Это был период моего воцерковления. Святые отцы запоем, и - бездумно, без меры - копирование их подвигов, вызывающее грустную иронию духовника на исповеди: «Опять в пустынножители подалась?»
Отдыхаю на даче у знакомых. Поели, все разошлись на дневной сон. Сижу на террасе, читаю очередное житие. Мучительно хочется пряника.
Их ели после обеда, на сладкое. Я один съела - но еще один хочется.
Знаю, где они лежат.
Разумеется, можно пойти и взять. Чего уж проще.
Но ОЧЕНЬ хочется. «Значит, страсть», - диагностирую я и начинаю бороться. Читаю. Хочется. Бросаю читать - начинаю молиться. Хочется. Чем больше молюсь - тем больше хочется. «Нет, - думаю. - Бог сверх меры испытаний не дает. Если мне можно этот пряник, Он мне его Сам пошлет. Умру, но не пойду брать». Вспоминаю, как Илию кормили вороны, а Онуфрия ангелы. Сравнение кажется мне, духовному несмышленышу, весьма уместным - но даже оно не может отвлечь меня от главного – от мысли о прянике...
