Вы здесь

Людмила Ларкина. Поэзия

Сватовство. Семья. О старых русских традициях

Вся деревня суетится -
От главы до пастуха.
Привезла моя сестрица
Городского жениха.

Не понятно было в детстве:
Что волнуется весь дом?
Мама месит срочно тесто,
Гости сели за столом.

Иоанно-Богословский монастырь. Пощупово. Рязанская область

Словно спрятавшись за лесами,
Монастырь тихой жизнью живёт.
Открывается перед глазами
Богослова Святой киот.

Иоанн Богослов – Покровитель
Всех писателей и чтецов,
Здесь хранит всех Святая обитель
Мудрость – память Святых отцов.

Люд съезжается на источник,
Окунуться в целебный ключ,
И душа разрывается в клочья,
Восхищаясь, как Бог могуч.

Евангелие в хранилище музея

Зарисовки научного сотрудника, работающего в фондах музея, в культовом отделе. 1982.                                                      

Удивительное состояние:
Как сожжённые мосты…
Словно в вечном состязании,
Словно вечные посты…

Открываются страницы:
Я, как будто, ворожу,
И Евангелие ложится,
Предо мной, где я сижу.

Ничего не понимая,
Что-то силюсь прочитать,
А свеча так быстро тает-
Не успела осознать...

Снова книгу закрываю-
Не понятен мне язык.
Вдруг, спиною ощущаю:
Строго смотрит Божий Лик…

И магически, вдруг, тянет
Вновь Евангелие открыть:
-Хоть куда уж жизнь пусть канет,
Но хочу источник пить!

Наша жизнь, как маленький клубочек

Наша жизнь, как маленький клубочек:
Катится по полю. Мы за ним.
Кто-то ценит нас, кто зубы точит.
Кто-то к нам любовью одержим.

Кто умён, а кто-то притворился.
Кто-то добрый, но на вид сердит.
Солнце пусть для каждого святится,
Каждого Господь благословит.

Крутится клубочек, нитка рвётся.
Можешь ли концы соединить?
Ты же знаешь, если чашка бьётся,-
Ей уже без трещины не быть.

На коленях всю вышепчу душу

На коленях всю вышепчу душу.
Плачет жизнь. От чего же так, Боже?
От того, что в пути не трушу?
Ты скажи мне, за что боль, всё же?

Вместо сердца - я чувствую пламень.
А глаза разучаются плакать.
Помоги мне не стать, как камень...
Не принять пластилина мякоть...

Убитые поэты к нам приходят

Памяти  поэтов.

Убитые поэты к нам приходят
Искусно  рифмою, катренами  играя.
Для современников своих - всегда не в моде,
Отшельники, пришедшие для рая.

На хлеб и жизнь  стихом  не заработать,
Так отчего ухмылки затаив,
Ему опять на двери  мажут  «дёготь»,
Распяв молвой и сплетней  средь своих.

В «стране не дураков»...

Памяти Игоря Талькова.                                                              

Замерзли стёкла в плачущем трамвае,
Пристыл к сиденью тихий старичок.
Талькова голос сердце разрывает,
Стучится в душу горечи челнок.

Челнок удачи или невезенья?
Ямщик, гони на Питер лошадей!
Где нервы нации порвут во время пенья...
В «стране не дураков» — озлобленных теней...

Тальков поёт и песня не смолкает,
И лошадь рвёт кровавую узду...
Погиб поэт, сгоревший в волчей стае,
Зажёг надежды вечности звезду...

Прощать бы научиться

Прощать бы научиться сходу,
Забыв обиды и раздор души.
Корю, опять, корю свою породу-
От слёз промокли старые плащи.

Простить могу. Забыть не получилось;
И от того теряю я друзей.
О, Господи, прости меня на милость,
И помоги мне справиться с своей...

С своей обидой,  разочарованьем,
Чтоб делать вид: «Всё  классно, хорошо»...
И не носить в себе воспоминанья,
Как растирали сердце в порошок...

Люди бывают розами

Люди бывают розами,
Или бурьянной травой;
Кто молчаливыми грёзами,
Кто-то намокшей лозой...

Люди бывают ромашками,
Или лазурным цветком.
Ну а иные - букашками,
Иль земляным червяком.

Или ещё – незабудками,
Цепким, кусачим репьём.
С добрыми, милыми шутками,
Кто-то с амурным копьём.

Можно ли жить без сердца?

-Можно ли жить без сердца?
-Можно другим заменить.
-Можно ль подсыпать перца,
Чтобы талант затмить?

-Сыпали. Выживала.
Порочили. И не раз.
С болью любовь выжимала,
Плача в огромный таз.

Страницы