— ... Тебя давно не было. А я тут чуть в тюрьму не попала.
— Да Вы что?!
(Представить тишайшую пенсионерку тетю Таню в казематах Ортачальского изолятора было выше моих сил).
— Да, да, нахлебалась я позора на старости лет. Еще за что? За наркотики.
— Это как?
(Нет, положительно, она решила сегодня свести меня с ума. Проработал человек всю жизнь на одном из дальних АТС тихо, мирно, без взысканий, дожил до того светлого момента, когда родное учреждение компьютеризировали и... оказался не нужен. Всех, кто не смог поднять квалификацию, выкинули на улицу. Печально, но что поделаешь. От таких стрессов женщины советской закалки наркушами не становятся. Исключено по определению).
— Вот ты послушай, как было дело.
Подходит ко мне как-то Гоча, сосед справа. И начинает так культурно, издалека:
— Тетя Таня, можно я у вас в конце двора цветы посажу?
— Ну, посади, — говорю, — все равно у меня земля пустует. Уже сил нет за огородом смотреть. Только осенью инжир и виноград собираю.
Отец Гочи, Бесо, при коммунистах в столовой работал и столько денег нахапал, что после перестройки настроил домину в три этажа. В их дворе так все налеплено, чахлый кустик посадить негде. Зато 10 квартирантов пустили и деньги качают. Вся семья в потолок плюет, никто не работает.
Короче, занялся Гоча у меня на огороде ботаникой. Смотрю и удивляюсь. Тридцатилетний парень ходит ко мне через день, свои посадки поливает. Надо же, думаю, как я в нем ошиблась. Всегда его считала бездельником, а он прямо-таки тимуровец.
Потом зашел ко мне какой-то странный тип: «Квартиру, — говорит, — снять хочу». А глаза так и бегают по участку. «Я не сдаю, — отвечаю. — Сама в чулане живу. Так дом после землетрясения пострадал, что внутрь зайти страшно, вот-вот обвалится».
Он мне тут же сходу другой вариант: «Я режиссер, место для съемок ищу. Позвольте все осмотреть». И пошел вглубь по тропинке.
Не понравилось мне все это.
Полазил этот очкастый туда-сюда, на цветы Гочины зыркнул: «У вас тут прямо оазис». И улыбается так нехорошо.
Еле я его выпроводила.
На другой день к моим воротам две патрульные машины подкатили. Стучатся ко мне: «Откройте, полиция с обыском!»
Я так и обмерла. Заходят ко мне эти лбы в форме и под нос какую-то бумажку суют: «Вы арестованы».
— За что? — говорю.
— За выращивание наркотических средств.
И повели меня к этим цветам показывать «вещественное доказательство».
— И давно вы, калбатоно [1], коноплю выращиваете?
— Это, говорю, не мое. Сосед для красоты посадил.
— Едем в участок, там разберемся.
И повезли меня в свою стекляшку «показания снимать». Мои соседи так и остались с раскрытыми ртами.
Там следователь, молодой парень, на главную улику давит:
— На Вашем участке конопля растет, а Вы и не в курсе. Признайтесь, что Вы, как минимум, в доле.
— Да я и не знала, что это конопля, — говорю.
Он опять свое:
— Вы двух сыновей вырастили и понятия не имеете, как выглядит конопля? Не делайте из меня идиота. Пишите чистосердечное, и Вам скинут срок. А я сейчас позвоню, чтоб Вас в наркодиспансер на экспертизу повезли.
Дал бумагу и час на обдумывание, а сам вышел куда-то.
Сижу я, плачу и все святителю Николаю молюсь. Я его итак насчет сыновей каждый день беспокою, а тут и вовсе аховая ситуация...
(Беспокойство насчет сыновей у тети Тани имело особые политические причины. Восемнадцать лет назад оба ее сына-погодка, как только им исполнилось 17 лет, чтоб не попасть в армию в Грузии и заодно заработать, еще с советскими паспортами перебрались в Россию. Армии они избежали, а что касается денег, то бабушка надвое сказала. Все, что зарабатывали нелегально на стройках, уходило на съем квартир и бесконечные взятки милиции. Документов у них не было. Вернуться в Грузию к матери они тоже не могли, да и не хотели. Их тут же бы арестовали на границе за уклонение от воинской службы и прочее, прочее. За эти годы ребята обзавелись семьями, детьми, но легализоваться в России так и не смогли. Их жены числились матерями-одиночками, получали помощь и тем самым вносили ощутимый вклад в бюджет семей. Таня получала только карточки возмужавших сыновей и плакала над мордашками внуков. Съездить повидаться было нереально, Ей, как гражданке Грузии, в родственной визе было отказано. Невестки, хоть и имели гражданство РФ, но по известным причинам не стали бы афишировать связь с нелегалами.
Иногда тетя Таня вздыхала:
— А ведь предупреждали нас старцы в Александро-Невской: «Придет такое время, многие захотят в Россию переехать. Не надо. Терпите, что Бог пошлет, у себя дома. Границы закроют — своих детей не увидите». И зачем я тогда панике поддалась. Вот теперь что делать, ума не приложу. Только молюсь, чтоб мне сыночков увидеть. Хоть как-нибудь...
Но выхода из тупика пока не было).
— Проходит час, я ничего не написала. Потому что я по-грузински писать без ошибок не могу. И что писать? Нацарапала кое-как две строчки. Мол, не моя эта конопля — и все тут. Только Николая Чудотворца мысленно прошу.
Следователь тем временем вернулся. Смотрю, тон другой. Извинительный.
— Вы свободны, калбатоно Татьяна. Хотите, мы Вас на патрульной машине назад отвезем, откуда взяли?
— Ой, — говорю, — отвезите, а то ноги не идут. От нервов, чувствую, давление у меня подскочило.
Привезли они меня обратно в Нахаловку [2] Смотрю, перед моим домом вся наша улица собралась и Заира-бомжиха, как генерал, перед войском расхаживает. Сама метр с кепкой в прыжке, кулаком потрясает и что-то выкрикивает.
— Правда, бомжиха или как?
— Заира квартиру в 90-ых годах за долги потеряла и с тех пор ночует из милости в детском саду на кроватке, а днем по улицам бродит. То к одной соседке зайдет, то к другой по старой памяти. У меня как-то пять лар заняла — и с концами. Я с ней не здоровалась даже.
Потом я узнала, что Заира главный шум подняла и всех соседей накрутила митинг в мою защиту устроить: «Мы Зестафонскую улицу перекроем, если нашу Таню не отпустят! Не виновата она. К наркотикам отношения не имеет. Мы все голову на отсечение дадим!»
А Бесо своего сына под шумок в деревню услал и всех наших умолял: «Не брякните чего про Гочу, не погубите парня! Ведь посадят манную кашу лопать лет на пять как минимум!»
Соседи сжалились, конечно. Гочу с горшочного возраста помнят. Все стали твердить, что конопля эта проклятая сама выросла, случайно. Природное чудо, мол. И главный упор на меня делают. Даже бывшему начальству в АТС позвонили, чтоб те с полицией связались и подтвердили, что я человек приличный и от криминала далека.
Надо же такое! От кого-кого, а от Заиры я такого точно не ждала. Потом она мне рассказала, что у нее на полицию давний зуб. И когда меня арестовали, ей это прямо как в голову ударило и начала она действовать — людей подымать и всем на совесть давить.
В общем, на радостях я Заире десять лар подарила. А Николаю Чудотворцу — благодарственный молебен заказала. Без него тут точно не обошлось...
______________
1. Обращение к женщине (гр.);
2. Неофициальное название одного из районов в Тбилиси.
