(из цикла «У церковной ограды»)
Службы сегодня в храме не было, а посему день был полностью свободен. Так как заранее ничего не планировалось на выдавшийся выходной, то занялся я размышлениями на тему, чем мне отдых свой заполнить.
Раздумья прервал звонок отца Сергия, доброго старинного друга. Познакомились мы еще в годы моего пономарства в Свято-Никольском храме, куда молодой диакон Сергий был определен владыкой для дальнейшего служения. Сблизись, сдружились, хоть я и намного моложе. Я ведь тогда еще школьником был.
Вскоре отец Сергий был рукоположен во иерея, а через пару лет стал настоятелем нового храма, в другом городе.
Однако жизненные пути как разбегаются, так часто и сходятся вновь. Моя дорожка привела меня в тот же город, только в другой храм, где и служу псаломщиком.
С отцом Сергием виделись теперь чаще. То он ко мне в гости наведывался, то я к нему на чашку чая. Долголетняя дружба росла и крепла.
Его звонку, прервавшему мои размышления о дне выходном, как всегда обрадовался.
— Сергей, привет. Ты как нынче, не занят?
— Благослови, отче.
— Благословение Божие на рабе Его Сергии. Так ты свободен сегодня?
— Отец Сергий, абсолютно свободен. А к чему вопрос?
— Приходи в гости.
— Так это всегда, с превеликим моим удовольствием. Только, отченька, чего-то ты недоговариваешь...
— Чего я не договариваю, Сереж?
— Да, неспроста ж в гости зовешь.
— Неспроста. Помнишь моего друга, отца Виктора?
— Еще бы! Ты хочешь сказать, что он из своего Н-ска в гости приедет?
— Именно. Так что, через полтора часа жду у себя. Еще отец Михаил будет в гостях.
— Ладно, жди.
С отцом Виктором, с которым отец Сергий подружился еще в семинарии также познакомился я еще в Никольском храме. Приезжал он несколько раз. После рукоположения в иереи назначен был настоятелем в Н-ск.
Отец Михаил, старенький уже батюшечка, был нашим общим духовником. Храм, в котором он служит, всего в пяти минутах от дома отца Сергия. Да, и от моего недалече.
В общем, в назначенное время я был уже у отца Сергия. В зале все было готово к дружескому чаепитию. На небольшом круглом столе, за которым мне всегда нравилось посидеть с чашкой чая или кофе бывая в гостях у отца Сергия, стояли вазочки и блудечка со всякими вкусностями, матушкой Светой для всех нас приготовленные.
В кресле у книжного шкафа с томиком «Добротолюбия» в руках сидел отец Михаил. Отца Виктора еще не было.
— Как жизнь, как служба,- спросил отец Михаил, благословив меня.
— Так, все без изменений. Служим с отцом Николаем потихоньку.
— Служим... Владыка тут тобой иниересовался... А я и не знаю, что ему сказать.
— Батюшка, Вы о чем? Чем именно-то владыка интересовался?
— Сереж, да ты ж и сам прекрасно знаешь. На счет рукоположения. А что я скажу, когда ты и сам не знаешь. То «хочу», то «не хочу»... Как ребенок. Про тебя уже байки в епархии ходят. "Трижды нерукоположенный«.- улыбаясь своей добродушной улыбкой ответил отец Михаил.
— Ага! Получил?- смеясь сказал отец Сергий.
— Да, какой из меня священник... — начал было я.
— А вот это уже архиерей решит достоин или нет,- уже серьезно говорил отец Михаил,- ты свои такие рассуждения прекращай. Сколько я тебе уже говорил? Не тебе решать достоин или нет. А то уже и день назначен... И что? Владыка готовится нового диакона рукополагать... а кандидат взял да и ушел из собора... Ребячество это.
— Отец Михаил, да уже десять лет прошло...
— Прошло... Сколько еще тебя владыка к себе вызывал? Меня постоянно спрашивает: «Ну что, образумился Сергей?»
— Отец Михаил, простите,- прервал его отец Сергий,- я вас перебью. Сереж,- обратился он уже ко мне,- спустись, пожалуйста, а то там дверь закрыта, впусти батеньку Виктора.
— Христос посреди нас!- прозвучал громогласный бас отца Виктора, входящего в комнату.
— Есть и будет! Ну, проходи, стол, как видишь накрыт, тебя ждет,- приглашая к застолью ответил отец Сергий.- Как доехал?
— А как? Сел в автобус, поехал — и доехал.
— Все такой же юморист,- заметил отец Михаил.
— А то? Без юмора ни туда, ни сюда.
— Только палку не перегибай, юморист ты наш.
— Если честно, отец Михаил, бывает иногда, пошучу да не угадаю с шуткой... Так, угощеньице вижу. Сергий, чаю давай. Поп-собрат да друг твой лепший уставший с дороги, чайком побаловаться охоч.
— Сейчас Света принесет. Как там твои-то?
— Сережка учится, на второй курс перешел. Вкушает жизнь семинарскую по полной. С младшими Наташка воюет. Растут помощницы мамке. Уже поют с ней на клиросе.
В комнату вошла матушка Света.
— Кто тут про чай голосил? Самый голосистый — марш на кухню за чайником,- сказала она смеясь.
Чайник был принесен, чай разлит по чашкам. Все уселись за стол.
— Погодите-ка, отцы, Настасья моя гостинец передала,- доставая коробку с домашним пирогом промолвил я.
Для чего-то Настя коробку с пирогом еще и газетой обернула. На эту газету обратил внимание отец Виктор.
— Ану-ка, Сереж, дай взглянуть.
Отец Виктор взял газету, потом повернул так, чтоб видно было всем. На всю страницу красовалась реклама: «Великий целитель и спаситель Бубун», с фотографией того самого Бубуна.
— Ты, глянь, и не знал, что он до сих пор промышляет, — произнес отец Виктор.
— А что, батюшка, ты его знаешь?- спросил его отец Сергий.
— Есть такое. Так ведь я ж благодаря ему к вере пришел.
Сказать, что в этот момент на наших лицах изобразилось недоумение — ничего не сказать. Мы были удивлены и ошеломлены. Только отец Михали ласково улыбался.
— Погоди, друг старинный, что-то ты не рассказывал никогда об этом. Просвети-ка нас, как так. Неужели колдунишка этот к вере привел?
— Сережка у меня слабеньким родился,- начал свой рассказ отец Виктор,- болел то и дело. Замучались мы по докторам бегать. А тут мода пошла как раз на экстрасенсов всяких, двинули волну Кашпировские да Чумаки. Мы, по правде, относились ковсему этому скептически, даже смеялись. А вот мама увлеклась этой ерундой. Потом и Наташину маму заразила, тещу мою. Вот... В один, как говорится, прекрасный день решили бабушки, что только у целителей помощи внуку искать надо. И нас сагитировали. А тут как раз местный целитель объявился, Бубун тот самый.
Разузнали мы, где и как искать его, взяли с собой Сережку — и вперед. Приходим, значится, к нему. Поздоровались, рассказываем с чем пришли. Выслушал он нас. Помолчал немного, а потом и спрашивает: «А ребенок крещеный?» — «Нет,- говорю,- а разве это так важно» — «Э,- говорит,- я только крещеных лечу. Значит так. Вы ребетенка своего сначала окрестите. Потом свечки поставьте в семи церквах. По семь свечек. И ко мне приходите. Лечить буду. Да, и возьмите сорок свечек в церкви, мне принесете, они для лечения понадобятся».
Задача была для нас не из простых. Никто из нас в церкви и не был никогда. Меня, как мужчину и как самого смелого отправили на исполнение этого ответственного задания... Зашел в одну церковь, поставил свечки, в другую, в третью... Про крестины как-то не решаюсь заговорить. Нужно сказать, поездить пришлось. Храмов-то тогда было не так много как сейчас.
Вот та самая третья оказалась самой нужной и... последней. Зашел, купил свечки, ставлю... Вдруг кто-то спрашивает: «Молодой человек, вы ведь не случайно в храм зашли?» Поворачиваюсь, смотрю — батюшка на меня смотрит, улыбается. Сам весь просто светится. Старенький, седенький, роста небольшого. «Да,- говорю,- вот сына бы покрестить..». В общем, дальше все как было и рассказал. Долго мы с ним беседовали. К себе в комнатку пригласил, чаем угостил. Отец Григорий, иеромонах. Разъяснил он мне многое. И про Бубуна... Позже мы с Наташей к нему приходили. А через месяц не только Сережку покрестили, но и мы сами крестились. К Бубуну больше не ходили. Да и зачем? Мамы наши сначала были как-то не то чтоб враждебно к такой перемене настроены, но относились с неодобрением. А потом... как-то незаметно и сами стали верующими.
Года через два после нашего крещения ставший родным отец Григорий тихо отошел ко Господу. Незадолго до кончины благословил отца Михаила быть нашим духовником.
Семинария, рукоположение — все было уже потом... А Сережка? Сережка потихоньку окреп, перестал болеть. Семинарист теперь.
Да... Вот и думаю сейчас, что того же Бубуна промысе Божий нам послал. Он ведь в церковь направил. А так... вряд ли бы кто из нас в храм бы зашел. Далеки мы от веры были.
Отец Виктор умолк.
— Да, отец Виктор, пути Господни неисповедимы,- вздохнул отец Сергий.
Чаепитие наше было еще долгим. Тем для беседы было много. Почти до полуночи засиделись за чаепитием да за беседой.
Отец Виктор остался до утра у друга. Я, проводив до дома отца Михаила, направился к себе. И все размышлял над рассказом отца Виктора. Да, пути Господни неисповедимы. И через Бубунов промысел Божий действует.
