Вы здесь

Татьяна Тимошевская. Ироническая поэзия

Нас венчал не святой Валентин,
Не священники с гимнами хора,
А приморской степи
расписной палантин
С ароматным цветочным узором.

Был венцом васильковый венок.
Расплетённые косы на плечи
Мне фатою легли;
и струили поток
Звёзд огни, как церковные свечи.

Бриз солёный молитвы шептал.
И всю ночь напролёт до рассвета
Продолжался у моря
наш свадебный бал.
Волны пели нам «многая лета».

Гром внезапный нарушил покой.
Я очнулась… Ужель наважденье?
То не грохот, не шторм –
за моею спиной
Муж храпел, оборвав сновиденье.

Такое в жизни порой бывает:
плоть за душою не успевает;
душа стремится летать и петь,
а плоть – на печке бока погреть.

Порою в жизни и так бывает:
ум за душою не успевает;
она в безумье грехи творит,
а ум вдогонку её корит.

Вся драма жизни – несовпаденье.
Частям бы этим – объединенье:
иметь единый и взгляд, и слух,
и устремленье – Господний Дух.

Вновь продают Христа,
как продавали встарь.
Агнца целуют уста,
ложь оскверняет алтарь.

«Ряса» - Маммоны вассал:
сеется плевел – не злак,
мiр с ног на голову встал,
Светом считается мрак.

Другой, не такой, как Я,
Мне сердце своё показал,
Но сердце моё – не вокзал,
Где нужно встречать поезда,
В которых много других,
Не таких, как Я.

Тревожно гудит паровоз,
Другого поезд увёз.
Увёз на другой вокзал,
Чтоб сердце он показал
Другому, не такому, как Я.

А Я? Я ни при чём.
Мне не нужно другого плечо.
(Говорю Я с испугом).
Вдруг тот, не такой, как Я,
Стать мне захочет другом?!

Я должен буду менять бытиё,
Мне страшно показывать сердце своё
Другому, не такому, как Я.

Пусть это будут другие,
не такие,
как Я.

Маленький, в малюсенькой ладошке
Он «своё» мизЕрное сжимал.
Собственник, пускай и понарошку,
Потому что был покуда мал.

Он подрос и мог объять руками
Целую охапку «своего»,
И в душе липучими ростками
Алчность пробивалась у него.

Он боится панически смерти
И кричит от малейшей боли.
О загробной жизни не смейте
Никогда говорить ему боле.

Он старательно держит диету,
Очищает все органы скопом,
Отстоит и молебен, при этом
Сверит жизнь свою по гороскопу.

Он – слуга своей собственной воли,
У Божественной – низкий рейтинг…
Он душевной не ведает боли,
Но боится панически смерти.

Хайль, хáнтер! Пли! В бездомных бродяг –
Хвостатых, голодных, кусачих!
Псиная жизнь – это, право, пустяк,
Ноль – ничего не значит.

Хайль, хантер! Кто твоему ещё
Маршу мешает по жизни?
Может быть, бомж или житель трущоб?
Ну! Матерей в фашизме!