Глава 3
МЕРКАТОР ПУТНИКУ
Объект поставлен под наблюдние. Выйти на владельца пока не представляется возможным. Пытаюсь выйти на источник информации по наносимбиотам.
Если вы думаете, что все конфликты в мире происходят спонтанно, то вы глубоко ошибаетесь. Спонтанна только ваша реакция на заданную схему происходящего. Схемы конфликтов всегда типичны и рассчитаны на полное отстутствие понимания его причин. Если вам говорят, что поддаваться страстям можно, а иногда даже и необходимо, то поверьте, кто-то очень хитрый ведет вас проторенной дорожкой саморазрушения. Все мировые революции в своей основе базировались на банальном желании изменить существующий порядок вещей в сторону удолетворения самых примитивных желаний: комфорта, обильной еды и для особо утонченных натур — возможности крутить колесо истории в «справедливом» для них направлении. Сопричастность восстановлению справедливости питала жестокость и маховик репрессий сметал особо рьяных революционеров, приводя реальность к изначальному знаменателю соотношения счастливых и несчастных. Подбрасывая монеты в автомат человеческой глупости, можно не только вести толпу на толпу, можно убедить людей, что за процессом слома существующей политической архитектуры стоит сама толпа, которая и шагает к мещанскому счастью и комфорту семимильными шагами «прогресса», даже не подозревая, что ее туда ведут «вслепую». Еще ни одна революция не принесла человечеству счастья.
У любого политического конфликта есть те, кто, как правило, пытается представить его конфликтом народов, спустив собственные интересы вниз по цепочке участников в форме лозунгов, обещающих всего и всем. Но стоит бросить пристальный взгляд на человеческую историю, как понимаешь, что со времен пунических войн до гибридных военных конфликтов информационного общества не изменилось ровным счетом ничего: войны перекраивали границы империй в попытке решить стратегические задачи глобального доминирования и контроля основных торговых путей. И процесс этот никогда не прекращался в силу исторической сменяемости элит.
Макс сидел в своей маленькой квартирке на Манхеттене и размышлял о словах Сары. Он готов был пойти на контакт с незнакомцем, пославшим факс. Но готов ли он докладывать все наверх? Подписав контракт с «Магнумом», он полностью утратил самостоятельность. Каждый шаг сотрудников фиксировался, он это предполагал. Благо технических средств для этого хватало. Но хотел ли он такой жизни?
Накинув куртку, он буквально выскочил из квартиры, решив провести остаток вечера, гуляя по улицам мегаполиса. Начался дождь и Макс забежал в маленькую грязную забегаловку с неизменным для всей Америки выбором блюд: гамбургеры разной толщины и картошка стандартной прожарки. Заказав безалкогольное пиво и чипсы, он уставился в окно. Но не успел он сделать и глоток, как за его столик буквально плюхнулся здоровенный янки с глупой улыбкой на лице.
— Скучаешь? — беспардонно спросил незнакомец.
— Нет, — помедлив, ответил Макс. Что-то екнуло у него внутри, маленький укол беспокойства заставил напрячься внутренне в ожидании подвоха.
— Лучше хорошо поужинать, чем грызть себя предчувствиями. Хотя, в этой забегаловке вряд ли приготовят хороший стейк. А я люблю такие вечера и случайные разговоры. Люди гораздо чаще готовы открыть свою душу, чем это кажется им самим.
В компании «Магнум» сотрудники проходили нестандартные курсы повышения квалификации и первое правило, которое выучил Макс, заключалось в умении держать язык за зубами с самыми обычными гражданами самой демократичной страны в мире. Настораживает не открытая враждебность, а нарочитое дружелюбие.
— Кого-то ждете? Кстати, меня зовут Генри.
— Нет, Генри, никого. Ты ошибся.
— Ну, тогда я здесь лишний. Но если ты готов встретится с тем, с которым ищешь встречи, красный седан стоит на противоположной стороне тротуара. Пока!
Генри вылез из стола и, тяжело ступая, направился к выходу. Он так и не оглянулся, исчезнув в темноте улицы, оставив Макса наедине с собственными страхами. Это могла быть и стандартная проверка, которую проходили сотрудники компании. Медленно допивая пиво, он думал, как поступить. Если это проверка и он не пойдет на контакт, то завтра ему придется объяснять, почему встреча с человеком, возможно, пославшим факс, может сорваться из-за его чрезмерной осторожности, неуместной в данной ситуации.
Макс бросил взгляд на стол и увидел клочок бумаги. Развернув его, он прочитал странную фразу: «Лежит на всем печать и не одна. Печать вскрывается по-разному: доброе сердце вскрывает мир светом, а злое запирает тьмой. Иные печати и не вскрыть, так затвердел от времени сургуч. Иные и не нужно вскрывать — они закрывают те двери, за которые заходить может только воин, готовый к смертельной схватке. Но одна лишь печать умножает мудрость — печать молчания, ее снимают только тогда, когда доходят до сути слов и выбрасывают ветхое одеяло иллюзий».
«Да уж, — подумал Макс, — вот тебе и вечерок!» Он встал и направился к выходу, приняв то решение, которое, как впоследствии он понял, изменило всю его жизнь. Перейдя дорогу, он подошел к красному седану. Дверь мгновенно открылась и Макс нырнул внутрь. Машина сорвалась с места и начала петлять по городу.
— Привет, — мужчина, управлявший машиной, даже не оглянулся назад, — видишь тот черный додж, что пристроился в нашем ряду?
— Да.
— Это служба безопасности «Магнума». Они координируют работу по компьютеру, имея полный доступ ко всем камерам наблюдения в городе. Единственная возможность уйти от слежки — это найти «слепую» зону.
С этими словами седан резко повернул на маленькую улочку, которую пересекало несколько таких же переулков, забитых мусором.
— Мы заменили все «живые» картинки на здешних камерах. Сейчас изображение седана передается на все прилегающие улицы.
Седан заехал в просторный гараж, где двое вышли из машины, которую тотчас начали перекрашивать трое мужчин спортивной наружности. Пройдя по узким коридорам, они оказались у служебного входа в метро.
— Переоденьте куртку и смените вашу кепку, — мужчина протянул пакет Максу, который бросил в него свою старую куртку и синюю кепку с эмблемой «Чикаго булс», — и следуйте за мной на расстоянии пары метров. На платформе есть вход в шахту, там мы и сможем поговорить.
Оказавшись в шахте, Макс смог наконец-то разглядеть незнакомца. Высокий, с подтяной фигурой и седыми волосами, сосредоточенным выражением лица, тот напоминал отставного военного.
— Я не буду называть своего настоящего имени. Зовите меня просто Путник. Возможно, и вам когда-нибудь предстоит стать путником, ищущим выход для себя и других, понимающих, что действительно происходит с миром. Как зовут вас, я знаю.
— Что вы хотите? — Макс напряженно смотрел на Путника.
— Приостановки работ по проекту наносимбиотов и человеческих гибридов. Вы должны понимать, к чему приведет все это.
— Но я не имею таких полномочий.
— Это не важно. Я рад, что вы пошли на контакт. Мы отслеживали вашу переписку на форумах под разными именами. Хотя вы и пытались выходить в сеть через сторонние IP-адреса, нам удалось систематизировать ту информацию, что просочилась в сеть через вас. Я думаю, что и «Магнуму» известно это. Так что рекомендовал бы вам на время покинуть страну. Канал для побега мы можем вам предоставить. Но перед этим вы должны установить вот этот «жучок» на свой компьютер.
— Но как я пронесу его в помещение, напичканное датчиками подавления любых записывающих устройств?
— Этот жучок сейчас спит. Начинка запаяна в биоразлагаемый корпус, отражающий любые «любопытные» проникновения. Потребуются сутки, чтобы корпус расплавился и вирус проник в систему, встроившись в кодировку данных. Как только это произойдет, все данные будут уничтожены. Как и в любой серьезной организации, занимающейся разработками в сфере компьютерных нейроинтерфейсов, проект разбивается на сегменты, которые в дальнейшем сводятся в программы. Этим занимается головной офис «Магнума», но без данных, полученных вашим отделением, работы будут приостановлены на время.
— Я не предполагал, что вы настолько осведомлены о работе нашей компании. В прессе упоминаются только общие направления исследований, которые не дают возможности судить о степени разработанности оборудования.
— Вы же знаете, что пресса — это карманная игрушка. Можно лгать друг другу, подмешивая яд в слова и заворачивая обман в золотистые фантики. Но ложь целому народу требует промышленного масштаба производства и отлаженной логистической цепочки. А это все — человеческие кадры.. Их нужно воспитать, вложить в головы новую модель миропонимания и минимизировать человеческое начало. А как же без этого? Только человек минимальный может тиражировать ложь с улыбкой праведника! Вот такая вот правда — эта ваша пресса.
(продолжение следует)
