Вы здесь

Макаровы крылья. Жизнь

Фрагмент из повести «Макаровы крылья»

* * *

Хочу отдохнуть. Нажать на «паузу». Сбежать. Забыться. Остановиться. Исчезнуть…

«Я не хочу умереть, я хочу не быть». Но поезд идёт без остановок. На то он и зовётся жизнью.

Жизнь — это готовность выбирать, настаивать на своём, отказывать, наказывать, приказывать…

Только не полёт: летать — не с кем.

И почему люди не хотят жить как люди? Почему только страх гонит их к человекоподобию?

Если можно поступить по-скотски, человек поступит по-скотски.

А всё потому, что человеку неинтересно быть человеком. Дурак человек! ДУ-РАК!

И правильно, что дурак. Умных поезд давит. Уничтожает!

Эй, поезд! Я машу тебе кулаком! Не пальчиком грожу, а своим кулачищем! Ж-и-з-нь…

Вынесут тебя, жизнь, и закопают. Прямо так, живьём! За то, что ты — ТАКАЯ!

Как опостылевшая жена…

Все тебя презирают, все гонят. Ты — лишняя в этом мире. Им нужна не ты. Они таскаются по дешёвым шлюхам, только бы не иметь дела с тобой.

Ты никому не нужна! ЖИЗНЬ…

Скучно!

И холодно. Какой дождь шпарит! Зря, всё зря.

Пора домой!

* * *

Мокрые крылья хотелось отстегнуть и поставить в угол. Они и так бремя нелёгкое, а если намокнут — невыносимое. Бремя жизни от бремени мокрых, испачканных крыльев утяжеляется.

Макар налил себе из маленькой бутылочки, стоявшей на холодильнике и словно ожидавшей его, как верная подруга. И только потом разулся, разделся. Прошёл в ванную, чтобы смыть усталость и грязь. Но усталость прилипла намертво. Даже металлической щёткой её нельзя было бы соскоблить с Макара.

Существа с крыльями должны бы жить высоко над землёй, в гнёздах, но этот — человек — жил в подвальной квартире, мастерской, доставшейся ему от более удачливого приятеля. В этой норе всегда пахло старым хламом и красками.

В полумраке, спрятавшись от людей и обыденности, здесь творил художник, поэт от живописи. И, как настоящий поэт, он был изгоем и отшельником. Его хрупкое сердце давно трещало по швам. Теснивший его мир рвался вовне, прочь из маленькой комнатушки. Но полотна, его отражавшие, всякий раз возвращались домой, потому что их никто не покупал.

Макар сидел за столом, с чашкой крепкого чая, и плакал. Слезы текли по его щекам неуверенными ручейками, прокладывая русла мимо множества жёстких щетинок. Небольшая лужица, накапавшая, видимо, с плохо просушенных крыльев, собралась возле стула.

Лысый амадин сидел на самой высокой жёрдочке и пел. Он разместился столь близко, что, казалось, пытается развеселить своей трелью.

— Ишь как выводит! — Макар кисло улыбнулся. — И подруга кудахчет рядышком. Любит она тебя, Лысый. И скубет из любви, точно как меня скубла когда-то мамаша.

Макар вспомнил, как мать впервые обнаружила едва проклюнувшиеся на его спине крылышки. Вспомнил её ужас, её безуспешные попытки повыщипывать все перья. Но крылья всё равно выросли.

— Ты кого кормишь в первую очередь: себя или своих птичек? — Макар вздрогнул, услышав где-то в глубине Верочкин голос, увидев её озорные глаза, улыбавшиеся ему из-под чёлки лет десять назад.

— Того, кто слабее, — отвечал он. — Сильный может и должен потерпеть.

— Значит, птиц! — радовалась Верочка. — Так я и думала….

Макар отвёл взгляд от амадинов и потупился.

Если бы ты знала, Верочка, что я давно уже кормлю сначала себя…

Комментарии

Ирина Горбачева

"Хочу отдохнуть. Нажать на «паузу». Сбежать. Забыться. Остановиться. Исчезнуть… Но поезд идёт без остановок. На то он и зовётся жизнью.

— Ты кого кормишь в первую очередь:себя или своих птичек?    Сильный может и должен потерпеть."

Светлана, когда читаешь Ваши тексты, чувствуется, что пишется он на нерве. Исходит от пережитого, прочувствованного сердцем. Искренне.

Елена Шутова

Продолжайте создавать образ Крылатого Сердца. Так называю всех людей, сердца которых жаждут любви истинной. А крылья известно откуда растут - изнутри, поэтому и выщипывать их бесполезно. Где-нибудь да прорастут. Одного крылатого убьют, у другого вырастут, пока Господь всех нас пасет... Мне хочется для главного героя финала торжества любви - нет, не земного торжества. Это было бы не достойно Вашего пера. Жизненного - сначала вход в Иерусалим - затем Голгофа - и Радость всему миру. Ну, и нам - тоже радость.

Браво Вашим словам:

А крылья известно откуда растут - изнутри, поэтому и выщипывать их бесполезно. Где-нибудь да прорастут. Одного крылатого убьют, у другого вырастут.

Очень верно!

 

Евгений Боровой

    Светлана, Ваш "лоскуток" из жизни преизящен - как одинокая ивушка у заброшенного пруда! Вы взгромоздили на себя тяжеленную ношу, которую надо достойно донести до конца (дописать). Не спешите! Если "остаток" будет хуже, "крылья Макара"  превратятся в жалкое оперение мокрой курицы. Дай Бог Вам мужественно-женственно избежать этого!

Спаси Бог, Евгений, за поддержку и внимание. Я люблю взваливать трудную ношу. А один из знакомых батюшек вообще говорит, что у меня мужской ум. Но чувственность моя всецело женская: тонкая и хрупкая. Вот и выходит нечто эдакое

Буду стараться не превратить Макара в курицу. Надеюсь, справлюсь с этой непростой для меня задачкой.

Евгений Боровой

    Не могу со "знакомым батюшкой" согласиться; мужской ум, женский... Есть женское восприятие и мужское - это похоже. Есть глупый, есть умный - это возможно... Хотя какой глупец признается в том, что он таковым является?.. А с "ношей"  своей, думаю, Вы справитесь. Несмотря на "мужской" ум...

Юлия Санникова

Светочка, очень интересная вещь вышла у Вас из-под пера. Я вот считаю, что некоторые прозаические тексты могут по ощущение восприниматься как поэзия, и почти не чувствуешь их прозаичности... Это про Вас!

 Сколько уже написано о крыльях и крылатых!!! И ещё столько же раз напишется, и ещё больше. И каждый раз душа замирает в надежде сказку сделать былью, но.... И, слава Богу! жива у крылатых людей мечта взлететь. Пусть это и тяжелая ноша, особенно, когда намокнут и в грязи эти самые средства к полёту. Без них - ещё труднее.

Очень понравились философские рассуждения.

Хорошо, что картинка получается

СпасиБо, Мариша! Я так надеюсь, что следующая порция - это будет уже весь текст. Но, как Бог даст. Замечаю, что время тексту только на пользу. Скорее, мне тяжело: законченная работа - это освобождение, а я несвободна. Почему-то у меня пишется сразу несколько вещей и худ. и публицистических. Только доводить до ума надо успевать. А я , увы, не успеваю. Выдаю порциями. А иду по жизни "широким фронтом", тем много - видимо поэтому....

Марина Алёшина

Ну надо же - у меня точно также. Просто куча разных идей, много всего начатого, и все - одновременно.
И чувство несвободы - как это знакомо! Но может быть, если бы не было его, если бы не "давило", все и лежало бы недоделанным? Ведь на одном вдохновении далеко не уедешь, нужен труд.
Я даже завидую Ирине Богдановой белой завистью: она последовательно, одну за одной, пишет крупные вещи. Закончить, начать другую - я так не могу!
С другой стороны - согласна на все сто, что чем текст дольше лежит, тем лучше.
С ПРАЗДНИКОМ!

Ирина Богданова

Света, образность у тебя фантастическая. Это же надо так сказать:

Мокрые крылья хотелось отстегнуть и поставить в угол. Они и так бремя нелёгкое, а если намокнут — невыносимое. Бремя жизни от бремени мокрых, испачканных крыльев утяжеляется. 

Буквально стихи. 

СпасиБо тебе, Ирочка! Ты меня всегда вдохновляешь

Надеюсь, вскоре можно будет оценит работу не только по образности. Наперед рассказывать историю не хочу. Пока трудно понять о чем, заметнее КАК пишу.

А поэтичность у меня - неизбежна как жизнь. Вне поэзии мне просто скучно, как Макару без полётов.

Бедный Макар! Что ни фраза - боль, ох, какая! И насчет "скотскости" человека, и про маму, старавшуюся выщипать, уничтожить крылья сына. Скажем так, видала подобных "макаров" в жизни (кстати, и имя уместное - по поговорке, на бедного Макара все шишки сыплются...). Да кто из нас отчасти не сей Макар? И опять вспоминаю рассказ Короленко (сами-знаете-какой) - лишь бы нас, "макаров" оправдал тот Великий Тойон, что оправдал-таки Макара! Эх-ма! Е. 

спасиБо, матушка, что не прошли мимо.

А Макар мой и правда бедный. Пишу его долго. Помните как-то публиковала "Хочу колбаски" - тоже фрагмент. Неготового материала много, всё обрывки да фрагменты...

Намается Макар со своими крыльями, устанет от них. Но и без них - никак.  Надеюсь, что сумею написать Макара так, что и Великий Тойон, и читатели полюбят его и будут ему сопереживать.

Это ведь первая сравнительно большая моя вещь.

Спасибо, Светлана! очень меня зацепило про маму, щипающую крылья из любви к сыну...
Часто проделываю нечто подобное со своим сыном, непохожим на других, все пытаюсь загнать его в какте-то общие форморамкостандарты, и только сейчас задумалась, что же я делаю на самом деле...

Страницы