Уходило солнце в Журавлиху,
Спать ложилось в дальние кусты,
На церквушке маленькой и тихой
Потухали медные кресты.
И тогда из дальнего оврага
Вслед за стадом медленных коров
Выплывала тёмная, как брага,
Синева июньских вечеров.
Лес чернел зубчатою каймою
В золоте закатной полосы,
И цветок, оставленной пчелою,
Тяжелел под каплями росы.
Зазывая в сказочные страны,
За деревней ухала сова,
А меня, мальчишку, слишком рано
Прогоняли спать на сеновал.
Я смотрел, не сразу засыпая,
Как в щели шевелится звезда,
Как звезда сквозь дырочки сарая
Голубые тянет провода.
В этот час, обычно над рекою,
Соловьёв в окрестности глуша,
Рассыпалась музыкой лихою
Чья-то беспокойная душа.
«Эх, девчонка, ясная зориночка,
Выходи навстречу — полюблю!
Ухажёр, кленовая дубиночка,
Не ходи к девчонке — погублю!»
И почти до самого рассвета —
Сил избыток, буйство и огонь —
Над округой царствовала эта
Чуть хмельная, грозная гармонь.
Но однажды где-то в отдаленье,
Там, где спит подлунная трава,
Тихое, неслыханное пенье
Зазвучало робкое сперва,
А потом торжественней и выше
К небу, к звёздам, к сердцу полилось...
В жизни мне немало скрипок слышать,
И великих скрипок, довелось.
Но уже не слышал я такую,
Словно то из лунности самой
Музыка возникла и, ликуя,
Поплыла над тихою землёй.
Словно тихой песней зазвучали
Белые аишнёвые сады...
И от этой дерзости вначале
Замолчали грозные лады.
Ну а после, только ляжет вечер, —
Сил избыток, буйство и огонь, —
К новой песне двигалась навстречу
Чуть хмельная, грозная гармонь.
И, боясь приблизиться, должно быть,
Все вокруг ходили на басах,
И сливались радостные оба
В поединок эти голоса.
Ночи шли июньские, погожие,
А в гармони, сбившейся с пути,
Появилось что-то непохожее,
Трепетное, робкое почти.
Тем сильнее скрипка ликовала
И звала, тревожа и маня.
Было в песнях грустного немало,
Много было власти и огня.
А потом замолкли эти звуки,
Замолчали спорщики мои,
И тогда ударили в округе
С новой силой диво-соловьи.
Ночь звездою синею мигала,
Петухи горланили вдали.
Разве мог я видеть с сеновала,
Как межой влюблённые прошли,
Как храня от утреннего холода, —
Знать, душа-то вправду горяча —
Кутал парень девушку из города
В свой пиджак с горячего плеча.
