До того, как я сажусь за ноты
И молитве душу отдаю,
Мир вокруг: как горы, боль и смута,
Где нельзя найти себе приют.
Но молитвой топчем эти горы
Великанский обретая рост,
Мир теперь: как мелких шавок свора,
Что слона завидя морщит хвост…
Говорили Аврааму люди:
– Отчего спокоен ты, когда
Всюду зло, обман, мятеж и бури,
И из всех углов грозит беда?
Отвечает Авраам с улыбкой:
– Оттого спокоен я, друзья,
Что нет в жизни никакой ошибки,
Если жизнь Ему доверил я!
– Есть секрет – его лишь гномы знают,
Но у них попробуй распроси! –
Оленёнок горестно вздыхает,
А ему в ответ медведь басит:
– Тот секрет в свой срок узнает всякий,
Только нужно подождать, и вот,
Каждый добрый, после всех царапин,
Своё счастье на весь мир найдёт!
В любой тоске, тревоге и смятенье,
В любой дыре, где позабылся свет,
Прислушайся: и ты услышишь пенье,
Которого важнее в мире нет.
В любой грозе, печали и во мраке,
В любых тревогах, в месяц непогод,
О, присмотрись: и ты увидишь знаки,
Какое счастье в твою жизнь придёт.
И там не будет боли и мученья,
И там не будет утомлённой мысль,
О, внутрь вглядись: и глубже всех сомнений
Тебе ответит сотворивший жизнь.
И ты увидишь всё совсем иначе,
И драгоценность ощутишь свою:
Ребёнок царский – ты тут не для плача!
Ребёнок льва – сам лев за жизнь твою!
В час ночной, тревожный, тёмный,
Когда жить почти невмочь,
Нам поэт предложит скромный
Гнать тревогу песней прочь!
И тогда, послушай только,
Не смотри, что скромен он:
Пой о том, что ждёт ребёнка,
Когда тот вернётся в дом!
Целый мир за окнами мелькает,
Ну а я гляжу на всё подряд,
Что о жизни мы такого знаем,
Что о ней и эльфы говорят?
Что вокруг особое сиянье –
Для всех добрых – глубже и видней,
Что над всем – особенная тайна,
И что чай в кафе причастен ей…
Эльфы ближе, чем казалось людям,
Но врата в Волшебную страну
Не найти, где люди криво судят,
Там, где надо глубже заглянуть.
И в молчаньи, посмотрев украдкой,
Где-то в сердце тихо произнесть:
Пускай люди всюду не в порядке,
Но порядок над всем миром есть!
Как мелко они говорят о высоком!
Как мало они понимают его!
«Давайте-ка так, и спиною, и боком!»,
Но только о сути совсем ничего…
Так знает червяк корни древа большого,
И знает, какие они в глубине,
Но он остаётся с червячьей душою,
И слушать его так не хочется мне!
Я в кафе захожу у дороги,
И пью чай, и молчу о своём,
А весь город охвачен тревогой
Спозаранку, и ночью, и днём.
Только сказочник, он утешает,
На весь город и мир говоря:
«Добрым будь и садись выпить чаю,
И увидишь, что шел ты не зря!»
Чтоб увидеть высоту поэта
Нужно родом быть с высоких гор,
Его свет – для тех, кто близок свету,
А не тем, кто отрастил забор.
Вылезай скорей из-за забора,
И увидишь, что в веках гремит,
И услышишь его имя скоро,
Что сам рай с почтеньем говорит!
Гном устал, но он доволен,
Потому что в этот час
Он узнал, что он – достоин,
Что он нужен всякий раз!
Когда хмурится погода,
Когда вонь идёт с болот,
Скажет кто, что ты – достоин,
И любая боль пройдёт!
Тараторил в церкви поп привычно
Те молитвы, что века назад
Разрывали море трубным кличем,
Громом слов, что всякой тьме грозят.
Эту речь шептал неандерталец,
Руки к небу возводя в мольбе,
Этой речью сам Давид скиталец
Обнимал весь мир в своей хвальбе.
Этой речью строили и пели,
Восходили, оставляли след…
О, герои, как все отупели
Там, где вам блистал Господень свет!
Смирение Творца огромно,
Ведь Он – гора превыше гор,
А Ему служат только го́вна,
Да карлики, да мухомор.
Он это терпит, но не думай,
Что Он – слепец иль идиот:
Он терпит карликов беззубых,
Но великанов только ждёт!
Рано-рано
Два дебила
Разорались у окна:
Первый: « «X» мол – это сила!
Другой: « «Y» – вот так на!
Тут кабан один весёлый
Мимо дурней проходил
И сказал: Хоть вы и в ссоре:
Тот – дебил, и тот – дебил!
У какашки и говни́ща
Пусть различны имена –
Они оба служат пищей
Для любителей говна!
Но на кафедру пойдите,
Иль литературный слёт –
И там всякое говни́ще
Свою премию найдёт!
Люди больше всего не выносят правду о том, что в их круге, где все такие приветливые и вежливые, кругом ходит холод. Люди не хотят слышать, что их мир – это ложное общество, где всё неправда. И у них есть много способов заслониться от истины, самый проверенный из которых: кричать пророку и поэту, что он – враг всего, что им дорого на их болотах.
Такие крики преследовали Гоголя почти весь его творческий путь, и досаждали, кусали, мучили этого необыкновенного человека со слабыми нервами.
