Вы здесь

Инна Сапега. Поэзия

Ракушка

Точно как в детстве –
Прижавшись ухом к ракушке,
Слушать,
Словно внутри – океан,
От изумления
Почти не дышать,
Также – могу я не спать,
И всю ночь напролёт
Смотреть
На твоё лицо,
На брови, взлетевшие ввысь,
На тихий спокойный лоб -
Их оберегать,
Как когда-то давно ракушку –
Прятать в тайник души –
И слушать, и слушать, и слушать
В твоём дыхании – Жизнь.

Не говори...

Не говори о человеке плохо,

не говори, не дай ему упасть

от твоего холодного намека,

от буквы, жаждущей распять.

Не говори о человеке худо,

ты человека, друг, не осуждай,

откуда нам с тобою знать, откуда,

ад в сердце у него иль рай?

Отгорела

Отгорела -
Огненной листвой
Сбросила с себя наряд ненужный.
Оголила -
Ветвей скелет свой,
Обнажая раненную душу.
И уснула –
Словно умерла
Иссушившись ветром и невзгодой.
Это всё зима…
Зима!
Зима?
Может, зря виню я непогоду?

Воскресное утро

Папа целует в щеку.
Колко.
Он остригал усы.
— Времени сколько?
— Семь часов.
— Только?
— Ну, ты еще поспи.
Мама вздыхает,
Рукою шарит,
Ищет на стуле халат.
— С Богом, давай.
— До свиданья.
— Знаешь,
мы ждем тебя на чай…
Семь часов сорок,
Уже светает,
Есть время почитать.
Только лишь
одеялки поправить,
Лобики поцеловать.
— Ой, почти девять!
Мы опоздаем.
Мама детишек будить.
Дочка рыдает,
Сынок зевает,
Скоро уж будут звонить…
Два космонавта
в комбинезонах,
Носики только торчат.
Там на орбите — холодно очень,
Хоть говорят — минус пять.
— Может успеем! — надежда мамы,
Тащит детей за рукав.

Женам

И вновь Адам клянет жену,
Та огрызается устало.
А соляным столбом вдруг стала
Супруга Лота. Почему?
Что огляделась она вспять
И вечно ей теперь стоять
Укором каменным для жён,
А Лот пойдёт своим путём.
Рыдает Сарра у шатра,
В котором сына родила
Её слуга от Авраама….
Жена страдает, что упряма,
Порывиста и горяча,
И надо б ей порой смолчать,
свой взгляд смягчить,
и отпустить
обиды все.
«Прошу прости»
Лишь прошептать.
Чтобы счастливой снова стать.

Я — человек...

И вновь и вновь история вершит,

Все расставляя по своим местам:

Я — человек, который согрешит,

Я — человек, и я зовусь Адам.

Проходят дни, бурлят мои года,

И закипает кровь в юных висках.

Я — человек, и значит я предам,

За мелочь сдам, Иудою вдруг став.

Скажи, поэт...

— Скажи, поэт, зачем ты пишешь?
Откуда рифму ты берешь?
— Всё очень просто — её слышу
Я музыкой сквозь дождь.
Её читаю в детском взгляде,
В пульсе любимой под рукой.
Пишу зачем? Кому-то надо
Быть иерихонскою трубой…
— О брось, поэт, какие трубы?
О чем трубить нам в наши дни?
— Я буду петь, лишь были б губы
И сердце — чтоб слагать стихи.
— Поэт, ты пишешь ради славы?
— Для славы Божией — может быть,
Ты знаешь, я бы не писал бы,
Но не писать — значит не жить.

Триптих. Будни.

УТРО

Встать утром на холодный снег,
Податливо он вдруг растает,
Живой и чистый, под ногами,
И окажусь я на земле,
Ещё не схваченной зимой,
Только чуть-чуть заледенелой,
Коричневой, такой родной,
Как мать моя. А всюду — белый
Покров, нетронутый с ночи
Ничьим следом, ничьей ногою,
Висят сережки-калачи
На липе, тонкой и нагою.
Она — как девушка стройна,
Как девушка она — ранима…
Люблю я по утрам одна
Босой внимать неторопливо
Величию простого дня,
И незатейливой природы.
Заледенелая земля
Уж под ногами стала теплой.

Страницы