Остров (отрывок)

Галка открыла следующую страницу и начала читать вслух.

«Время тянется очень медленно. Мы пытались открыть шлюз, но привод не работает, а механических рычагов нет. Галя плачет, я пытаюсь ее успокоить. Поймали слабый радиосигнал, нас успокаивают, обещают скоро прийти на помощь, говорят о повышении радиации. Значит, что-то случилось с реактором. Главное, не терять надежду».

- Дальше идут отметки показаний датчиков, - сказала девушка, - вот, я вижу: «Нашли старую вентиляционную шахту. О ней никто уже не помнил. По карте определил ее маршрут. Она ведет к западной стене. Снял решетку и помог Галке залезть внутрь, дал радиотелефон и старый фонарь, главное, чтоб хватило батареек. Повышается температура. Остаюсь здесь, буду общаться с ней по радиосвязи. Наладилась связь с внешнем миром, передаю данные датчиков. Они показывают уровни радиации по всем помещениям».

- Почему он остался?

- В этом помещении находился главный пульт управления. Его нельзя оставлять, все данные сходятся сюда. Если бы он ушел, у людей снаружи не было бы информации о состоянии всех помещений. А там ведь тоже могли быть люди.

- Но ведь это глупо…

- Глупо жертвовать собой? Это сейчас всем управляют роботы, люди не участвуют во многих процессах. Само понятие жертвы кануло в небытие. А тогда все было по-другому.

- Как странно, - заметила Галка.

- Ничего странного. Есть другие понятия, о которых забыли сейчас, а забыли не оттого, что их нет, а потому, что мир устроен настолько удобно, что думать и чувствовать просто не нужно. Не нужно ничем жертвовать. Вот вы отдали своего ребенка родственникам, и так делают сейчас многие. А иногда воспитанием детей занимаются роботы. Чувствам нет места в человеческих сердцах. Все, что хочешь, исполняется мгновенно. Не нужно прилагать никаких усилий, достаточно лишь знать часть информации и стать ее носителем. Все сегменты функционируют по давно отлаженной схеме. Даже болезней больше нет, а потому и само понятие терпения забыто. А остров живет по другим законом, здесь главное – чувства и вера, терпение. Опасность воспитывает надежду. А на что надеяться вам, людям сейчас?

- Никогда не думала об этом, - ответила Галка.

- Вот видите, все просто и отлажено в том мире, что находится за бетонной стеной. А остров учит чувствовать…

- Я понимаю, о чем вы говорите… И понимаю теперь, что значит чувствовать.

- Но этого мало, нужно искать, искать и искать, пока чувства не откроют выход, - убежденно произнес странник.

- Но ведь остров не дает решений, - заметил Пашка.

- Правильно, но открывает путь к их принятию. Иногда достаточно просто встать на такой путь, чтобы решения обрели смысл.

- Так просто? – удивилась Галка.

- Нет, этот путь не простой. Вернувшись обратно, Вы почувствуете, что многое из того, что воспринимали, как свободу, на самом деле плен. И плен этот непреодолим там, выход можно найти только здесь. Чтобы увидеть путы, нужно познать свободу, иначе путы станут лишь элементами естественного хода вещей.

Наступило молчание, наполненное тишиной окружающих стен. Галка снова перелистнула страницу и начала читать: «Время тянется очень медленно. Я понимаю, что шансов мало, но ведь они есть. Ведь должны же люди что-то сделать». Дальше страницы были вырваны и девушка опять замолчала.

- Что случилось с этим человеком?

- Никто не знает. Конец записей уничтожило время. Но говорят, остров спас всех. Прошло ведь столько времени. Многие пытались понять ту правду, но лишь единицы вынесли истину.

- Они живут среди нас?

- Да, - ответил проводник.

- Но почему мы ничего о них не слышали?

- Потому что правда открывается только на острове. Она не нужна миру.

- Но ведь она нужна людям, - горько заметила девушка.

- Людям – да, но они не знают об этом.

- Странно, - заметил Пашка, - ведь то, как жил остров, переворачивает многое, что кажется незыблемым нам, живущим в мире за его стенами.

- Но не для всех, правда либо принимается, как часть тебя самого, либо отвергается, как часть враждебного мира.

- А что было с теми, кто не научился чувствовать?

- Из тех, что были здесь?

- Да, - уточнил молодой человек.

- Они все еще учатся.

- Здесь?

- Да.

- Но ведь мы их не встретили, - вставила свое слово Галка.

- И не встретим. Так устроен остров, здесь не пересекаются пути, пришедших оттуда. Только те, кто понял его устройство, могут встретиться друг с другом. Остальные обречены на одиночество.

- Пока не поймут? – испуганно прошептала девушка, облизывая высохшие губы.

- Пока не поймут.

- Но ведь они могут и никогда не понять.

- Вы правы, милая леди.

- И что станет с ними?

- Ничего, они останутся в одиночестве.

- Незавидная перспектива, - заметил Пашка обреченно.

- Жутковато здесь, - произнесла Галка приглушенным голосом.

- Не бойтесь, здесь безопасно. Это хорошее место для размышлений.

- Тяжелых…

- Но жизнь не бывает только легкой, - произнес проводник, - она только там такой кажется, а здесь все по-настоящему.

- А я вот жила и никогда не знала, что можно собой жертвовать. Странное чувство…словно заглядываешь в какую-то глубину, о  которой не имел представления. И глубина эта приоткрывает двери в тебе самой.

- А так и есть, эти двери закрыты для многих. Но тот, кто сумел заглянуть за них, уже не будет прежним.

- А как же жить там?

- С новыми чувствами.

- А много таких, как мы? – спросил Пашка.

- Да, их становится все больше.

- Но почему я их не встречала там?

- Потому что они чаще молчат. Человек, не посетивший здешние места,  не поймет. Нужно пройти остров, чтобы поверить в то, что чувства гораздо глубже, чем просто удовольствие от комфортной жизни.

- А как так получается, что пути многих не пересекаются в этих местах?

Проводник задумался. Галка молча листала журнал, пытаясь разобрать хоть что-то на пожелтевших от времени страницах. Пашка с любопытством рассматривал просторную залу, вдоль стен которой тянулись кабели, столь запутанные, что было сложно разобрать, какой куда ведет. Они различались по цвету и толщине.

Проводник прервал затянувшуюся паузу.

- Коридоры…

- Какие коридоры?

- Времени, - выдохнул он, - они пересекаются, но не накладываются один на другой. Да и потом, все слышали про парадоксы временных перекрестков, там порой встречаются не те, и не так, да и расстаются чаще по глупости. Или проходят мимо, не замечая друг друга.

- Это значит, у каждого путника свой коридор? – спросила Галка.

- Да, Вы угадали. У каждого свой коридор, в котором есть множество ответвлений, тайных ходов и тупиков. Когда нужно, коридоры могут пересекаться или расходится. Всегда есть ниша, куда можно запрятаться, переждать. Вот только есть одна опасность: можно забрести не в тот коридор, заблудиться. Так бывает с теми, кто слишком самонадеян. Но им помогают…

- Кто?

- Проводники, они могут вытащить, если человек заблудился не по своей вине.

- Это как, не по своей вине? – спросил Пашка.

- Это значит, что человек оказался не в том коридоре, что был предназначен ему.

- Кем предназначен? – не унимался Пашка.

- Богом.

- Но ведь человек сам выбирает свой путь, - заметила Галка.

- Да, человек выбирает, куда идти. Но коридор может быть и не его, тогда путь становится слишком тяжелым, и возникает ощущение невыносимой тяжести даже от самых легких трудностей.

- Как странно, - прошептала Галка, - мы жили там, за стенами острова, не задумываясь над такими вещами. Шли себе по проторенной дорожке. Все казалось таким простым. Радуйся жизни, получай от нее все, и этого было достаточно.

- Да, достаточно для того мира. А тут так не получится. Если сердце молчит, то ничего не поймешь; если не умеешь надеяться –не найдешь долгожданного выхода. А теперь нужно идти дальше.

Проводник молча направился к железной двери, ведущей в новый коридор.

- Вот так всегда, на самом интересном месте он прерывает разговор, - выразил недовольство Пашка, - и куда мы идем теперь?

- В подземные коридоры.

- Что за подземные коридоры?

- Так называют комнаты первых строителей острова, живших в маленьких и, говорят, когда-то уютных цокольных помещениях. Сейчас в них царит запустение, что, правда, не мешает водить туда гостей.

- А зачем нам их видеть, эти заброшенные комнаты?

- Они хранят память, как и все, что создано руками человека.

- О чем? – спросила Галка.

- О времени и людях…как и все на этом острове, как вы уже успели заметить. Сложность заключается в том, что не всегда память может быть легко прочитана, порой язык прошлого так и остается в прошлом, а настоящее не понимает его смысла. Говорят, Творец, создавая наш мир, сделал память каждого времени непонятной потомкам для того, чтобы зло ушедших эпох не просочилось в настоящее.

Какое-то время шли молча, лишь странный равномерный стук нарушал тяжелую тишину бетонного коридора.

- Что это?

- Метроном…так называли этот прибор древние. Говорят, он отсчитывал точные доли секунд…

- Для чего? – поинтересовался Пашка.

- Кто знает! Тогда люди, например, сами играли на музыкальных инструментах, музыка создавалась душой, а чтобы ее исполнить – требовалось мастерство. Говорят, заданный ритм мог служить ориентиром в музыке…Это кажется странным нам, привыкшим к мелодиям, написанным машиной.

Подошли к атмосферному шлюзу, переборочный отсек был распахнут настежь.

- Дверьми давно не пользуются по назначению, за ними должна быть винтовая лестница, ведущая в подвальные помещения. Будьте осторожны, ступеньки кое-где прогнулись. Воздух там спертый, наполненный едкой пылью. Как только мы спустимся вниз, станет легче дышать. Старая система механической вентиляции все еще работает, но не так эффективно, как современные установки озонирования и очистки.

- Не может быть! – воскликнул Пашка, - эти допотопные кривые трубки еще способны вытягивать воздух? Вот не думал, что инженерная мысль наших предков окажется столь долгоживущей! Браво!

- Так и есть, молодой человек. Это сейчас повсюду стоят плазменные генераторы оксигенации, что автоматически поддерживают нужные параметры микроклимата, а тогда все было проще…механика правила  бал, простая механика!

- Это я уже понял, - насмешливо произнес Пашка.

Действительно, воздух на лестнице оказался спертым, наполненным пылью и сыростью. Сама лестница нещадно скрипела и содрогалась от каждого шага. Деревянные перила рассыпались в ладонях, словно труха, медленно оседая на металлические ступени сырой крошкой. Лестница уходила вверх на несколько пролетов и упиралась в стеклянный купол, выполнявший роль крыши. Внизу в свете неоновых фонарей показалась небольшая  площадка.

- Зачем нам чужие воспоминания? –неожиданно очнулась от глубоких раздумий Галка.

- -Они помогут Вам понять душу мира.

- Как это? У мира есть душа?

- Есть, милая девушка. Не то чтобы она живая и может разговаривать, - улыбнулся старик, - она – это путь, сила идти по этому пути и слово, обозначающее вещи и их связи. Просто так ее называют, чтобы было понятнее людям. Но увы, современный мир живет по законам комфорта. Достаточно быть лишь носителем маленького кусочка информации, чтобы выжить. Те чувства, что помогали людям раньше, умерли, забылись, над ними смеются. Не нужно ничем жертвовать, жизнь идет по налаженной схеме, нет нужды в жалости, все живут, как и должны жить люди в высоко технологичном будущем: потребляя новизну, как должное, и наслаждаясь комфортом, видимым для всех. Даже любовь стала удобной, приспособившись под уверенную поступь технического прогресса. Роботы воспитывают людей, роботы выполняют грязную работу. Все предсказуемо и однозначно, думать приходится лишь тогда, когда нужно преодолеть очередной уровень сложности в какой-нибудь компьютерной игре. Да и то не системно…Грустно все это, - подытожил проводник, - нет ничего плохого в комфорте, но когда он превращает людей в бездумных потребителей легкости, он становится приговором.

- А здесь, на острове, разве все совсем по-другому? – наивно спросила девушка.