Не потому ли русская душа
Сильнее стала в битвах за святое:
Христос стоит где двое или трое
Соборно к покаянию спешат!
А прочих - тех, кто рвался и метал,
Гонимый ветром злобы поднебесной,
Иль пребывавших в самости прелестной -
Кромешный мрак гордыни растерзал!
Посвящается Светлане Коппел-Ковтун в день рождения!
Слова любви все сотканы из света -
Прозрачен след, летящий в небеса
Твой путь любви – бессмертный путь поэта:
Не смолкнут истины нетленной голоса.
В слезах твоих и боль и упованье.
В строках – душа скорбящая кричит.
А сердце хрупкое – вмещает мирозданье
другого сердца... Верит и болит!
Принимая от Бога как должное
Незаметные жизни блага,
Позабыл человек непреложное -
То, что Богу душа дорог̀а.
Бесконечно от Господа требует
Дорогих и безмерных даров,
Отрекаясь от Истины следует
По дороге пороков, грехов.
С безразличием смотрит на ближнего:
Мимо горя идёт стороной.
Не имея для ближнего «лишнего»,
О себе только плачет - слепой!
Наверное ничто так сильно не занимает человека, как его собственное бытие. И правильным было бы считать каждого уважающего себя человека приверженцем счастливого существования в этом столь нестабильном и бесконечно враждующем мире.
Кажется, будто вражда — это некий субстрат, концентрация невидимого злого умысла где-то вне своего собственного мечтательного «Я». И ведь как приятно мечтать о себе: добряке, выпирающем грудь при каждом удобном случае. И вот ещё — та самая вражда, злоба внутри — вполне объясняется внутренней жаждой справедливости. Никто ведь не скажет, что он является разрушителем чужой и тем более собственной жизни. Напротив, человек оставляет за собой право решать кому быть счастливым, а кто просто обязан уже на земле непрерывно испытывать муки ада. При этом, чтобы самого не зацепило, хватается из последних сил за последний вагон уходящего «к счастью» поезда.
Срывается с губ полутёмное слово,
С оттенками серого, пылью с души.
Погибли герои от пули свинцовой,
От рук мертвецов из залётной глуши.
Как выдержать матери горе без меры? -
Пропитана кровью родная земля...
И про̀лил Господь дождь карающей серы
Во дни, когда грех -
смыслом стал бытия!
Когда немыслимой ценой дана свобода,
Когда открыты сердцу небеса,
В Христа копьё вонзает горстка сброда,
На злой земле — кровавая роса.
Поймать в силки затравленного зверя —
Прожорливую самость — торопись!
Не жизнь, душа — последняя потеря:
Тогда навечно оборвётся жизнь!
Не слышно голосов, неразличимы лица -
Звериный рык из мутной пустоты.
Не торопитесь с родиной проститься,
Покуда сердце не устало биться
в смертельной схватке с войском слепоты.
Не слышно голосов, неразличимы лица,
И в ножнах меч ржавеет. Ложный суд
Коварным помыслом в сердца стучится.
В реке безумств и гнева отравиться
Спешит бездумно ослеплённый люд.
Жил на свете Хороший Человек. Каждую минуту своей жизни он старался потратить на добрые дела. В его маленьком городке жизнь текла размеренно, и в каждом новом дне Хороший Человек находил для себя пользу, воплощая свои потаённые мечты в жизнь...
Невысокий полный мужчина, уже немолодой, но вполне ещё крепкий и энергичный, Хороший Человек любил делать подарки, особенно друзьям и дочке. И при этом он всегда оставлял на подарке ценник. А как же! Пусть все удивляются его щедрости и заботливости!
(Ксении в день Ангела посвящается)
Бывает часто в жизни бренной —
Душа взывает к небесам.
И с бесконечною вселенной
Сливаясь, волю даст слезам.
Молитву Ангелу святому
В час искушений вознесёт.
И словно сáмому родному
О всём поведает, шепнёт...
Как будто спящего младенца
Коснётся Божия Рука:
В безмолвии больного сердца
Печаль растает, как снега...
Люди доверчивы, как овцы, и конформны, как волки. (Карл Ван Дорен)
Однажды моя четырёхлетняя дочь, увидев на экране телевизора перемещающиеся снизу вверх титры, спросила меня:
— Мама, а кто переставляет буквы внутри телевизора?
Меня нисколько не рассмешило недоумение ребёнка: пытливый детский ум искал ответ на многие вопросы. А как часто задаём вопросы мы, взрослые люди? Как известно, часть вопроса уже содержит вектор, направленный на поиск решения. Но вот в чём проблема — мы разучились искать, спрашивать и анализировать.
Помоги мне остаться верным,
И от вражьих сетей огради.
Дай мне, Господи, быть не первым,
Сквозь соблазны суметь пройти.
Задыхаюсь от чёрной гари —
Дай мне, Господи, лишь глоток!
От творенья до гнусной твари
Сделать просто один шажок.
Помоги мне остаться верным
В потемневшем от грязи мирý.
И тогда я не стану пленным
Вечной тьмы в час когда умру.
Пройдёт зима, и снова – те же зимы,
Такая лютая, безмолвная тоска
настигнет мир.
Слова – невыносимы,
Дела безумных – жизнь, да с молотка...
Настанет ночь и будет днём казаться,
И всех слепцов обманом сокрушит.
Нам жизнь дана, чтоб в ней не потеряться,
Господь своих от мрака сохранит.
Безликий хаос бродит по земле,
Вселяясь в души, гонит прочь живое.
Кто разорил вселенную в себе,
Он от тоски как зверь в тумане воет.
Герои есть, они стоят во тьме,
Своим огнём спасают сотни жизней.
Их имена сокрыты в тишине,
В той вышине, что названа Отчизной.
За рекою старый дом.
Птицы в доме том живут.
Лишь стемнеет все вокруг -
Птицы смолкнут и заснут.
Часто эту песню мать
Мне поет про старый дом -
Что бы я ложился спать,
И заснул спокойным сном.
(Иоганн Себастьян Бах)
В детстве мне часто снился удивительный сон. Мама тихо напевала старинную колыбельную песню и я, успокоенный и совершенно счастливый, улетал в чудесную страну радужных снов. Словно тёплые воды бескрайнего моря уносили мою детскую душу далеко-далеко, к таинственному старому дому, неизменно хранящему чьи-то тайны...
О, жизни ледяные воды -
Страданий полная купель.
Небес непостижимых своды
Внимали боль земных потерь.
Пришёл народам во спасенье
На землю Любящий Господь.
Святое принял Бог крещенье -
Взяла грех мира Божья Плоть.
И Дух Святой очистил воды,
И воссияла благодать!
Чтоб радость истинной свободы
В крещенье человеку дать!
