Хемингуэя знают все. Знают, что был на свете писатель, предпочитавший пыльному кабинету палящее солнце Испании, трезвому образу жизни — вино, оседлости — постоянное движение вперед навстречу, как бы это избито не звучало, приключению. Хемингуэй никогда не сидел на месте. И в воображении каждого читателя можно найти портрет бородатого мужчины в свитере.
Но на самом деле мы знаем тексты, Хемингуэя мы знаем лишь частично. Мы не знаем, что он играл на виолончели, не знаем всех его разговоров с Паундом или Стайн, не можем сказать что чувствовал писатель, читая Шекспира или разглядывая полотна Босха. Не знаем как писались его романы.
В 1958 году Джордж Плимптон, один из редакторов The Paris Review, поговорил со стариком Хемом. Разговор зашел о тяжелой писательской доле, кумирах, выпивке и, конечно же, об айсберге.
