О сокровенном колокольчик
звенит неслышно на рассвете…
Остановлюсь, притихну рядом,
сиреневую грусть заметив.
Я вышла в утро и по росам
босой отправилась по травам,
в прохладу нежную ступая
и восклицая в небо: «Слава!»
Замру на миг, земле внимая
и ощутив тепло земное,
что мои стопы согревая,
наполнило меня собою.
Окрыляется душа,
ощущая свежий ветер.
Он всех будит на рассвете,
тихо травами шурша.
Одинокий колокольчик
нам звенит о сокровенном
и сиреневой печалью
утоляет мысль о бренном.
Я иду по росным травам –
мои летние забавы…
Всё в доме так же, как и много лет назад,
на прежнем месте календарь зелёный
с Святою Троицей. Ничуть не изменённый
порядок всех вещей,
и мама молится...
А за окном кружится мирно снег,
он не на землю - в душу мне ложится.
Но не холодным покрывалом, нет -
покоем сладким,
тёплою водицей...
Есть смысл в мельканьи дней,
порой однообразных и тоскливых,
что как колосья наполняют ниву -
чем дольше, тем обильней и спелей.
Но будешь ли готова к жатве?
Ведь жизнь не повернуть обратно.
отрывок из книги
отрывок из книги
отрывок из книги
Больше всего родных я знала со стороны прабабы Поли, а также моего деда Алексея, предки которого проживали в Шумаши. Карасёв Николай Антонович – его отец, а мама Евдокия, к своему стыду, отчества пока не знаю. Дом их стоял посреди села, крепкий, на две половины: в одной жили, а через сени – большая кладовая со всевозможными припасами. По словам тёти Нюни, прадед торговал нефтью, но так как в наших местах нефти нет, значит, он тоже был коммивояжером.
отрывок из книги
отрывок из книги
отрывок из книги
Выбрасывая прочь
со старыми вещами,
не вглядывайся в ночь
слезящими очами.
Мысль будет мучить вновь,
но где-то там подспудно
ты знай - под этот кров
заглянет скоро утро.
Эта осень с весёлой метлою
И цветастым своим опахалом,
Поманив в сентябре теплотою,
В неизвестную даль убежала.
Не успела, промокнув, замёрзнуть,
Любовавшись игрой в догонялки,
Поняла я, искать её поздно,
У окошка уселась за прялку.
Хочу живой пищи
Или под дождь проливной.
Туда, где никто не сыщет,
Не чтобы побыть одной.
Рукой из душной сферы
Прохладу уловить,
И домик из фанеры,
Покинув, не забыть.
А дождь совсем не ливень,
Синичка на кусте,
Никто мне не противен…
Но правда на Кресте!
Как славословит Бога соловей!
Невидимый среди ветвей,
сокрытый в самой гуще
черёмухи цветущей,
в дрожащей утренней прохладе
издал он посвист свой отрадный.
И полилось, зарокотало,
защёлкало, застрекотало..
- Мама, мама, ты можешь помочь?
Затянулся противный шнурок.
- Ну, давай, моя милая дочь,
Повторим наш вчерашний урок.
- Мама, мама, иди, помоги!
С геометрией вновь не в ладу.
- Ты займись прежде алгеброй и
Я к тебе, как смогу, подойду.
