Вы здесь

Поэту Алексею Решетову о Перми

Невыносимо, Леша, здесь жить:
Люди играют роли.
В этом городе не с кем дружить:
Не с кем делиться горем.

Если бы строчки здесь все сложить,
Грохнуть по ним картечью.
Вздрогнут ли пермские миражи:
Станет ли это речью?

Суть антологий из мертвых фраз
Непостижимо тленна.
Нужен ли тут живой контрабас:
Голос отдать Вселенной?

Невыносимо, Леша, здесь жить:
Люди играют роли.
В этом городе не с кем дружить,
Не с кем летать над полем.

26. 10. 14, МСЧ № 133

Комментарии

Невыносимо, Леша, здесь жить:
Люди играют роли.
В этом городе не с кем дружить:
Не с кем делиться горем.

Задели строки, Наташа. И вспомнились другие:

Мы в детстве были много откровенней.
- Что у тебя на завтрак? — Ничего.
- А у меня хлеб с маслом и вареньем.
Возьми немного хлеба моего…
Года прошли, и мы иными стали,
Теперь никто не спросит никого:
- Что у тебя на сердце? Уж не тьма ли?
Возьми немного света моего.

Наталья Трясцина

Спасибо за нее! Новая подборка тоже порадовала. Это такой ежедневный кропотливый труд, который не все замечают. Вообще читальный зал "Омилии" писателю и поэту жизненно необходим. Я часто беру из него статьи и подборки в свою личную библиотеку и перечитываю, отбираю цитаты.

Наталья Трясцина

Вообще летать очень трудно. Преодоление себя в замкнутом пространстве и попытки продвинуться на сантиметр вперед и выше - это почти тот же полет для человека, не имеющего крыльев, но мечтающего о небе.

Сергей Марнов

Московский мираж: раннее утро, платформа "Северянин", промозглый осенний ветер. Два мужика с опухшими рожами идут навстречу другу. Видно что им очень плохо после вчерашнего, а на работу ехать надо. Остановились, повздыхали, сунули друг другу руки, не глядя: "Здорово, Николай!". Так-то вот! Если "не с кем летать над полем", то и Севилья Нижним Тагилом  обернется!

Наталья, очень хорошие стихи! 

Наталья Трясцина

Безалкогольных, прозрачно осенних с синим небом, опрокинутым в траву вверх ногами. Только в Подмосковье, в Питере и на Валаааме моей душе было спокойно, и сердце не сдавливала по-уральски оглушительная подземная тоска.