Егор Холмогоров: Они идут ломать

15 января на Манежную площадь обещают выйти те, кто убивал русских в Донбассе и Одессе. Все остальное — за коррупцию они или против, за демократию они или против — вторично. Организаторы акции и не скрывают, что их цель — не защита прав заключенного Навального А.А., а провокация массовых беспорядков, и что целей они надеются достичь чисто политических. Что нам со всем этим делать?

Последние несколько месяцев я читал регулярные страдания охранительского лагеря о так называемом патриотическом майдане, который якобы соберется свергать российскую власть, обвинив ее в «сдаче Новороссии». По сему случаю предлагалось о Новороссии забыть, а все усилия сосредоточить на патриотах.

Результаты этого блистательного маневра вполне определились за 10 дней до Нового года, когда оказалось, что никакого «патриотического майдана» в Москве не планируется, а планируется самый обычный — либеральный, как всегда в защиту вновь сажаемого Навального. Обещаются гости с Украины с опытом рождественских фейерверков и все такое же вкусное.

По отделу пикейных жилетов уже прошел шепоток, что речь идет не о революции рассерженных подорожанием айфона креаклов, а о камуфлировании картинкой протестующей толпы обычного верхушечного переворота.

Все это, конечно, не стоит и девальвированной копейки. Если на что и похожа затейка 15 января, так на вполне продуманный фальстарт, когда толпы ликующих и праздноболтающих креаклов высыплют на сонную посленовогоднюю Манежную в условиях, когда социальные основы для массового недовольства еще не созреют, а рядовому гражданину если чего и захочется, так это опохмелиться.

Это идеальный способ раз и навсегда разгромить довольно малочисленную столичную верхушку «протеста» и исключить возникновение резонанса между претензиями креаклов и тем глубинным социальным недовольством, которое ждет нас в следующем году.

Недовольство же и в самом деле неизбежно. Либералы в правительстве и ЦБ (именно они и никто еще) всего за месяц уничтожили национальную валюту, кредит, потенциал промышленного роста и импортозамещения, ипотеку, накопления граждан.

Никакие действия самых безответственных и коррумпированых чиновников не способны нанести такой ущерб, как целенаправленный фанатичный противник регулирования во главе финансового регулятора. Ставить противника регуляции во главе органа регуляции — это заведомо вызвать хаос.

По ортодоксальной неолиберальной доктрине Центробанк — зло и должен быть уничтожен. Теперь представьте себе противника балета во главе Большого театра, а Дмитрия Энтео — директором гей-клуба.

«Ваш крымнаш вверг страну в хаос и нищету, а патриоты теперь будут требовать перетерпеть голод во имя вставания с колен» — уже несется из всех интернет-матюгальников.

Начнем с того, что никаких «нищеты и хаоса, в которые народ попал», пока не наблюдается. На сегодняшний момент ситуация не сопоставима даже с событиями 1998, не говоря уж о 1991–1993. Неизрасходованные средства бюджета на сегодняшний момент составляют 10 триллионов рублей.

То есть, даже после обрушения монетаристами-фундаменталистами курса рубля до ста за евро — это было 100 млрд евро. Нищета и хаос могут в итоге случиться в силу разных причин, но называть сегодняшнюю ситуацию нищетой и хаосом есть откровенная ложь.

Во-вторых, все рычаги управления российской экономикой находятся в руках либералов, то есть тех самых лиц, которые обеспечили нищету и хаос 90—х. Никаких оснований не связывать происходящие события с той же самой деятельностью тех же самых лиц попросту нет.

В-третьих, не существует никаких «патриотов», которые утверждают, цитирую, «нищета и хаос, в которые народ попал, совершенно закономерны и даже правильны, что это нормальный переходный этап от коленно—локтевой позы на западной арене к позе горделивого уникального евразийского орла... и если какая-то часть народа ради этой высокой цели сдохнет, это совершенно естественно».

Все прошедшие годы, когда никаких нищеты и хаоса в общем не было, а были сытость и стабильность, патриоты указывали на непрочность этого положения, на чрезмерную зависимость российской экономики от западных рынков, западной политики, западных валют, говорили о том, чтобы быть уважаемой хотя бы на том же западе страной необходимо степень независимости повысить. Рыночные фундаменталисты отвечали: «Эта ничаво!».

То есть мы имеем сегодня ровно ту ситуацию, о которой предупреждали все эксперты — не принадлежавшие к либеральной секте — от Глазьева до Фадеева. И сегодня патриоты говорят не о том, как «перетерпеть», а о том, как выбраться из той дыры, в которую нас загнали бледнолицые и чернокожие братья руками здешних монетаристов.

А либеральная оппозиционная говорильня нужна, грубо говоря, для того, чтобы монетаристы и дальше сохраняли нас в этой дыре, то есть в нищете и хаосе.

И ладно бы «сохраняли». Уничтожив экономические основы путинской стабильности, либералы теперь на этом основании и на волне массового недовольства будут добиваться передачи им полноты государственной власти.

Организаторы акции 15 января и не скрывают, что их цель — не защита прав заключенного Навального А.А., а провокация массовых беспорядков и что целей они надеются достичь чисто политических.

Такие намерения выглядят форменным абсурдом — большая часть наших сограждан жило в 90—е и знает, каково это быть под властью либералов, имеет от них стопроцентную прививку хотя бы по крымскому вопросу. Соответственно, надеяться, вроде бы, не на что.

Но все не так однозначно. Классическая «цветная революция» устроена следующим образом: государство просто падает, под воздействием внешних факторов, а именно — интенсивной западной дипломатии, разложения целостности политической элиты.

А толпы майданщиков, где более, где — менее убедительные, выступают лишь как декорация для переворота. Полицейские и силовые структуры просто разбегаются перед шпаной с коктейлями Молотова и никто даже толком не успевает понять, что именно произошло.

Понятно, что такой вариант возможен в одном и только в одном случае — если политические оппоненты либералов — патриоты — будут полностью дезорганизованы и либо так обижены на власть, что просто не захотят вмешиваться, либо будут так слабы, чтобы не смогут вмешаться и подобрать власть, упавшую на землю в случае переворота.

Поэтому основная часть подготовки цветного переворота приходится не на подготовку самого штурма власти, а на исключение союза власти и патриотов и на формирование атмосферы бессилия и невмешательства у политического большинства.

Именно это происходит здесь и сейчас. Все отлично знают, что большинство не только от общего числа граждан, но и от числа политически активных граждан — это категорические противники и экономической и внешнеполитической доктрины либералов.

Среди них есть те, кто согласен, что во внутренней жизни страны нужны большая свобода и демократизация, но они прекрасно понимают,что «свобода» в исполнении либералов — это свобода тагильских рабочих умереть с голоду в замерзших цехах закрытых заводов или же свобода жителей Крыма умереть от украинских «градов».

Понятно, что в случае хотя бы минимально реальной угрозы перехода власти к либеральной публике, ее оппоненты постараются сделать все, чтобы этого не допустить. «Все» — это значит действительно все.

Понятно, что минимально сплоченная патриотическая среда исключала бы угрозу либерального реванша полностью. Вместо этого, как мы знаем, была раскручена мифологема «патриотического майдана», которая расчищала дорогу майдану реальному. На кого работали боровшиеся с «патриотическим майданом» охранители — объяснять, думаю, не надо.

Ведь в этом году мы совершили в России русскую национальную революцию. Эту революцию можно считать не удавшейся, можно — частично удавшейся. Но она несомненно имела место и ее последствия теперь будут постоянным фактом нашей жизни.

Такой феномен как частично удавшаяся революция был совершенно нормальным для Европы XIX–XX веков. Вспомним, к примеру, Весну народов 1848 года. Германская революция не удалась. Венгерская была задавлена русской интервенцией. Итальянская задавлена Австрией.

Во всех случаях к 1870 году результат, которого добивались революционеры, был получен. Германия стала единой и в ней даже было всеобщее избирательное право. Австрия превратилась в Австро-Венгрию с огромной автономией венгерской части. Италия стала единой.

Революция 1905 года в России тоже не удалась ни для либералов, ни для социалистов. Но имела последствия. И инструменты в виде Манифеста и Думы никуда не исчезли.

В нашем случае мы получили полную смену общественного консенсуса, определенные территориальные приращения, огромные кадры людей с опытом борьбы за русский народ. И даже в Новороссии борьба хоть пока и выдохлась, но не закончена.

Крах нефтерубля, при всех его очевидных минусах, — это финальный полировочный аккорд, означающий, что простого возврата назад не будет. Экономический крах исключает примитивную охранительскую реакцию стабилизаторов. Будет либо неистовая либеральная реакция, именующая себя «революцией», либо медленное, но верное движение вперед. Надеюсь на второе.

При этом нам удалось избежать самого страшного из сопутствующих явлений революции — гражданской войны на территории России. Хотя не удалось предотвратить этно-гражданскую войну в Донбассе с ее поистине чудовищными последствиями для мирного населения. И эта катастрофа будет всегда терзать наше сердце.

Сегодня необходимо понимать простую вещь. Революция произошла. Может не такая прекрасная и нагая, как нам хотелось бы, но произошла. Теперь у нас будут пытаться отнять ее результаты. Причем, не только со стороны чиновничьего болота, но и со стороны болотного чиновничества, нацелившегося на либерально-неонацистскую контрреволюцию против русской национальной.

Именно так — произошла полная, стопроцентная смычка либералов и неонацистов. Причем зигоемкость либерального лагеря оказалась невероятно высокой. Кто бы мог заподозрить, что одним из типиных неонацистских объединений окажется миловский «Демвыбор», активисты которого вышагивают с эсесовской символикой батальона «Азов».

15 января на Манежную площадь обещают выйти те, кто убивал русских в Донбассе, те, кто сжигал русских в Одессе, те, кто хотел бы, чтобы убили русских в Крыму и неизбежным следствием чьей победы будет гибель русских в самоубийственном огне гражданской войны здесь, в Москве и по всей России.

Все остальное — за коррупцию они или против, за демократию они или против — вторично. Поскольку опыт Киева отлично показал, что за свержением самого отвратительного режима отнюдь не следует установление демократии. А, как бы помягче сказать, нечто прямо противоположное.

Сможет ли их остановить власть? Не знаю. Обычно под прямыми ударами цветных революций режимы разваливаются, но я надеюсь, что Москва станет исключением. Сможем ли их остановить мы — не знаю. Мы слишком разрозненны и слабы. Но у нас, как и у них, есть фора в три недели. И нам есть что защищать.

vz.ru