Вот и наступил май – теплый, солнечный, насыщенный запахом опавших тополиных почек, благоуханием цветущих деревьев и свежей листвы. Почти каждый день к вечеру хороший дождь, да ещё бывает и с грозой. Всё как в знакомых стихах русских поэтов позапрошлого века. Поражает, как стремительно этот последний весенний месяц переводит природу из какого-то болезненного бессилия после продолжительной, нередко суровой зимы в здоровое радостное состояние. Мир действительно воскресает к новой жизни. Молодые светло-зелёные листочки, цветущие сирень, жёлтая акация, жасмин, черёмуха, рябина. На каштанах – белые ёлочки с красными огоньками… Листья клёна уже довольно крупные, но из-за слабости прожилок несколько подогнуты вниз, как лопасти вертолета, стоящего на взлётной площадке. Берёзовый шум. Дубы не спешат, их богатырский сон особенно крепок, они последние одеваются листвой. Молодая травка, среди которой распустились ярко-жёлтые лютики и голубые лепестки каких-то скромных цветочков. Проснувшийся шмель перелетает с одного растения на другое, но почему-то не на ближайшее, а более далёкое, и затем возвращается к старому месту.
Только сейчас замечаю, что земля почти по всему пространству ещё покрыта прошлогодней листвой, которая за зиму распалась на мелкие фрагменты. Смотрю и как будто не вижу её, кругом лишь травка, цветочки, шмели, белая танцующая бабочка… А в мыслях одна и та же песнь, которая, благодаря накопленным аудиозаписям, слушается на разные распевы: Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ…Торжество торжеств. Хотя какой-нибудь скептик может заметить: многое ли изменилось после пришествия Христа? Что нам от Его воскресения? Жизнь остаётся полной болезней, страданий, потерь. В мире, как и прежде, правит зло, и всё кончается тёмной могилой... Да, это так, но с одной лишь разницей и притом существенной: прежде это было властительной реальностью, а теперь – иллюзия, туманный призрак, исчезающий при первых лучах солнца, лёгкая тень от облака, ненадолго закрывающего яркий свет. Верующий в Меня, если и умрёт, оживёт. Если и умрёт, то есть, сомнительно, что смерть ещё присутствует в мире. Я есмь воскресение и жизнь. Веришь ли сему? Так некогда Христос спрашивал Марфу, а сейчас природа, тринадцатый апостол, свидетель воскресения, молчаливо, но так выразительно, предлагает готовый ответ всякому скептику.
…Примятая зимними сугробами тёмная прошлогодняя листва. Смотрю и не вижу её. А над ней нежная зелёная травка с россыпью жёлтых одуванчиков, мягкие зелёные листочки, цветущие акация, сирень – ликуют: Христос воскресе! Воистинну воскресе!
И ещё – о чудо! – засохшая смоковница ожила: раскрываются маленькие листики, наметились чашечки-бутоны. А затем, в своё время, - непременно, непременно – появятся плоды! Потому что Христос воскрес – простил – и подарил ей новую жизнь!
