Дождь моросит
и за окнами серость.
Осени близок исход.
Ветер сквозит
средь лесов опустелость —
времени лет эпизод.
Воды текут,
как адажио, тихо.
Пульс их слабее уже.
Скоро реку
безнадежно и лихо
льдами скует витражей.
Дождь моросит
и за окнами серость.
Осени близок исход.
Ветер сквозит
средь лесов опустелость —
времени лет эпизод.
Воды текут,
как адажио, тихо.
Пульс их слабее уже.
Скоро реку
безнадежно и лихо
льдами скует витражей.
Ветер стучит потихоньку в окошко,
дремлют устало деревья в ночи.
Звезды рассыпаны в небе горошком,
месяц, как пламень горящей свечи.
Тикают мерно часы, монотонно.
Слушаю звуки ночные впотьмах.
Мысли блуждают неспешно, бессонно.
Ночь отступает, светлеют дома.
Радуюсь утру, заре и молчанью,
радуюсь новому дню без прикрас.
Радуюсь ласке, добру и сиянью
милых, родных, таких любящих, глаз.
Да, скоротечна жизнь земная,
Уходят близкие все чаще.
Когда мой срок придет, не знаю,
Но не уйти бы в Вечность спящей.
Не дай мне, Господи, уйти,
Не причастившись Тайн Христовых,
Чтоб Ангел рядом шел в пути,
И не был приговор суровым.
Всех тех, кто дорог мне вдвойне,
Согрей Любовью и помилуй.
Чтоб помолились обо мне,
Пошли им кротость, веру, силу!
Бледнеет ночь, встречая утро,
Твоею Волею, Творец.
Восток, сверкая перламутром,
качает солнечный ларец.
В поклоне низком гнутся травы,
заря румянит край небес.
Тебя приветствуют дубравы,
река, равнины, горы, лес.
Природа трепетно воспряла,
Твое дыхание приня́в,
в лучистом солнце засияла,
по-матерински мир обняв.
Во всем, Господь, Твоя Десница.
В благоговенье ветер стих.
Тебе Хвалу пропела птица,
и сонмы Ангелов Святых.
Уходят дни. И так за годом год.
Иные уж давно в нездешнем мире.
Придет к концу и мой круговорот:
последний шаг в проигранном турнире.
Какой багаж с собою унесу?
Что в путь возьму из жизни бренной этой?
Земные блага душу не спасут,
когда Всевышний призовет к ответу.
…Уходят дни. Уж короток мой век,
сумятицы удерживают путы.
Но времени неистовствует бег:
Считает дни, а может быть минуты…
О, Господи, не дай пропасть душе!
Прими молитву робкую, Спаситель,
Чтоб не упасть на трудном вираже,
Когда покину здешнюю обитель.
Зима украдкой смотрит из-за дыма-
немного, и придет ее черед.
Так хочется морозца нестерпимо!
Услышать, как метелица поет.
Полюбоваться снежностью беспечной,
да чай из трав покрепче заварить.
И радость ощутить от близкой встречи,
что принесут с собою снегири.
…Рябину за окном смакуют птицы,
когда еще полакомятся всласть.
А сад уже освоили синицы.
И одинокий лист танцует вальс.
Зима украдкой смотрит из-за дыма…
Задули ветры осенью,
почуяв волю вольную,
летят в полях над озимью,
над пашнею раздольною.
Взмывают ввысь высокую,
играя в небе тучами,
дрожат осинки тонкие,
да ивушки плакучие.
Зима спешит с метелями
поспеть к порогу загодя,
леса синеют елями,
рябины рдеют ягодой.
Смахнула осень кроткая
слезинку набежавшую.
…ушла тропой короткою,
шурша листвой опавшею.
Часто дождичком рассеянным
моросила осень в срок.
Лето бабье все развеяло
и шагнуло на порог.
Одарило щедро, ласково
неожиданным теплом.
Все, казалось, да не сказка ли:
бабье лето за столом.
Две недели эти яркие
пролетели, словно миг.
Улетело лето жаркое,
журавлей услышав крик.
С неба дождичком закапало,
ветер свой слагал мотив —
то по-бабьи осень плакала,
лето бабье проводив.
Радостно, празднично, тихо — Покров на дворе.
Тянутся к храму с утра богомольцы на службу.
Осень к исходу, зима близ стоит у дверей,
Держит за пазухой снег, гололедицу, стужу.
Осень ласкает последим прощальным теплом —
Щедрый подарок гостившего бабьего лета.
Золото листьев и пламень рябин за стеклом,
Дивный багрянец на узенькой кромке рассвета.
Радостно, празднично, тихо — Покров на дворе…
Простишь ли, Господи, меня-
Взываю к Милости Высокой-
Была неми́рной и жестокой.
Теперь молюсь на склоне дня —
Помилуй, Господи, меня!
Простишь ли, Господи, меня-
Стою коленопреклоненно,
Главу склонив уничиженно —
Не дай обжечься от Огня,
Помилуй, Господи, меня!
Возьми овечкой, Добрый Пастырь,
И от козлищ спаси меня!
Колокола пускай звенят,
Они душе, как ране пластырь.
Помилуй, Господи, меня...