Здравствуйте, батюшка!
Святой Иоанн Дамаскин писал: «Беспредельно Божество и непостижимо, и только одно в Нём постижимо: беспредельность и непостижимость».
Другими словами можно сказать, что мы ничего не знаем о Боге, или то, что Он Сам открыл нам, через Своего Сына Иисуса Христа, Библию.
И вот возник вопрос. Мы — люди с крошечным, ограниченным разумом, говоря что Совершенство Божие бесконечно, можем ли со стопроцентной уверенностью знать, что СверхВсесовершенствие Господа во всём не имеет конца?
Юлия.
Ответ
Из приведённой Вами цитаты
Священник Федор Людоговский, 2012-03-20
Здравствуйте, Юлия!
Из приведённой Вами цитаты прп. Иоанна Дамаскина, с одной стороны, следует, что ответ на Ваш вопрос — положительный: для нас (в какой-то степени) постижима непостижимость и беспредельность Божества. Думается, всесовершенство Творца можно отнести к тому же классу Его свойств, что и бепредельность и непостижимость. С другой стороны, сама формула преподобного отца является противоречивой, точнее — парадоксальной. И, пожалуй, именно в форме парадоксов, апорий и может быть наиболее удачным образом изложено догматическое учение Церкви.
Однако, рассуждая о формах изложения догматического учения, мы должны помнить, что все наши высказывания делаются на человеческом языке — заведомо несовершенном, не способном в должной мере адекватно говорить о совершенствах Божества — и не только потому, что в нем нет нужной лексики и грамматических конструкций, но и по причине отсутствия у нас необходимых мыслительных категорий.
В 1930 г. Курт Гёдель доказал теорему, которая формулируется следующим образом: «Если формальная арифметика непротиворечива, то в ней невыводима некоторая формула, содержательно утверждающая непротиворечивость этой арифметики». Т. е. арифметика может быть непротиворечивой, но даже если это так, то на языке самой арифметики доказать это невозможно.
Примерно так же обстоят дела и с нашими высказываниями о Боге: они могут быть верными по сути, но мы никогда не сможем надлежащим образом изложить и обосновать наши утверждения — пусть даже они верны.
А вообще лучше этот вопрос задать какому-нибудь профессору богословия или философии :)