохо, что завистливый человек не жалеет окружающих. А вот уныние? – почему оно считается у православных людей величайшим грехом? – «Уныние. Один из тягчайших грехов. Считается, что Уныние существует там, где угасает вера в Бога, надежда на Него и любовь к Нему и к людям. Уныние – это грех маловерия. …» - Да, ребята. Немудрено, что этот грех явился к Никитке-Горемыке... – В конце такого разговора можно выбрать «Никитку», который «все исправит».

Любино рукоделье

- А послушайте, детки, бабку Марью, рассказчицу. Жила Любка-Синяя юбка, модница да красавица. Была девочка рукодельница, каких поискать – люди завидовали. Да жаль, не впрок были Любе ручки золотые. Матушка скажет: «Любушка, вышей бабушке на Пасху хоть рушничок…» А ей недосуг – сорочку новую себе, любимой, расшивает. Позовут подружки: «Любушка, мы сговорились в «сиротский дом» носочков детям навязать…» А Любушке некогда: сшила мягкие домашние сапожки себе да пуговки по верху в ряд прилаживает – красиво! Уж и родные ее корили, и священник сельский учил – она повинится, покается и снова за свое.
Раз случилась на селе беда. Налетела буря – где дерево повалила, где забор поломала и унесла из церкви «воздухи» расшитые. Монастырская работа была, богатая, драгоценная. Всм миром решили люди: помочь надо любимому храму. Купили в складчину дорогую ткань и канитель золотую. «А кто у нас вышивать горазд?» Любка чести великой рада: «Я, я горазда!» А священник и молвит: «Нет, для святого дела добрые руки нужны, а не только рукодельные. Кого Любаша порадовала, кого изукрасила, кого согрела рукодельями своими? – Ни бабушку, ни подружек, ни сироток, ни отца с матерью…»
Любка-Голубая Юбка опустила головушку в лентах шелковых, закручинилась. Батюшка говорит: «Если за тебя до завтрашнего дня замолвят словечко хоть трое – дам тебе это послушание». Сказал – как отрезал. Оглянулась Любка – молчат подружки, отвернулась бабушка… Никто не хочет за Любушку вступиться. А у девочки-рукодельницы уже другого счастья нету, как расшить «воздух» для церкви. Побежала она в слезах сама не знает куда – и попала в глухую чащу. Смотрит – избенка, на крыше опенки, окно паутиной заросло. Боязно ей стало: не иначе Яга-баба здесь живет. А на двери-то замок торчит, проржавел весь, а на окне-то ключ лопушком жухлым накрыт! Страшно – а охота разузнать, что за дверью – ну, сладу нет! Отомкнула Любка Голубая Юбка замок, вошла пригнувшись: «Что за диво?» - Пустая горница, темная, земляная. А посередке колодец круглый каменный. Наклонилась девочка,глянула, а из колодца – тихий голос: «Кто ты, человек добрый?» У Любушки сердце от страха зашлось, а ответила-то смело: «Я – Любка Голубая Юбка, по случайности зашла. А вот ты кто, по колодцам лазишь?» - Ох, милая, мы три братца-отрока. Руки у нас ловки, вот и хотели разбойники злые, чтобы мы по дворам - клетям лазали, да у людей последнее добро выносили. Отказались мы помогать лиходеям – они и посадили нас сюда. – Так выходите же – говорит Любка – Я дверь-то отомкнула… - Не можем! – отроки отвечают. – Нет лестницы, на веревке нас спускали. – Ох, погодите, я людей приведу! – Нет, Любушка, не успеешь… На вечерней заре вернутся разбойники и обрушат старый колодец с нами вместе. Последний срок наш выходит. Помолись лучше за нас…
Глянула Любка – солнышко низко, низко к закату склонилось. «Постойте же!» С молитвою выплела она длинные шелковые ленты, быстро и ловко порвала на полоски узкие. Пальцы умелые скорехонько сплели крепкую веревку: «Не дам пропасть душам крещеным!» Опустила в колодец, а ребята скачут, скачут, достать мало-мало не могут.
Тут заплакала Любка, схватила с подоконника нож заржавленный и отхватила косу длинную золотую. Раз-раз – и наставлена веревка. Одного за другим вытащила она отроков. Они исхудали, оборвались… «Куда ж вы теперь?» – А незнамо куда – сироты мы горькие…
Любка приглашает: «Ничего, у меня братьев-сестер нету, станете мне братьями меньшими, отец у меня добрый – примет, а я вам обнов нашью!» Побежали они прочь, а младший отрок веревку дивную с собою взял. Вышли из леса, спасенные сразу – в церковь – помолиться, Богородицу благодарить за избавление. Батюшка дивится: «Вы откуда такие – не погорельцы ли?» - Нет, девица-рукодельница нас от лихих людей из колодца смертного спасла, братцами милыми назвала! Взяли рукодельницу за ручки.и подвели к батюшке и веревку чудную показали. «Да,хороша была косынька!» - вздохнул батюшка, приложил прежние золотые волосы к девичьей головке. И тут, перед иконой Богородицы Заступницы, явилось чудо чудное, диво дивное – златые власы в веревке сами собою расплелись; где отрезали – там и срослись! Прославил народ милость Богородицы-Владычицы и радость нечаянную, что послала Она Любушке. Отроков Петра, Павла да Никодима в семью Любаши приняли. А вот кто «воздухи» для храма расшивал – вы, детки, сами отгадайте.

Ищем добрые дела!
Важно донести до ребенка главную мысль сказки: труд должен быть добродетельным, направленным на благо ближнего. По материалу сказки легко пофантазировать с ребенком – какие хорошие дела будет творить Любаша,заботясь о братьях. Тут и речь развивается, и воображение…Но еще более ценно ненавязчиво перейти из сказочного пространства в реальное. « Давай теперь подумаем, какие мы с тодой добрые дела можем сделать. Ты меняешь котенку песок, бабушкину герань поливаешь сам – это хорошо. А вот тряпочка, станем убирать ее в это секретное место. Крепко отжатой тряпочкой будем протирать подоконник в комнате у бабушки
( у маленького братика, в кухне…) Покажите ребенку, как длинными движениями руки с расправленнй тряпкой как бы «рисуют рамочку» по периметру подоконника, а потом протирают и оставшееся в центре пространство. Если этого не сделать дошкольник мелкими движениями подолгу трет на одном месте и быстро устает, теряя интерес к труду. Напомните эту сказку перед праздником – подумайте, какое «рукоделье» вы припасете домашним - может быть аппликацию из нарезанных цветных ниток, или рисунок несмывающимися акриловыми красками на липовой ложке, или то, в чем силен ваш ребенок. И еще: если ребенок еще не знает наизусть молитву Богородице, приурочьте чтение сказки к выучиванию молитвы. Импульс восхищения и благоговения перед Заступницей, поможет осознанно произносить священный текст. Молитву к «Нечаянной радости» - тоже можно учить после прочтения сказки («Днесь верные людие духовно торжествуем…»)

Комментарии

Мария Коробова

  Батюшка, я и сама думала о сносках. Честно говоря, я не умею их делать. Может быть, в конце сборника (если выйдет когда - где) такой тезаурус, что-ли.

Ирина Богданова

Маша, все хорошо, но у тебя много непонятных слов и для большинства взрослых.
Например, слово "ключница" многие слышали только в фильме про Ивана Васильевича, и знают о ней только то, что она варит водку.
А уж про то, что такое "баклуши" и вообще могут объяснить детям единицы.
Мне кажется стоит сделать сноски или объяснять это в тексте.
Например:
Ишь, маковую рубаху Саньке с ярмарки привезли! Красная, словно грядка с цветами у бабки в огороде.

Мария Коробова

Но, вижу, и большим текст может оказаться трудным. Знаешь, некоторые сказки ближе к маленьким - вот у меня есть "Егорша и Верлиока", а "Православная душа", "Парашенька-хромоножка" - больше к старшим. Кстати, "Парашенька" у меня в материалах. Посмотри, если хочешь. Она  - любимица моя. "Рвана грамотка" - серединка на половинку. Кстати,  эти сказки с комментариями всегда ждали в православной гимназии и еще в нескольких светских школах, где проводили беседы с православным содержанием. Когда я вела литературный клуб. у меня ребята инсценирвали фрагменты "Никитки"  - причем импровизировали продолжение, воображаемую (за пределами литературного пространства) ситуацию. Комментарий прямо с этого занятия использован. Сказки-то все на какую-нибудь нравственную задачу писаны. Спасибо тебе огромное, что читаешь, помогаешь советами. Любому автору - мед на сердце хоть просто увидеть "1 новое"!

Какие чудесные сказки! Они мне очень понравились!

Молодец! 

Мария Коробова

Не ответила сразу -  была на научной школе средовиков в Перми. Мне очень лестно, что такой замечательный автор  одобрил сказки. Они  чрезвычайно дороги мне.