-Вася! Вааасяяя – ревел в полный голос трехлетний Леша, стоя у куста смородины на границе двух участков. – Вася, не уезжай!
- Чо, ты ревешь-то? – отзывался довольный Василий со свой стороны. – Я же приеду скоро.
- Не уезжай, Вася!
Прошлой осенью родители Леши купили участок с небольшим домиком. На участке три яблони, смородина, в доме комната в три окна, а посередке – белая печь.
Как сошел с земли снег, Лешка с мамой переехали из большого шумного города в этот маленький уголок. Лешка заскучал: на даче не водилось телевизора, да и мама постоянно чем-то была занята: то печку топила, то готовила обед, то возилась с землей на огороде. Папка, правда, смастерил Леше из четырех досок песочницу, но и в ней играть одному оказалось невесело. Лешка хвостом ходил за матерью, от нечего делать, участвуя во всех её трудах.
В конце мая их соседка –немногословная баба Вера - вдруг вытащила из сарая игрушки, и на любопытные взгляды Леши ответила:
- Внук ко мне приедет, Василий.
Вася оказался большим, коренастым мальчишкой лет пяти. Его круглое личико сияло детской беззаботностью и озорством. А розовые щеки выдавали добродушие. Лешка сначала робко рассматривал соседа из-за кустов, тот важно прохаживался между грядок, потом стал демонстративно катать свою машинку возле песочницы.
- Чего вы, как маленькие-то! – всплеснула руками бабушка Вера. – познакомились бы давно да подружились.
- Что, Васька уехал? – кивнула мама заплаканному Леше.
- Уехал! – сокрушенно выдохнул мальчик.
- Вернется! – уверила мама.
Дружба ребят развивалась настолько стремительно, что мать вскоре охватило какое-то смутное чувство, сжимающее грудь и не дающее дышать. Ревность, поняла она с удивлением. Совсем недавно сын, как казалось, принадлежал только ей, теперь же он засыпал и просыпался с мыслью о новом друге. «Мам, Васька когда приедет?» «Мам, Вася мне рассказал…» «Представляешь, мам, Вася…»
Эта дружба походила на первую любовь – чистую, светлую, всеохватывающую, и выматывающую новизной ощущений и ошеломляющим открытием, что есть ДРУГОЙ, кто вдруг важнее всех.
Леша забывал есть и пить лишь бы только играть и бегать во дворе с Васей. А Васька улыбался солнышком, забавно тер свой круглый животик и, как Карлсон, любил сладкое.
«Ух, избалованный какой! – дулась на Васю за сына мать. - И ни одной буквы-то не знает. И делать ничего не любит. Да еще и «блин» говорит».
Но вскоре и мать поддалась обаянию. Что не говорить, а хорошо, когда у сына есть добрый друг.
Лето пролетело быстро. Пожелтели листья на трех яблонях, стали опадать, медленно кружась в воздухе. Утром мать снова топила печь, а вечером они ходили с Лешей встречать папу, зажигая большой фонарь, ночь наступала быстро.
Вася больше не приезжал на дачу – он пошел в городе в садик. Лешка опять заскучал, но скука его не походила на ту, что посетила его в начале лета. Теперь скучая, он думал о том, что где-то там живет его друг. Где-то там, далеко, но вроде и рядом.
- Понимаете, - как-то зашептала разговорившаяся баба Вера маме на ухо. – у Васи нашего порок сердца. Врожденный. Было уже несколько операций. И еще предстоит…
Мама закивала головой. Нет, она не понимала. И не знала, что сказать.
- Да, ничего. – продолжала бабушка. – ничего…
Листья летели желтыми бабочками, разлетались по скромному саду.
В тот вечер мама с Лешей написали письмо:
«Васька, друг, привет!»
А через месяц-два уже в их городской квартире зазвонил телефон:
- Здорово, Лех. А я письмо твоё получил. Прикольно. Как дела-то? Что делаешь?
(Из цикла "Дачники")
