О молниях и царях,
или
Как Ксеркса поучал Артабан,
предостерегая от похода на греков
притча в рифмах
(о грехе гордыни, тщеславия, зазнайства!)
Пролог:
Душа волхва за мир, народ болит,
Вот Ксерксу Артабан и говорит:
…
— Взгляни, как Бог
разрядами своими
Разит людей, слонов и лошадей,
Не позволяя становиться им крутыми
(и дерзкими, лихими!) всех мастей.
Царь Иван и латиняне, или
Об «уме» латинских церковников
— Ловко увернулся легат-то, — смеясь, заговорил Иван Васильевич, — умён, умён сей папский легат.
(В. Язвицкий, исторический роман «Иван III государь всея Руси»)
Белой Руси великий князь смеялся,
Узрев «игру в напёрстки» латинян,
Их псевдоискренней болтливости изъян,
Царь дьяку в наблюдении признался:
— А ловко увернулся их легат
от прений что до символов-то веры.
На деле же — ни в чём не знают меры,
Весь мир хотят подстричь под римский сад!
Две истины
вода открыла,
Отблёскивая
нам
в ответ:
«Бесследно
всё
исчезнет
в жизни…»
«…Всё в жизни
оставляет
след».
...Так много хочется сказать,
Но нет тех слов, и целый свет
В твоих глазах… я знаю, нет
Тех слов, чтоб чувства передать.
Глаза в глаза,
В руке рука,
Дыханья трепет
на губах.
Любовь
не превратится в прах,
Нет, не поверю
никогда !
Жёлтый лист
вдоль рощи
закружился,
Вдаль лихой порыв его несёт.
Пред рассветом он тебе
приснился -
Осень
золотом
в последний путь
зовёт.
И зовёт, и манит,
плачет, кружит,
Рвёт в клочки
остатки...
боль души...
И душа истерзанная
тужит,
мечется,
потеряна в глуши.
Зашуміли сумно і дерева
Мовби пісня прощавання
лине,
Гірке нарікання
переливне...
Журавлі
прямують в небі
клином,
Папороть зелена ворушиться,
Затріпочуть листячка ліщини
Молодої,
мовби весна сниться...
Червоніє
ягідка
калини...
…Разгораются
гроздья рябин –
нет алее
у Осени слёз,
нет весомей
склоняться причин
у бледнеющих
станов
берёз...
Ночь.
Дождь стучал в моё окно.
Сквозь стёкла падал лунный свет.
Пройдя лучом,
он угасал,
он исчезал, сходил на нет.
Живой,
волшебный,
неземной
Он преломлялся
в ручейках,
Покрывших мир огромный мой,
и отражался на руках.
Ручьи текли,
за мигом миг
всё изменяясь,
чуть мерцая,
Одно окно – и целый мир
За ночь от грязи
очищая.
Наутро чисто всё вокруг.
Мир заново рождён, зла нет.
Таким в ночь сделали его
Вода
и мягкий
лунный
свет…
За стёклами двумя
широкого окна
я вижу серый
небосвода лик.
Кружится медленно
и падает
листва,
то взмыв,
то замерев
на краткий миг.
Ті останні квіти айстр осінніх
Запливли, схиляючись, росою –
Айстр пожухлих, наче в чомусь винних,-
Наче безпорадною сльозою...
Сльози ці – свідомості надія –
Омивають душу від страждань,
Засинають спогади у мріях,
Смуток залишаючи прохань...
