- Пиши, продолжай! Зерна песен
В костер! И бензином польют.
Но звук из костра интересен –
Там зерна о хлебе поют.
И станут прочны как металл,
Когда из огня их достанут.
Ах, главный сжигатель устал,
Собою был, верно, обманут.
Ну, что ж, вороши и кусай,
Да только вот зубы сломаешь.
Ведь Господа ты не обманешь,
Хоть камни от злости бросай.
Хоть камнем пшеницу дави:
Посыплется горькое слово.
Мукою осядет в крови
И хлебом насытятся снова.
29.09.2010
Посвящается общине глухонемых при мужском Стефановом монастыре г. Перми (СОЦЗАКАЗ)
Я вижу небо. Я петь хочу!
Голодной птицей в него взлечу.
Но не могу рассказать о том:
Голоса нет, а в горле ком.
Я не пойму о чем все галдят,
Но слышу звук, что во мне распят.
Аквариум улиц из каменных глыб -
Как рыба в воде я среди рыб.
Но руку дает мне с небес Господь
И я поднимаюсь с речного дна.
Планктоном станет моя плоть.
Разве она мне теперь важна?
Я голос имею. Я петь могу!
Дышу молитвой, не пряча слез.
Спасителя в сердце своем берегу
И звук, что распятием пророс.
2010
Пермь и Питер объединяют не только белые ночи и письма влюбленных. Во время войны в Пермский край эвакуировали жителей блокадного Ленинграда. Правда, тогда у нашего города было ударное советское название — Молотов. Его так назвали в марте 1940 года, поздравив, таким образом, с 50-летним юбилеем советского деятеля Молотова, который в юные годы, пока не связался с дурной компанией и не стал арестантом, был Скрябиным, играл на скрипке и писал стихи.
Писатель начинается с судьбы:
Высокой, горькой, необыкновенной.
Он видит поначалу как клубы
Окутывают всполохи Вселенной.
Жестокий, ядовитый чад
Последствий человеческих деяний.
И разум воссоздаст цветущий сад,
Обитель радужных сияний.
Судьба дымится горькою звездой,
Укутана стеной чертополоха.
В саду же лепестки наперебой
Поют, что все не так уж плохо.
Их ветром разнесет. Беспечно
Они спасают землю от удушья.
С улыбкой пустят в воду ружья
Те, кто возрождает вечность.
02. 09. 10
Кафизма 2. Псалом 10.
Ибо, что Ты Господи сотворил, они разрушают…
Улетай в горы как птица!
Ведь ты под прицелом.
Посмотри стрелков вереницы
Приготовили стрелы.
Их тугие и жадные луки
Прозвучат тетивою,
А упорные гордые звуки
над твоей головою.
Для мишени выберут тех
Кто праведен сердцем.
И расколется жизни орех
На разные дверцы.
И расколется жизни орех
На две полусферы.
Справа Бог, слева грех,
Уничтоживший веру.
Улетай в горы как птица,
Береги свою душу,
Пусть неправедных грубые лица
Мир в душе не нарушат.
04. 07. 2010
От отца мне досталась привычка
Для себя разговаривать вслух.
Но ломаются мысли как спички,
И кричит под окошком петух.
Что кричит в предсмертном томленьи –
Не дано мне сейчас угадать,
Лишь свидетели: стихо-творенья
Будут молча читателя ждать.
И придет мой соратник певчий,
Ноты вслух пропоет в тиши.
Как вино они станут крепче,
Обогреют теплом души
Запредельной ночной планеты,
Виноградника звездных садов.
Ты не бойся спросить про «Это» -
Мой ответ как всегда готов.
Он давно запечатан в бутылку
И прямой продолжает путь.
Так что вытри с лица ухмылку
И попробуй за ним нырнуть.
Погрузиться в мои пучины.
Утонуть в жемчугах морских.
А не хочешь – ищи причину
Обругать мой нелепый стих.
29 августа 2010 года
Незримый ангел крылом коснулся моей руки
И на бумаге проснулась флейта слепой строки.
Солнце, озаряя вокруг себя вечерний город, похожий на аквариум, залитый до краев сияющим светом, словно прощаясь своей грустной улыбкой, медленно уходило за линию горизонта. Я стояла на уходящей в ночь улице, что выходила на пустырь, и на фотобумаге неба отпечатались первые звезды. Шаг влево – я в глубокой и холодной ночной тени, шаг вправо – в горячей купели солнца. На глазах появляются слезы от того неповторимого ощущения, что возникает впервые у пятилетнего ребенка, чувствующего себя художником. Описать, воспеть, нарисовать то, что немыслимо, то, что заполняет тебя до краев, но ты не можешь это выразить ни в звуках, ни в красках, от того, что тебе всего 5 лет, и ты неосознанно встаешь на этот крестный путь, усыпанный гвоздями и битым кирпичом, не понимая этого…
Платон Андреевич шел по проселочной дороге, по краям она густо заросла погасшим Иван-чаем и рыжей травой. На голубом небосводе резко выделялось палящее солнце. Оно казалось похожим на огромное огненное яблоко, вдавленное в небесную мраморную мякоть. Это лето было на удивление засушливым, поля задыхались от зноя, в лесах горели торфяники.
В бушлате было жарко, но Платон Андреевич никогда его не снимал, ни в жару, ни в холод. Болели кости, и спина не выпрямлялась вот уже второй месяц, а чтобы попасть на прием к врачу, надо было добираться до районной больницы, что находится в десяти километрах от Сапожниково.
– Не к спеху, - сердито бурчал Платон Андреевич дочери, когда та настойчиво отправляла отца на обследование, то на машине Серафима бухгалтера с соседней улицы, то на тракторе Вани-мельника. Иван со своими сыновьями возродил ветряную мельницу на своем просторном косогоре земли. Земляки частенько обращались к нему по всяким хозяйственным нуждам. Иванова горка уходила в овраг с высохшей древней речушкой, густо заросшей сухим и колким малинником.
Август – поистине царственный месяц. Он насыщен ароматами росистых трав, ночных звезд и свежего сена. Природа в августе особенно щедра к человеку.
В последнем месяце лета можно успеть сделать то, что не успел еще сделать в этом году: поехать на сплав по быстрой уральской речушке, попытаться поймать хариуса, навестить в деревне своих родственников.
Юный отрок на белом коне
С царской птицей в Марьиной роще.
Под иконой в древней стене
Есть народом чтимые мощи.
Трифон – мученик спас боярина,
Провинился тот на охоте:
Стал молиться, на лбу испарина –
Богу душу отдам к субботе!
Не горюй, - сказал всадник сокольнику.
Вернул кречета богомольнику:
Только солнце разбудит зарю,
Поезжай с этой птицей к царю.
Ты устрой здесь часовню строгую,
Пусть душа к ней идет с тревогою.
А поставив свечу, покается.
И очнется, заулыбается.
Верх взметнулась душа сокольника
И возвел он в честь Трифона храм,
Где стена хранит память как шрам,
И съезжаются к ней богомольники.
04. 08. 2010
У кафе «Яблонька» стояло несколько автомашин. Значит, до ночи будет веселье, - рассудил дед Никита, проходя к своему подъезду твердой, но напряженной ветеранской походкой. Навстречу ему выпорхнула стайка мальчишек в майках, у каждого через плечо была надета красная ленточка «Выпускнику 4 класса». Ребята были взмокшие и перевозбужденные, они выбежали в майскую вечернюю прохладу освежиться. Дед недоуменно покосился на стеклянные двери кафе, - что у них там парник что ли, почему дети в майках?
Распустила Русь пшеничные свои косы.
Замесила тесто из дорог, обжаренных солнцем.
И над кринкой августа первые осы
Вьются и садятся на медовое донце.
Прилипают лапками к стенкам посуды.
Замирают в ожерелье застывшей смолою.
А когда-то весть о камушках была чудом,
Долетела в наши дни каленой стрелою.
Распустила Русь янтарные свои косы
И глаза васильковые смотрят с тревогой
На молочные, прохладой звенящие росы,
На пустую, опаленную зноем дорогу.
Не грусти по мне, дорогая отчизна.
Я вернусь корнем в песчаную землю.
И пускай враги празднуют тризну
На кургане, что душе плачущей внемлет.
31 июля 2010 года, Наталья Трясцина
С Днем Рожденья тебя дорогой наш ковчег!
В честь Владимира назван, что прославлен навек.
Князь Владимир святой окрестил наш народ
От Днепровских порогов до северных вод.
И красивая песня с колокольни звенит
Там, где храм над уральской рекою стоит.
С Днем Рожденья приход и молитвенный дом
Ты возрос и окреп многолетним трудом.
Православного цель повторяют уста
Обрести покаянье и славить Христа!
2010 год
Жарким летним днем художники, писатели и краеведы возвращались в «культурную столицу» Урала из Коми округа. День к вечеру подрумянился как раскаленный на сковородке орех. Земля под ним была красная. Горячий от солнца «Соболь» с затемненными стеклами легко и радостно катился по пыльной дороге, подпрыгивая на ухабах как серебристый кузнечик. Километры лесов, полей и рек пролетали за окнами и ковровой дорожкой наматывались на ось времени. Пассажиры «Соболя» весело перешучивались, пробуя сытный пармский квасок и время от времени иронизировали над водителем, отмечая его день рождения задушевными поздравлениями. Эй, Серега, гляди на дорогу! А мы за тебя кваском охладимся, - балагурил художник Семеныч, с открытия выставки которого и возвращался чуть захмелевший народ. Оператор Оксана со старенькой видеокамерой сидела справа, у выхода, с самого начала пути она открыла боковое окно и подставила лицо под прохладный ворвавшийся ветер. От ветра немели скулы и губы, но Оксана пыталась сбросить наваждение, от которого она долго не могла прийти в себя. Странные чувства нахлынули на нее внезапно, и, забрав в плен, затягивали в густую горячую воронку.
Речь идет о военном летчике и писателе, покорившем сердца тысяч читателей, говорящих на разных языках. Антуан де Сент Экзюпери ушел от нас в свой последний полет, и наверное нет на земле благородней смерти, чем отдать жизнь за други своя", за мир и покой жителей планеты Земля. Опубликуем выдержки из его произведений.
МАЛЕНЬКИЙ ПРИНЦ
- Непременно каждый день надо выпалывать баобабы.
( Не те ли это греховные сорняки которые засоряют нашу душу, нашу планету?).
ПЛАНЕТА ЛЮДЕЙ
Быть человеком - это и значит чувствовать, что ты за все в ответе.
Случалось, ты уже готовился к смерти, но во мраке медленно пробивался этот чудесный родник - и возвращал тебе жизнь.
Все мы - кто смутно, кто ясно ощущаем: нужно пробудиться к жизни.
Один лишь Дух, коснувшись глины, творит из нее чудеса.
ВОЕННЫЙ ЛЕТЧИК
О, знают ли те, кто стреляют в нас снизу, знают ли они, что они нас выковывают?
Умирают за дом, а не за вещи и стены. Умирают за собор - не за камни. Умирают за народ - не за толпу... Умирают только за то, чего ради стоит жить.
