Вы здесь

Владимир Романенко. Рассказы

Из рассказов Павла Никитича

Павел Никитич  - человек удивительный. В прошлом – альпинист, спортсмен, покоривший многие вершины Кавказа, включая Эльбрус, Казбек, Дыхтау, Шхельду, Домбай-Ульген и многие другие. За свою жизнь он побывал  если не на абсолютно всех, то на всех главных перевалах, ведущих с северной стороны Кавказского хребта к Чёрному морю. В довоенное время и в 50-е гг. он водил через эти перевалы группы туристов,  а во время Великой Отечественной войны  воевал в отряде воинов-альпинистов, участвовал в боях на Клухорском и  Санчарском перевалах, а  позже сражался в Крыму и в Карпатах. Павел Никитич  был награждён  орденами Славы,  Отечественной войны и несколькими медалями, что свидетельствует о его  истинной храбрости и доблести.

Дождь в сиреневом саду

Этот сон снился ему уже несколько раз подряд. В  темноте ночи ровно шумел дождь, и легкие дуновения летнего  ветра  качали во дворе старого кирпичного  дома  ветки  сирени, которые  иногда постукивали в мокрое стекло полуоткрытого окна...

Сергей не сразу вспомнил, где он видел это окно, эту мокрую сирень, почему ему так знакомы и этот дом, и этот дождь, и это постукивание пахнущих ранним летом веток. Сон был настолько  ощутимым, почти реальным, что он проснулся и долго  не  мог  заснуть. Стояла зима, сквозь разрисованное морозными узорами стекло светила резко-голубым светом мохнатая, дрожащая на ветру звезда.  Рассвет еще не занимался. Сергей отбросил одеяло, сел на кровати. Закурил. Он долго сидел так, подперев рукой подбородок, а перед глазами по-прежнему оставались сиреневые соцветья и  слегка  открытое ветром окно.

Ангел Татьяна

… Апрельский рассвет робко проступал через полупрозрачную утреннюю дымку – не то туман, не то действительно дым от горевших домов – в трёх километрах на западе чадил пожарищами осаждённый Кёнигсберг, над которым после налёта авиации всю ночь полыхало яркое оранжевое зарево. Ночь однако была относительно спокойной, почти без стрельбы, если не считать редких пулемётных очередей, доносившихся со стороны города-крепости.
Татьяна знала, что обычно такие тихие ночи бывают накануне больших наступлений. В течение последней недели по дороге, у которой стоял фольварк*, где разместился прифронтовой госпиталь, непрерывно двигались тягачи с тяжёлыми артиллерийскими орудиями, грузовики со снарядами, вереницы танков, «катюш» и колонны солдат. Судя по всему, готовился решительный штурм Кёнигсберга, и вся эта мощь должна была обрушиться на головы тех, кто укрылся за стенами, казалось неприступных каменных фортов. Разлившаяся предрассветная тишина напоминала тишину перед грозой.
Татьяна подошла к цистерне с водой и наполнила чайник. Из дома неторопливо вышел главный хирург – майор Трофимов, заметив её, он негромко произнёс: