Мир по́лон красоты и путь рассвета по́лон,
И всё, что только есть, сиянием полно́,
И добрым говорит о счастье сказка снова,
И мудрым мир звучит о красоте ино́й…
И всё полно́ чудес, сияя всеохва́тно,
И Золушка свой путь принцессой завершит,
И, посмеявшись злу, лишь добрый всюду знатен,
И сказка, о, мой друг, – утешить мир спешит!
Время играет с теми,
Кто не запомнил правил.
Легкие чьи-то тени
Еле заметны справа.
Профили их нечетки
Облики их крылаты,
Мой дорогой четвертый,
Мой невозможный пятый.
Страшная перекличка,
Голос слышнее к ночи.
Я не хочу о личном,
Но не могу о прочем...
Молча сомкнулись стены,
Словно большие спины.
Легкие чьи-то тени
Путаются в гардинах.
В небо по каждым четным,
а по нечетным к дому.
Мой дорогой четвертый,
маленький невесомый.
Время меня не лечит,
Время со мной страждет,
Главное чтобы встреча
Выпала нам однажды.
( из серии « Записки продавца иконной лавки»)
Собирает Митя снег на устройство Рождественской пещеры- Вертепа по всей территории церковного двора. Скудна на снегопады нынешняя зима. Выпадет снег, а потом дождь его съедает почти без остатка. Найдено решение проблемы. Оградили часть двора у ограды деревянными щитами и набрасывают туда периодически появляющийся снег в надежде, что так он не растает. Он и вправду лежит там двухметровым сугробом до поры до времени, пока очередной дождь не превращает его в серый бугорок.
А Рождество вот оно, совсем рядом и пора сооружать Вертеп.
И снова тяжело молиться,
невмоготу безропотно страдать.
Вечерним туманом над лугом душистым забыться
желанней, чем облаком светлым по небу летать.
Да только, в снах медовых не найти свободу,
покой не воплотит мечты.
Всё ближе осень. Стая журавлей готовится к исходу.
Душа моя, а ты?..
"Слово “поздно” – очень страшное слово. Мы его употребляем легко, и это вполне естественно, потому что в нашей жизни большей частью то, что не сделано сейчас, удается сделать немного спустя; но в конечном итоге это слово грозно стоит перед нами. Есть у Достоевского размышления об аде, где он определяет ад словом “поздно”. Жизнь прошла, время, когда ты мог отозваться сердцем, охватить и осознать умом, волю напрячь для того, чтобы сделать доброе дело – это время прошло. Время делания прошло, и теперь ты находишься перед лицом вечности, в которую уже невозможно внести то, чего ты не внес путем всей своей земной жизни. Стало поздно. Это очень страшное слово".
Митрополит Антоний Сурожский
Мне каждый день подсовывают ложь.
Я к ней привык, и даже не заметил
Асфальтный путь щербат, но дорог.
Тумана пламя на лугу.
И благодать, что так бездонна,
Всю унести я не смогу.
Иди за мной случайный кто-то.
Смотри, вдыхай и подпевай
Счастливым травам и высотам,
Где зреют взмахи птичьих стай.
Зеленый лист бледней и тише.
Прохлада ластится к ногам.
И вечность медленнее дышит,
Плывя к незримым берегам.
Сегодня ночью ко мне заходила смерть…Звучит как-то не очень, правда? Сразу камень на душе, дыхание с паузами и слезы в глазах. Ведь смерть, она случайно не заходит. А только к тому, кому назначено, в точный день и час. Последнее свидание с печальным Исходом. А вот моя гостья порвала все шаблоны и заглянула просто так. Я конечно сразу хотела навести зрение и отчаянно терла глаза, в надежде, что мне привидилось. Потом хваталась за свечи и пыталась рассеять стоящий передо мной мрак. И уже совершенно отчаявшись и захлебнувшись недоумением, прокричала вслух вопрос-претензию о том, что мое время еще не пришло и прошу отозвать вестника пока не начал развиваться невроз.
На звёздное крошево в зеркале луж
Гляжу, не скрывая улыбки.
И, словно набросок, ещё неуклюж
Кораблик надежд моих зыбких.
На краешке лета не благоухать
Черешне и белой сирени.
Бесформенность чувств, как озёрная гладь,
Как медленный ветер осенний.
Отчаянно хочется лишь одного:
Тревогу свою пересилить.
Весёлая искорка из ничего –
Предчувствие радости?
Или…
А, может, всё выдумки, бред наяву,
И вовсе не я в тёмном сквере
Смотрю в отражение звёзд и плыву,
Надёжен и благонамерен?
И мне по душе этот матовый свет,
В котором так просто забыться:
Не помнить себя, и о том, что сосед –
Какая-то важная птица,
С вашим ребенком истерика, а вы не знаете как себя вести? Не переживайте: хотя бы раз в жизни это случается почти с каждым малышом. В конце концов, дети имеют на это право. Так же как и вы имеете право хотеть тишины. Вот только говорить «успокойся» или «перестань плакать» – это, пожалуй, самое бесполезное, что можно сделать в подобной ситуации. Когда вы сами раздражены или расстроены, вам разве помогают призывы успокоиться? Сомневаюсь. Это же касается и ребенка. Тем более что в таком состоянии он вас практически не слышит, а сосредоточен на себе и своих желаниях.
Но что же тогда делать? А ничего особенного делать и не нужно. Ведите себя так, будто всё в норме. В принципе, так оно и есть. И большинство родителей через это проходит.
Серое безликое ничто, скрывающее лицо под большим капюшоном, бродило по улицам города, вглядываясь в лица, ища во взглядах смыслы. Изредка встречались глубокие, бездонные колодцы взглядов, наполненные живительной влагой. Тогда ничто отводилось взгляд. Ничто не могло противостоять содержанию. Иногда встречались взгляды- искры. Они или еще не разгорелись в костры индивидуальности или уже затухали. Этих ничто тоже избегало. Но все чаще и чаще встречались пустые взгляды. Они шагали стройными рядами формируя безликую искусственную биомассу. Тогда ничто восторжествовало и скинув капюшон. Извлекло из потайных карманов свои инструменты: невежество, незнание, отсутствие индивидуальности, желание жить одним днём, неправду, подмену смыслов, страсть к дешёвым удовольствиям.
Анне Т.
Белый свет давно уж слишком сер,
потемнели даже его выси.
Посерел зелёный прежде сквер —
чёрным прорастает судеб высев.
Вороньё не силится белеть,
проще очернить цветное всуе.
Лень глупцам большое повелеть
ненадёжным серых будней струям.
Отрок здешний — всё равно, что сед:
стар с рожденья думами о сером,
он стремится серым в хаос сред,
упиваясь пыльной атмосферой.
Белый свет давно уж слишком стар —
как мертвец, рядящийся пред гробом,
он зачинщик чёрно-серых свар,
средь которых вечный вечно робок.
13 августа 2018
Вырос белый цветок на непаханом поле,
Над зубцами сорной травы.
Одиночество хуже неволи,
Но к земле не склонил головы.
И в лихое ненастье
Лепестки не сжимал в кулачок,
Не носил оберег на запястье –
И хлестал его ветер дождем,
Холодили ночные туманы…
Сколько вытерпел бед!
Чтоб совсем не забылось названье
Миру этому – белый свет.
К чему нам бесстрастные лица
И речи про ангельский свет?
Своей глубиною гордится
Лишь тот, у кого её нет.
На каждом шагу без причины
Цитируя древних отцов,
Мы носим «святые» личины
Поверх бестолковых голов.
Что дальше? На что покушаться?
Обманчив напыщенный вид.
Желание выше казаться
О низкой душе говорит.
Душа как бабочка
Стучится о стекло,
В ней призрак осени
Живет давным-давно...
Разбиты улицы
На робкие дома,
Слепому - Родина,
А зрячему - тюрьма...
Зачем ты, милая,
На улицу идешь,
Там ты, убогая,
Без Бога пропадешь...
Угрюмый сторож
Прячет старую тетрадь,
Он в детстве Церковь
Научился рисовать...
Кричат витии
На мятежных площадях,
А арлекины держат Истину
В горстях...
Несколько слов из газет:
«С 2005 года фестиваль «Братья», не имеющий до сих пор аналогов в мире, проводится в разных городах и странах. И в этом году... местом встречи «Братьев» стала Астрахань. Палаточный лагерь развернулся в селе Растопуловка на базе отдыха «Волжанка», где собралось более 400 участников из 77 городов 8 стран: России, Беларуси, Украины, Германии, Молдовы, Литвы, Англии, Бельгии, Святой земли».
Не знаю, чем младшая дочь так очаровывает прохожих, но на улице каждый второй ей улыбается, и примерно каждый двадцатый пытается заговорить. Хотя Оля и сама не прочь пообщаться. Только мужчин, особенно бородатых, иногда опасается. А со всеми остальными чувствует себя свободно – и с детьми, и со взрослыми. В магазине может, например, ни с того ни с сего помахать продавщице ручкой. А от Олиной улыбки даже самые строгие тетеньки не в силах устоять: их суровость тает как снег под весенним солнышком.
И вдруг папа с удивлением рассказывает, что наша общительная Оля в ответ на дружелюбное приветствие продавщицы смотрела на нее исподлобья и молчала. Не может быть!
Поэзия есть огонь, загорающийся в душе человека.
Огонь этот жжет, греет и освещает… Настоящий поэт сам невольно
и страданьем горит, и жжет других, и в этом все дело.
Лев Толстой
- Что в щепотке соли?
-Море,
Белый песок
И чаек стая
И Тот, Кто скажет, замечая,
Апостолам: «Вы – Соль земли!»
Щепотка соли – это мы.
Мы же все одинаковые, мы все болеем одинаковыми болезнями, у нас одинаковые проблемы: одиночество, неумение обладать собой, неумение выстраивать отношения с близкими и неумение разговаривать по душам.
Я как-то проснулся среди ночи с мыслью: а вот есть ли в жизни человек, с которым, встретившись, можно было бы поговорить по душам, так, чтобы на душе потом стало хорошо. Не просто о проблемах, о каких-то поверхностных вещах, а о себе, о сути, о сердцевине своей души.
С другого берега слова звучат иначе,
с другого берега они другое значат.
Здесь всё смешалось: рыбы, люди, кони..,
а я по-прежнему, как будто на ладони —
смешаться не могу. Всегда отдельна,
всему, что здесь встречаю — запредельна.
1 августа 2018
