Ты не просил

Джип мчался по асфальту с зажженными фарами. Черные облака съели небо, и свет фар резал темноту. Дворники усердно трудились, очищая стекло от замерзающих капель дождя. Всматриваясь в дорогу, Игорь в который раз прокручивал в памяти встречу с заказчиком, пытаясь уловить тот момент, когда неудача перевесила чашу весов. Заранее были обговорены практически все условия сделки, и ниоткуда не дул ветер перемен. И вдруг, в решающий момент – отказ. Одно маленькое слово «нет» закрыло дорогу к большим деньгам.

«Почему? Что упустил? Где сбой и с кем?» – мысли прыгали и мешались, и он никак не мог сосредоточиться.

– Стоп! Трезво оцени ситуацию! – вслух дал себе команду Игорь.

Последнее время его фирма не имела крупных заказов, одна мелочь с мелочью за работу. Словно кто-то незримый уводил деньги прямо у него из-под носа.

– Неужели это старый «кусок сала» мне мстит? – неожиданно подумал Игорь, – А ведь, действительно, птица счастья улетела после того злополучного дня, когда Игорь сорвал сделку по оформлению торгового центра.

Встреча с хозяином объекта состоялась в ресторане, куда Игорь пришел с Кристиной.

Три года назад он познакомился с Кристиной на одной из деловых встреч, где она представляла рекламное лицо известной зарубежной фирмы. Длинноногая, с копной русых волос, сероглазая, с естественным макияжем на лице, в красивом элегантном костюме – одним словом, настоящая бизнес-леди. Бывшая выпускница МГУ, отработав журналистом в бульварных газетках пять лет, нашла себе престижное место в солидной фирме, где и блистала своей внешностью, знанием трех языков и умением говорить. Ее приятный грудной голос завораживал и заставлял себя слушать. Многие мужчины были у ее ног, но она ни с кем не имела серьезных отношений, осознав к тридцати годам, что мужчина ее мечты – это блеф. Она была женщиной, которая сделала себя сама. Ее жизнь горела, искрилась, подобно праздничному фейерверку, и мужчины были необходимым дополнением.

Игорь, в свои сорок, был воплощением уверенности и мужского шарма. Тонкие, но вместе с тем мужественные черты лица, высокий лоб, седые волосы, широкие плечи, осанка. Черные глаза смотрели на всех холодно и властно. Это был взгляд победителя.

Кристина, в мире гламура, была как бы его рыцарским щитом, который защищал его от многочисленных охотниц на неженатого «кошелька на ножках».

Их отношения полностью устраивали друг друга. Никакой любви, никакой ответственности – очень удобно. Они были как вода и масло, рядом и раздельно, но никогда не соединялись. Если дела или какие-то обстоятельства требовали быть вместе – всегда пожалуйста, а остальное – у каждого своя жизнь и ничего общего, кроме секса и денег, в которых Игорь никогда ее не ограничивал.

Стареющий, лысый, безобразный «кусок сала», по фамилии Поддубный, нахально рассматривал Кристину, выпитый коньяк быстро смыл наносную интеллигентность. Он принял предложение Игоря и как-то легко согласился на его условия.

– А что взамен? – сразу насторожился Игорь. – Чего еще у тебя нет, старое дерьмо? – подумал он.

Когда Кристина ушла в женскую комнату, Поддубный как-то сразу протрезвел и нагло заявил:

– Сделка крупная, деньги серьезные. Хочу и я радость иметь от этого дела. Все бумаги подпишу завтра же, при одном условии: ты мне свою «куколку» передашь в пользование.

– Что? – Игорю на миг показалось, что он ослышался.

– Ты попользовался, передай другому. У нее до тебя знаешь, сколько бойфрендов было, да и ты не последний, – с циничной улыбкой продолжил Поддубный.

Игорь молчал, с трудом сохраняя спокойствие.

– Все, дальше падать некуда. Дно. Если тебе такое предлагают, точка абсолютного нуля пройдена, – гулким эхом прокатилось в голове.

– Она столько не стоит, соглашайся, – вывел его из оцепенения голос Поддубного.

– Ты дерьмо, Поддубный. Ты – дерьмо, – тихо, но властно сказал Игорь.

– Что? Что ты сказал? Да я тебя … –

Но Игорь уже не слушал его. Он взял за руку идущую ему навстречу Кристину и потянул ее к выходу.

Льдинки монотонно стучали по стеклам. Игорь с унылой сосредоточенностью смотрел на дорогу:

«Гололед, опять гололед. Зря водителя отпустил, дорога, как каток. На заднем сидении было бы спокойней, зря отпустил… А может, мне продать все, пока не поздно. Денег на две жизни хватит, я ведь один, зачем мне столько? Что за мысли?! Собраться, нужно собраться!» – Игорь попытался призвать свои мысли к порядку, но они навязчиво лезли в голову, превращаясь в настоящее месиво, и опять стали неуправляемыми.

Сознание будто разломилось надвое, и в памяти почему-то возник образ бывшей жены Светланы. Развод со Светланой круто изменил его жизнь.

Игорь женился в 25 лет. Любил свою Светку восторженно и безгранично. Но через три года их брак лопнул, как мыльный пузырь. Сверху такой красивый, радужный, а внутри – пустота. Бах! И ничего нет, только малюсенькое мокрое пятнышко. Светлана не прошла испытаний неустроенности быта и безденежья. Ей хотелось всего и сразу.

– Когда я состарюсь, мне не нужно будет ни модных нарядов, ни хорошей квартиры, ни машины, – резко говорила она. – Мне будет все равно, во что я одета и где живу. Мне уже двадцать три. Жизнь бежит очень быстро и ты, Игорь, за ней не успеваешь. Вот твой друг, Витька, успевает. У него уже свой бизнес. Да, ему, конечно, родители помогли, но он и сам не промах. Наплевал он на диплом, спокойненько торгует, живет безбедно – дом, машина. А ты, нищий будущий кандидат наук, живешь в чужой квартире, с утра до вечера лекции читаешь. Зарплату три месяца не платят, но ты работаешь, а ночами свою кандидатскую строчишь. Тебе ведь надо все по-честному. Время правды, Игорек, кануло в вечность. И таких правдоискателей, как ты, сейчас именуют юродивыми. Спустись на землю, дорогой. Я ухожу к Виктору, – закончила она свою обличительную речь, собирая вещи. – На развод подам сама.

– Что ты говоришь, Света? – прохрипел Игорь.

– Правду, дорогой, правду, которую ты так любишь. Прощай!... –

Эта жестокая правда впилась в его душу со всей силой и долго не отпускала, но не раздавила. Он вроде бы как умер и возродился заново, но не тем, кем был прежде, а без сердца и души.

– Если любовь – это деньги, то они у меня будут. Я буду богатым, буду и никогда больше не женюсь, и у меня никогда не будет друзей, – дал себе зарок Игорь.

За окном гуляли расхлябанные девяностые. Рождался новый класс «купи-продай». Отрицательные качества становились привлекательными. Шла негласная война «за местом под солнцем». И Игорь ввязался в бой, чтобы заявить о себе и доказать, что зарабатывать можно не только мышцами, но и головой. Как несостоявшийся кандидат экономических наук он умел слушать, мгновенно вникать в суть дела, анализировать и быстро принимать решение. Эти качества помогли ему раскрутить бизнес там, где казалось, что уже все места заняты. Он переступил черту, за которой уже не было ни ограничений, ни запретов, а были только деньги. Он унижал других, чтобы возвыситься самому. И к сорока годам был хозяином солидной дизайнерской фирмы, с сетью предприятий в разных городах.

Было все – много денег, квартиры, дом, машины, куча ненужного, но модного барахла, светские тусовки, продажные женщины, развлечения за границей. Не было только одной маленькой безделушки – счастья.

– Да и откуда ему взяться в этом протухшем мире? – процедил сквозь зубы Игорь.

На него внезапно накатило невыносимое чувство чудовищной, щемящей тоски и усталости.

– Двенадцать лет тащу этот воз по колдобинам, а зачем? Дальше что? Для кого все это, для кого? – спрашивая себя, он ощутил полное одиночество. Ему надрывно до боли захотелось с кем-нибудь поговорить, выговориться. Но говорить было не с кем и не только сейчас, а вообще. В этой жизни он один и никому, никому не нужен. Нужны его деньги, связи, подарки; и никому не нужен просто человек по имени Игорь.

Бесконечный, изматывающий бег мысли по кругу, одиночество и отчаяние: никому не нужен.

И вдруг вспышка в сознании: «Мать! Она любит его, и он ей нужен!»

Он вспомнил мать, сидящую на лавочке у дома, ее добрые, родные глаза, ласковую, кроткую улыбку, натруженные, с синими набухшими венами руки и голос, полный любви и счастья: «Сыночек, ты приехал!»

Мать как-то незаметно переступила низенький порог старушечьего возраста, стала почему-то меньше ростом, похудела и была такой жалкой, что при встречах у Игоря подступал ком к горлу. Он любил ее и жалел. Злой, холодный, равнодушный мир бизнеса вытравил в его душе все доброе, кроме этой преданной любви к матери. Когда она прижимала его седую голову к своей груди, он вспоминал детство, уличных ребят, соседские ворованные груши, умершего отца, свадьба, и что-то оживало в его измученной душе.

Мать сердцем чувствовала, что с ним происходит. Она смотрела в его безрадостные глаза и часто повторяла:

– Сынок, сходи в церковь. У нас батюшка такой хороший, поговори, тебе легче станет, сходи, сынок.

Он каждый раз обещал, но не шел, потому что не верил в Бога. Но чтобы не обидеть мать, не говорил ей этого, а успокаивал, что у него все хорошо, звал к себе жить, рассказывая, какой у него красивый большой дом. Но мать кротко отказывалась:

– Да куда я от отца уеду! Он же тут похоронен, как же я могилку брошу, да и хозяйство. А ты, сынок, лучше женись. Хозяйку в свой красивый дом приведи. А то помру и внучат не увижу.

– Да никак не найду такую, как ты, мам, – шутил Игорь и переводил разговор на другую тему.

Уезжая, Игорь всегда обнимал мать, целовал ее седые, гладко причесанные волосы, а она, трижды осеняя его крестом, просила:

– Ангел Хранитель, защити моего сыночка от бед.

Шла за ним к машине, продолжая крестить: его, машину, дорогу и, как заклинание, тихонько повторяла:

–Защити, защити, защити…

Память все подсовывала и подсовывала ему картины прошлого, словно листала альбом с цветными фотографиями за последние годы. Громкий тревожный сигнал внезапно оборвал череду его мучительных воспоминаний, и он резко переметнулся во времени и вдруг увидел, что прямо на него двигалось что-то огромное с ярко горящими огнями.

–«Да это же «фура»!» – со страхом подумал Игорь и со всей силой ударил по тормозам.

Машину закружило на льду. На миг ему показалось, что у машины нет ни руля, ни тормозов, вообще ничего, отвечающего за ее управление. И все как в замедленном кино – огромная надвигающаяся «фура», тревожный непрерывный сигнал и он на медленно кружащейся машине. Душа оторвалась и полетела в бездну, и чтобы остановить это падение, он, неожиданно для себя закричал:

– Ангел Хранитель, защити!

Машина резко рванула в сторону и, как вкопанная, застыла на краю обочины, а «фура» пронеслась мимо.

Сознание медленно возвращало его в реальность. Он оторвал липкие руки от руля, откинулся на сиденье и закрыл глаза.

В голове было пусто, не хотелось ни о чем думать. Все, что было для него важным еще час назад, теперь не имело никакого значения. Вокруг стояла какая-то гнетущая тишина, и только биение пульса в висках: тум-тум-тум. Казалось, прошла вечность.

Игорь открыл глаза и увидел, что кто-то стоит перед машиной. Фары освещали человека в белом одеянии, которое трепетало на ветру, словно парус.

– Как он здесь оказался? И почему так одет? – удивленно спросил сам у себя Игорь. Он включил свет в машине, открыл дверцу и позвал:

– Иди в машину, замерзнешь.

Незнакомец присел рядом и посмотрел на Игоря. В этом взгляде была строгость и сила, нежность и забота. Все сразу.

Игорь стал внимательно его разглядывать.

– Никогда не встречал людей с такой идеальной красотой, – подумал он.

Но поразила его не красота незнакомца, а спокойствие, которое быстро наполнило салон, как запах дорогих духов. Оно окутало Игоря, и он, к своему удивлению, ощутил давно забытое чувство защищенности.

– Кто ты? – поинтересовался Игорь.

– Ангел, – приятным мелодичным голосом ответил незнакомец.

– Кто-кто? – не поверил своим ушам Игорь. – Ты шутишь?

– Нет, не шучу.

Игорь недоверчиво улыбнулся:

– Ангелы на небе, а Ты…почему здесь?

– Ты позвал.

– Я, я позвал? Когда?

Ангел внимательно посмотрел на Игоря.

– А ведь действительно … звал – одними губами прошептал Игорь. – Значит, это Ты машину на обочину…Ты? Нет, нет, не может быть, этого просто не может быть…

Лицо Ангела стало строгим:

– Я защитил.

Повисла долгая пауза.

– Что же получается, что Ты всегда можешь меня услышать, как сегодня? – нарушил молчание Игорь.

– Всегда, и даже твои мысли.

– Видишь и знаешь, что со мною может произойти?

– Вижу и знаю.

– И можешь изменить ситуацию?

– Могу.

И в следующий миг произошло необъяснимое. Вместо благодарности за спасенную жизнь Игоря захлестнула обида. Она с невероятной быстротой заполнила его всего, он раздулся, как воздушный шар, и казалось, что стоит только чуть оттолкнуться ногами, и он, пробив головой крышу машины, взметнется ввысь. Игорь уцепился двумя руками за руль, беззвучно хватая воздух открытым ртом. Слова где-то застряли в горле и никак не могли вырваться наружу, словно кто-то цепкими руками душил его. И вдруг, как из прорвавшегося гнойного нарыва, из него потекла вся боль, вся мука, все отчаяние последних лет, и Игорь заговорил каким-то тихим пискляво-ехидным голосом:

– Значит, ты, так называемый мой Ангел Хранитель, все эти годы изо дня в день созерцал, как я из человека превращаюсь в животное: злую, мстительную, ненасытную тварь, ненавидящую всех и вся. Как моя бездонная утроба все чаще и чаще разверзается, чтобы забрать или уничтожить все, что стоит у меня на пути. – голос Игоря становился все громче.

– Во мне больше нет жизни. Слышишь, Ангел? Я заложил свою душу в ломбард, я ее заложил. Я бездушная оболочка, напиханная деньгами. А ты, мой Хранитель, ты все это видел, знал и ни разу, ни единого разу не помог, не подсказал, не отвратил. Почему? – заорал Игорь с такой силой, что казалось, стекла в машине разлетятся вдребезги от этого дикого звериного крика.

– Почему?

Ангел посмотрел на Игоря грустными глазами и тихо ответил:

– Ты … не просил.