Борьба против УПЦ МП как борьба против Русского мира

Чтобы помнить…

Тезис, вынесенный в заглавие, вряд ли может у кого вызвать сомнения. Всё очевидно и, в каком-то смысле, закономерно. Новая Украина, идущая в фарватере США, исполняет стратегический план, не раз озвученный Бжезинским и другими видными американскими деятелями. Но стоит, наверное, напомнить, что борьба с Русским миром идёт параллельно с искоренением или искажением (что гораздо удобнее и выгоднее) Православия. Поражает не это (американцы всего лишь верны своим интересам), поражает наша собственная слепота, некое добровольное зажмуривание, словно американцы в шутки играют с нами, а не ведут войну на уничтожение, которая давно вышла за рамки т. н. «холодной».

Любопытно и весьма полезно будет проследить за тем, когда и кем на Украине была начата стратегически запланированная Америкой война против Русского мира, которую правомочно называть войной за Американский мир и американские интересы.

Оранжевый 2004-й и УПЦ

Вспоминаю 2004-й — год нашего с мужем пробуждения: до оранжевой революции мы были творческими балбесами, для которых личное творчество было важнее общественных и политических процессов. Включились быстро, чувство утраты мира между людьми, агрессивная зомбированность многих знакомых — всё это беспокоило, требовало усилий ума и души, чтобы разобраться в происходящем. Жить, как прежде было уже невозможно.

Я до сих пор испытываю огромную благодарность своей матери-Церкви за то, что она помогла тогда нам, слепым котятам, сориентироваться. Церковь тогда указала на Януковича, как на силу, противоборствующую пока непонятному, неведомому нам агрессивному началу, воздействие которого ощущалось как недоброе, вредоносное и тоталитарное. Распадались многолетние дружбы, семьи — и всё из-за того, что вломилось в жизнь общества нечто новое, чего раньше не было. Люди делились, и, как стало очевидно теперь, делились по духовному принципу, а не политическому. Ученицы средней школы рвали друг дружке волосы, потому что родители их поддерживали разных кандидатов. Но что дети понимали в политике? Ничего, однако накал страстей был невероятный. Девочку-подростка, дочку моей киевской знакомой, жестоко избили за бело-голубую ленточку.

Мы приняли вызов времени и, сориентировавшись поначалу благодаря УПЦ, быстро разобрались во множестве вопросов и включились в борьбу за свою свободу и независимость: прежде всего, за свою духовную свободу, за право жить на своей земле согласно своим убеждениям. Мы изготавливали собственные антиоранжевые плакаты, разоблачавшие гипнотизирующие массы лозунги, слоганы, образы, и расклеивали их ночами. И каково же было наше удивление, когда поутру практически все плакаты оказывались сорванными, несмотря на то, что клеили их мы сами, на совесть — отодрать наш плакатик было весьма непросто. Настолько оранжевые боялись иного мнения, боялись сопротивления масс, что создавались специальные группы для патрулирования улиц, с целью ликвидации любых «неправильных», особенно наших, плакатиков. Невыносимый тоталитарный дух ощущался во всём.

Черногорско-Приморский митрополит против НАТО

Церковь Украины тогда, в 2004-м, действительно была вне политики. И напрасно сетовал десять лет спустя владыка Иона (Черепанов), что зря, мол, тогда поддерживали Януковича — всё равно это ничего не дало, теперь, мол, попробуем по-другому. УПЦ тогда держалась своих корней, её позиция была сродни той, что на днях явил миру митрополит Черногорско-Приморский Амфилохий, когда объявил НАТО террористической организацией. «Это не Черногория, служанка…, превращающаяся в винтик в милитаристской, тоталитарной, террористической организации под названием НАТО. И это провозглашается свободой! Это не моя Черногория, не Черногория моих предков. <…> Мы за истинную Черногорию, за свободу от греха, сатанинских сил и смерти. Это то, чем мы жили и за что веками жертвовали. И потому мы презираем всякую тиранию», — заявил митрополит Амфилохий в пастырском слове после литургии. Примерно так мыслило в 2004-м и руководство УПЦ, о чём красноречиво свидетельствовали дела.

И враг понял свою ошибку. Украина — не бывшая югославская республика Черногория с населением в 680 тысяч человек. Более 40 млн. украинцев сломить не так просто, ибо несмотря на множественные секты, умами большинства правит УПЦ.

И началась подготовительная работа внутри по изменению «политики УПЦ» и разложению духа церковнослужителей, благо они, как любые человеки, имеют свои слабости.

Начало конца

Определить, когда именно на Украине началась непримиримая война с Русским миром несложно. Слоган «Украина — не Россия», преподнесённый Кучмой, только подчеркнул курс, взятый чуть ли не сразу после распада СССР. Однако такого агрессивного, фашистского по своей сути, русофобства, как ныне, ещё не было. И вот в 2007 году Архиерейский Собор УПЦ МП своим решением от 21 декабря пригвождает к позорному столбу т. н. «политических православных», которые являются как раз приверженцами идеи Русского мира. Мы все тогда «проглотили» это, веря, допуская, что там, наверху, виднее. Да и сами лица, представляющие интересы т. н. Русского мира, выглядели не всегда симпатично. Случайно ли? Сегодня, наблюдая своими глазами трагичные последствий тогдашних решений, мы должны задуматься об этом. Тем более, что церковные прещения за те или иные политические убеждения — это как раз и есть нарушение, стоящее термина «политическое православие». Перевёртыш вполне в духе времени: сегодня нацисты обзывают фашистами антифашистов и ругают Православие словом «фундаментализм». А ведь этот термин появился ещё тогда, т. е. он вылетел впервые не из уст Наливайченко или Авакова, призывающих теперь к ликвидации УПЦ.

«Одесса» как метод

Люди, погибшие в Доме профсоюзов Одессы, отчасти законные плоды того, принятого в 2007-м году решения. Потому слова известной одесской игуменьи Серафимы (Шевчик), что погибшие 2 мая страшной мученической смертью одесситы и сами виновны^[1] — неслучайны. Они вполне логичны для представителей УПЦ, сознательно и добровольно выбравших антирусский вектор своего движения. «Наша Церковь вне политики, — говорил в 2007-м Предстоятель УПЦ митрополит Владимир. — Она объединяет людей с различными политическими симпатиями. Единственное, чего она требует, — это чтобы различные политические взгляды не мешали общению во Христе, не нарушали церковного мира». Золотые слова! Но реальность оказалась совсем другой.

Когда на горизонте украинской жизни появился «Правый сектор», не просто нарушающий мир, но исповедующий нацистские человеконенавистнические убеждения, УПЦ не осудила его, а широко раскрыла перед ним свои двери, и не просто всякому рядовому правосеку, но даже провела своего рода рекламную кампанию^[2], демонстрирующую единство УПЦ и «Правого сектора» хотя бы в лице Артёма Скоропадского, пресс-секретаря этой запрещённой в России экстремистской организации. Ещё в бытность главой Синодального информационно-просветительского отдела УПЦ  и пресс-секретарём Предстоятеля УПЦ МП прот. Георгий Коваленко^[3] вручил Скоропадскому благодарственную грамоту от Митрополита Киевского и всей Украины (2010 г.).

Следует заметить, что «Правый сектор», по мнению своих единомысленных, не бесчинствует, захватывая храмы, а «помогает общинам переходить из московской церкви в родную».

Странно всё это, более чем странно. И священники, помнится, в соцсетях ничтоже сумняшеся писали, что прихожане-правосеки ничем не отличаются от обычных. Такое открытие они для себя делали, не предполагая, видимо, отнести нацистов к «неправоверным» политическим православным. Неудивительно, что и многие поджигатели Дома профсоюзов, судя по их записям в соцсетях, причисляли себя к прихожанам УПЦ МП.

Не было и никаких гонений со стороны руководства УПЦ на священников, участвовавших душой и телом в антиправительственном майдане, а обратное — наблюдалось, и всё под тем же предлогом «политического православия».

Странно, что воцерковивший «Правый сектор» прот. Георгий Коваленко оказывается в моральном преимуществе перед известным миссионером и проповедником прот. Андреем Ткачевым, которого за антимайданное слово вызывали «на ковёр» в Киевскую митрополию, где он был вынужден извиняться и даже написал объяснительную записку, в которой смиренно согласился, что действительно превысил степень своей компетенции как проповедник и готов понести любое прещение, поскольку продолжает оставаться послушным сыном Православной Церкви.

Но почему же никто не призвал к ответу самого прот. Георгия хотя бы за воцерковление «Правого сектора»? И сан с него не снят, и должность руководящая — при нём. Значит, это вполне согласуется с позицией УПЦ?

Скажем так, если те или иные люди занимают ключевые посты в системе, являясь частью системы, и система их не отторгает, а, наоборот, возносит на высокие посты, то вопросов должно быть больше к системе. Личные грешки тех или иных персоналий и системные ошибки, заболевания — не равнозначны. Всех нас касаются именно системные проблемы.

Из вышесказанного нетрудно сделать вывод об отчасти «игровом» противостоянии УПЦ и властей новой, постмайданной Украины. Тот же Пётр Порошенко, если верить иерархам УПЦ, — истинный православный христианин^[4]. И неважно, что пришёл к власти он в результате неконституционного вооружённого переворота, используя нацистских боевиков, неважно, что причащается и в униатском соборе, неважно, что использует армию и чужеземных наёмников против народонаселения Донбасса…

На деле все верхи едины в антироссийском порыве. Значит, за фасадом многочисленных поджогов церквей и убийств, за фасадом террора по отношению к простым пастырям и прихожанам УПЦ, кроется некое согласие духовных и светских властей. Вероятно, методы террора используются с целью устрашения многих несогласных представителей УПЦ, подобно тому, как сознательно сожгли людей в Доме профсоюзов. Террор — это метод усмирения, запугивания, но ещё и картинка для внешних, некая ширмочка, покрывающая приятие всего, что негоже принимать в других обстоятельствах, кроме как под принуждением.

О «единой православной Киевской церкви»

Директор и основатель Института экуменических исследований Украинского католического университета во Львове Антуан Аржаковский в своём интервью, недавно опубликованном на сайте zik.ua, вполне откровенно объяснил, что Украину ведут к созданию «единой православной Киевской церкви», которая суть «новая духовность» и «миссия Украины» перед всем миром. «В результате всех революций, — говорит Аржаковский, — в Украине появился народ, который осознает, что как нация содержит нечто от Востока и Запада, Юга и Севера. А это большая ценность, которую сейчас нужно оформить» и противопоставить «мифу русского мира». «Если украинцы поймут свою миссию и покажут пример единства, благодаря которому они свергли режим Януковича, — поясняет Аржаковский, — это будет очень важным для всего мира».

В этой связи подозрительно выглядит новый официальный домен УПЦ — church.ua, который является площадкой для всех официальных сайтов УПЦ^[5]. Куда подевалось ранее вездесущее «orthodox» — православный? Самонаименование основной интернет-площадки для официальных сайтов УПЦ косвенно свидетельствует о как бы наличии уже некоей единой украинской церкви. Это, безусловно, может быть случайностью, однако уж очень она закономерна для всерьёз отказавшейся от Русского мира УПЦ. Может быть здесь уже осуществляется проповедуемое Аржаковским? Да и стратега Бжезинского, упомянутого в начале, не забудем помянуть в конце нашего повествования, как самого яркого представителя борцов с Русским миром и Православием, главного вдохновителя всех, кто движется в указанном им направлении.

Великоросс

Русофобия: основное оружие психоисторической войны. Андрей Фурсов

Андрей Фурсов: особый Путь России

Агитпроп (большая геополитическая мясорубка) 15.11.201