Против чего нужно бороться?

30 августа г.Луганск

Вооруженное противостояние продолжается. Стрельба, взрывы результатом своим имеющие руины и человеческие жертвы ввергают сердце в смятение, страх и отчаяние. Происходит то, чего менее всего хотелось бы, но что, тем не менее, неоднократно повторялось в истории человечества, нередко в более худших вариациях.

Еще год назад я и предположить не смел, что стану современником и очевидцем этого происходящего. Что же, — так случилось. Оказывается запечатленное историей — совсем не то, что не может повториться со мной в любое мгновенье времени. Как не глупо, но недооценил я многие вещи и явления прошлого. Теперь-то я убежден, что история — не просто быль, — она и инструкция для каждого очередного поколения по тому, как жить, не вредя ни себе, ни другим. Она — практическое руководство для тех, кто не хочет вновь наступить на те же грабли, а, напротив, жаждет жизни «по-иному» — жизни наиболее безвредной, общественно и психо-физически здоровой.

Однако эту мысль, по-видимому, разделяют далеко не все, особенно те из них, которые своими поступками и действиями с полной очевидностью и даже, в какой-то степени демонстративно игнорируют всеми советами и наставлениями общечеловеческой истории. Ни по чем, кажется, тем, у кого бразды в руках и некоторым, кто броздою этой управляем, горький опыт предшественников. Да и не выгодно человеку одержимому корыстолюбием, близорукому, готовому на все ради собственного секундного счастья и равнодушного к будущему своего же потомства, практически учитывать ошибки прошедшего. Однако, что есть, то есть. Отнюдь ничего нового. Сценарий все тот же. «Разделяй и властвуй» — для некоторых и на разных общественно-социальных уровнях, по-прежнему — искушение непреодолимое. Но вопрос в другом: как быть жертвам тех обстоятельств, которые стали естественным последствием страстей, убеждений и действий этих искушаемых и искушенных?

-Искать ли виновных или тех, в ком хочется разочароваться? Крайне бессмысленно. Практически каждый информационный источник, из которого нами черпаются сведения не является независимым. Каждый из них представляет собой рупор различных партий, взглядов, идеологий. Соответствующим (субъективным), поэтому, будет и их вещание, имеющее целью вызвать в потребителе адекватный, выгодный (то есть сочувствующий партии, взгляду, идеологии) отклик, отзыв. По этой причине, сформировать объективное, действительное представление о ком-чем-либо по-просту, невозможно.

И уж тем более, выносить кому-то вердикт или клеймить кого-то основываясь на личных амбициях или собственной интуиции, по меньшей мере, нечистоплотно, если не сказать, алогично.

Но если даже и будет найден и установлен действительный виновник, зачинщик общественного беспорядка, хаоса, — что это даст подневольному обывателю? Ровным счетом, ничего. Почему? Потому что, во-первых, в высших инстанциях мира преходящего, на сегодняшний день подобного Соломону Премудрому и днем с огнем не сыщешь. Во-вторых, при всем том и силы как таковой, по большому счету, нет ни в руках, ни в ногах. Стоит ли поэтому бездумно увлекаться различными СМИ, и подвергать себя опасности быть целиком втянутым в обман, чьи-то пошлые игры или сеющие раздор, вызывающие взаимную ненависть и агрессию идеи. Или стать жертвой, не важно чьей провокации (кому-то выгодной), толкающей на радикальные деструктивные действия, на осуществление взаимовредных мероприятий, — правильно ли это, здорово ли? В случае незнания того, является ли белое действительно белым, по-человечески, — чтобы случайно не навредить себе подобным, уж лучше воздержаться от каких-либо радикальных действий.

Путь этот наиболее безопасен и для тех, кто все же обладает возможностью и способностью сопротивляться агрессивному насаждению чуждых духу человека, и более того, способствующих расколу единого общественного организма, — идей, инициируемых пусть даже действительным виновником общественного диссонанса. Без способности провединциальности невозможно в полноте прогнозировать последствия тех или иных действий, силящихся противостоять натиску по-человечески неприемлемых взглядов. Собственно, как и на основе той дезинформации, без устали вещаемой разношерстными СМИ, соответственно невозможно в точности установить итоги начинаемой или начатой противоборствующей кампании. Поэтому, абсолютно знать правильный ли был выбран путь, невозможно. И только в состоянии максимальной воздержанности, выдержки, пусть даже и в момент, когда необходимо срочное реагирование, обнаруживается в наименьшей степени ущербный выход из положения — исход с минимальными потерями или вовсе без них.

Однако в любом случае не обойтись без сомнений по-разному поводу. Понятное дело. Вполне естественно человеку, по сути являющемуся в большей мере ограниченным по всем своим параметрам недомыслие и недопонимание. Что происходит, зачем и для чего; как быть и поступить? — на вопросы эти ответить абсолютно правильно или хотя бы приближенно верно он, в силу собственной недостаточности, не способен. Проснусь ли я завтра — мне ли знать? Всецело поэтому полагаться на свой ум, руководствоваться чувством или интуицией в реализации волевого акта, — верх легкомыслия.

Картина, что называется маслом: с одной стороны не вызывают к себе доверие СМИ, что, собственно и не является эдакой новостью, — с другой же, как оказывается и сам человек для себя же — не есть эталон и производитель безупречной правдивости и честности. Кому в таком случае вообще возможно доверие? Не Тому ли, Кто обещал успокоить каждого обремененного и нуждающегося, независимо от его пола, возраста и социального статуса? Не Тому ли, для Кого в отличие от человека все возможно? Если нет, то всецелое упование на себя любимого, о чем неоднократно свидетельствовал исторический опыт, может привести к тому, о чем говорится в мудрой мысли о том, что на каждого сильного находится еще более сильный. Если да, то почему тогда храмы безлюдны?

-Или побег — все же наилучший выход из положения? Действительно наилучший, потому что самый легкий. Легче всего поступить в соответствии с инстинктом самосохранения, как и обвинить в своих негораздах исключительно другого. Легче следовать ценностям прильнувшим к телу, лелеющим его. Легче признать наиболее надежным и эффективным средством самоспасения видимое и осязаемое. Легче всего согласиться быть влекомым и ведомым кем-то, например толпой. В конце концов, легче избежать возникшей проблемы, чем пытаться проникнуться ею, разрешить ее.

Речь о тех, может быть немногих, кто в силу своих наличных возможностей и способностей, призван Судьбой и собственной совестью к осуществлению определенной личной миссии, но, тем не менее, уклоняется от присущей его природе, а потому вполне для него естественной ответственности.

По-видимому, современное общество перестало быть способным жить общинно, сознавать себя одной семьей. Сожительство в границах одного города или области, для него, очевидно — не повод сплотиться, чтобы плеч о плеч взаимодействовать не смотря ни на что. И речь здесь не об альтруизме, а об элементарных этических человеческих ценностях, нормах. Подать кружку воды просящему — сверхподвиг ли? Остаться рядом с собратом по соседству, особенно в общий трудный час для того, чтобы оказать ему хотя бы моральную поддержку добрым словом, веским аргументом — это что-то необычное?

Вспоминаю двор 80-90-х. Он до предела оживлен. Мальчишки и девчонки в живом меж собой контакте, объединенные совместной игрой на свежем воздухе под голубым небом. Седовласые поствоенные бабулечки, занявшие свои места на местных лавчонках и эмоционально, подчас даже бурно обсуждающие текущие общемировые события. Их мужья — защитники Отечества в бывшей войне за игрой в домино погрузились в воспоминания прошлого. Тогда жили, что называется большой деревней. Досуг в одиночестве тогда был невыносим, немыслим. Труд осуществлялся тем более совместно. Игра, разговоры были лишь поводом для живой встречи, и в то же время свидетельством необходимости в Другом, нужды в нем, его участии и внимании. Чья-то частная беда становилась общей, общее же бедствие становилось причиной наибольшего сплочения.

Сейчас двор пуст. Интерес к живому диалогу, непосредственной встрече минимизирован благодаря компьютеру и наличным ему возможностям. Приоритеты сдвинулись. Уединиться у себя дома после работы, затвориться в нем и погрузиться в бездонный кладезь интернета стало уже привычным, и, даже, необходимым образом жизни. Такого рода изоляция друг от друга, усиливающая индивидуалистический стиль и способ жизни, как правило, притупляет вкус человека к человеку, сочувствие друг к другу, стремление к взаимодействию и сотрудничеству. Причем долговременное упражнение в таком ЭГОистичном жизненном режиме неминуемо приводит к неспособности жить в единстве, а, в конечном счете, и — к утрате как такового понятия единства.

Последнее, к сожалению, вполне вписывается в контекст дня сегодняшнего. Поэтому, то, что, по идее, должно было как никогда объединить, напротив разделяет, разлучает. Человеческий страх за преходящие ценности пред нависшей угрозой одерживает верх над голосом и зовом собственной совести и такими этическими приоритетами, как: патриотизм, справедливость, смелость, терпение, взаимопомощь, неравнодушие.

В смятении и панике человек бежит. Куда? Туда, где есть благоприятные условия для того, чтобы оставаться самим собой, таким, каким стал и был. С теми же привычками, страстями и пороками, с той же неспособностью жить в подлинном единстве и решать в нем любые постигшие его проблемы. Бежит туда, где при очевидном благополучии, мире и спокойствии нет стопроцентных гарантий того, что какой-нибудь путч или Афганистан или Чечня, или еще что — нибудь подобное вновь не повторится, и что его потомство не станет очередным «пушечным мясом» на чьей — то передовой.

Какой тогда в побеге прок для человека, чьи сиюминутные блага во мгновенье и в любом месте могут оказаться под угрозой? Многие вещи в его жизни от него независимы. Зачастую существенно повлиять на окружившие его обстоятельства оказываются ему не по плечу. Но это не означает, что нужно бежать от них. Любую внешнюю проблему можно решить при условии личных внутренних метаморфоз. Обремененность тяжким физическим недугом, например, кого-то может ввергнуть в отчаяние и озлобленность. А кто-то в удручающей собственной болезни провидит помощь Свыше, — руку, спасающую его от морального разложения и деградации его человеческого облика. По-разному воспринятая, осмысленная и оцененная проблема, соответственно вызывает в человеке и различную реакцию, либо для него вредоносную, либо, напротив, полезную, и даже спасительную.

Может быть и ту социальную катастрофу, которая сегодня охватила многих, стоило бы воспринять в первую очередь, как возможность тщательного самоисследования, как повод для диалога с самим собой. Только в критическом положении я смогу открыться себе, понять, кто я есть на самом деле: раб инстинкта или его царь. Какие мои первостепенные ценности: временные или вечные. Готов ли я голову с плеч сложить во имя добра и правды? Друг ли я своему другу? Могу ли я быть выше себя обычного? Кто мой бог: желудок.., богатство.., слава?

В знакомстве с собой человеку открываются новые горизонты его бытия, просыпаются новые жизненные целеустремления, направленные на преодоление внутричеловеческих противоречий. Ведь с наибольшей внутренней гармонией уж куда комфортнее существовать даже в эпицентре каких-либо бедствий, чем с мятежной, сомневающейся душой в условиях временного внешнего благополучия.

-Или пойти войной? Допустим. Однако к чему это приведет? К тому, к чему приводило всегда, на протяжении всей человеческой истории — в лучшем случае, к «упорядочиванию беспорядка». То есть, к смене старого (строя или режима, да чего угодно), — новым. Первое в порыве ненависти и разочарованья свергают, второе, в надежде обретения искомого, приемлют. Как правило, в основу и одного, и другого всегда полагалось исключительно благо земное, тленное, воспринимаемое человеком конечной целью его устремлений. Любая война бессмысленна, если она ищет самоутверждения взгляда исключительно человеческого. Человек, как часть целого не в состоянии постичь это целое. В полноте всеми сферами соей жизнедеятельности охватить его и сопоставить одни с другими вещи и явления, проанализировать их. Потому он и не может быть производителем безупречной и абсолютной правды. Стоит ли поэтому, какая-либо сугубо человеческая полуправда, а значит ложь, смерти хотя бы одного человека? Сегодня, пройдя через долгий путь кровопролития, взойдя на пьедестал славы будет ликовать одна правда человеческая, завтра же в дифирамбах воспоют другую, которая показалась очередному поколению людей более привлекательной, модной, во мгновенье ока воцарится правда N-я и силой навяжет себя другим, — так было всегда и будет до бесконечности.

Круговорот войн во имя человеческих измышлений и вымыслов, реки крови, по логике — процесс, лишенный смысла. Выгода от этого лишь отдельным группам людей, инициирующим войны во имя «ЭГО» собственного или общественного (превосходство над другим другого), или, например, журналистам, без устали ищущим сенсационный продукт для пропитания, либо историкам, чающим очередных ученых степеней.

Не может быть проку от той войны, которая становится результатом тех же ошибок, уже бывших в истории и не учтенных человеком. Если идея «земного рая», о котором никогда не перестанет грезить гордый человек, не разу не реализовалась за последние более, чем семь тысяч лет и не стала действительностью, несмотря на всевозможные человеческие изощрения с целью ее достижения — быть может, тогда стоит задуматься: то ли нам необходимо? «Земной ли рай» — цель жизни нашей? Тогда почему он всегда будто ускользает из под рук своего «созидателя», а подчас оборачивается для него катастрофой, и даже адом?

Разрешение проблемы этой, очевидно, в том, в чьих руках кухонный нож зачастую становится орудием для убийства — в самом человеке. Не тем, значит, ценностям в своей жизни он следует и служит, если любой его волевой акт только губит и разрушает как изнутри, так и вокруг. И не зато воюет, проливая кровь себе подобных. Зло, коренящееся в человеческом сердце, осуществляясь которое уродует самую жизнь, разрушает самое в ней ценное и прекрасное — вот, что должно быть объектом атаки и поражения. Вот, против чего борьба должна быть направлена. Вот, в чем залог Высшего блага человеческого, — того, в достижении которого даже такие земные блага и ценности, как родина, искусство или наука, являются лишь промежуточной целью. В Боге — Высшее благо всего человечества. Вне Его с последним, в чем не перестает убеждать история, будет происходить все тот же исторический сценарий. «И то, что в начале для человека было прекрасной мечтой, благородным предприятием, по мере того как теоретический его образ уточнялся, вновь вызовет разочарование. Опять все яснее обнаружится разрыв между тем, чем он хотел бы быть, и тем, чем он остается и фактически становится. И снова наступит день, когда это расстояние станет слишком большим, и перед ним разверзется бездна».